Ожидайте перемен к лучшему - Виктория Борисова

– Молчи!

Встретившись с ним взглядом, пес почему-то мигом прижал уши и пополз на животе, виляя хвостом. Сергей подошел ближе, присел на корточки, погладил мохнатую морду.

– Ты прости, собака. Мне очень надо.

Он подхватил с веревки штаны и рубаху, мигом перемахнул через забор и скрылся в темноте.

И снова – бежать! Пусть и не гонится никто, но все равно. Только когда деревня осталась далеко позади, Сергей остановился, чтобы отдышаться и оглядеться по сторонам.

Солнце всходило, окрашивая легкие облака в нежно-розовый цвет. Стоя на высоком берегу, Сергей видел реку, величаво и плавно текущую где-то далеко внизу, горы, заросшие лесом, островки белого известняка выступают кое-где среди густой растительности… Вокруг не видно ни жилья, ни людей, и на миг он почувствовал себя первым человеком на земле, встречающим утро нового мира.

Очень захотелось искупаться. Прижимая к груди свернутую в узелок одежду, он спустился к реке. Тронул рукой воду – теплая! Он скинул казенные подштанники со штампом на заду и с отвращением отбросил от себя, как последнее напоминание о жалком больничном существовании. Потом одумался, скатал в тугой комок и спрятал под корнями старой, раскидистой ивы, росшей у самой воды. Не хватало еще, чтобы нашел кто-нибудь!

– Не выдавай меня, ладно? – зачем-то попросил он у дерева и погладил шершавую кору. Листья зашелестели не то от легкого ветерка, не то ива и впрямь услышала его просьбу.

Он вошел в воду – сначала робко, неуверенно, потом, когда стало глубоко, вытянул руки вперед и поплыл. Река приняла его тело, словно заботливая мать. Прикосновение воды было таким нежным и ласковым…

Он плескался, совсем как когда-то в детстве, и смеялся от счастья, а брызги воды сверкали в лучах утреннего солнца, как россыпи драгоценных камней. Да что там – гораздо красивее! Казалось, что все плохое и страшное, что довелось ему пережить, уходит, смывается, и сейчас он чувствовал себя таким же чистым и открытым миру, как новорожденный младенец.

Сергей вышел на берег. Он с удивлением рассматривал свое тело, словно впервые видел его. Тощие, бледные руки и ноги, колени выпирают несуразными шишками, впалая костлявая грудь… И это – я? Урод какой-то!

«Тебя ждут!» – прозвучал в голове тоненький детский голосок.

– Я иду! – зачем-то сказал он вслух и принялся быстро одеваться. Штаны оказались широки, и рубашка болтается, как на пугале… Но это ничего, ничего! Он может идти вперед, а остальное – не имеет значения.

Он шел целый день. Куда идет, Сергей не имел ни малейшего представления, просто двигался вперед, как заведенный автомат. Он не чувствовал ни усталости, ни голода, ни жажды… Даже по сторонам не смотрел, не видел ничего вокруг. Солнце припекало голову, и камни кололи босые ноги, но он боялся остановиться хоть на минуту.

Солнце уже клонилось к закату, когда Сергей оказался на холме. Отсюда открывался удивительно красивый вид: поляна внизу, дальше – узкая полоска леса, а за ним – Волга… Здесь она была особенно широка и полноводна – просто море, а не река! Но не это заставило Сергея остановиться. Там, на поляне, освещенной солнцем, он увидел нечто необычное и удивительное.

Сотни разноцветных палаток – армейских, камуфляжной раскраски, и ярких, туристических, похожих на детские игрушки – раскинулись в низине, создавая впечатление огромного цыганского табора. Кверху поднимался дым от костров и висел легкой дымкой в воздухе, не давая разглядеть, что там происходит. По утоптанной тропинке, тянущейся от железнодорожной станции, все время шли новые и новые люди…

Интересно, кто они? Зачем здесь собрались? Может быть, туристы, желающие отдохнуть на природе? Нет, слишком уж их много. Даже палаток не сосчитать! Сергей и сам не понял, как получилось, что он вдруг повернулся и начал спускаться с холма. Ноги сами несли его туда.

Вблизи лагерь оказался еще больше. Кажется, здесь, на поляне, собрались одновременно несколько десятков… да что там – сотен тысяч человек! Целый город.

Подойдя совсем близко, Сергей с удивлением обнаружил, что никто на него не обращает внимания. Присмотревшись, он понял, что были здесь персонажи и почуднее – какие-то люди в оранжевых балахонах на голое тело, другие – в драных джинсах, увешанные металлическими цепями, с диковинными прическами, похожими на петушиный гребень, многие ходили полураздетыми и босиком, вокруг бегали дети – от самых маленьких, едва научившихся ходить, до подростков, – и никто не говорил им, что надо хорошо себя вести и мыть руки перед едой.

Лагерь жил собственной жизнью – люди все время сновали туда-сюда, уходили, приходили, радостно и шумно приветствовали старых знакомых или знакомились попросту, без церемоний:

– Привет, я Валера из Нижнего!

– А я Света из Краснодара!

– Пойдем на концерт? «Иваси» выступают, у нас уже место колышками забито…

– Пойдем!

У многих костров играли на гитарах и пели, кто-то варил кашу, кто-то стоял в очереди за водой с большими пластиковыми канистрами в руках, мыл посуду в протоке, купался, оживленно спорил… Время от времени громкоговоритель рявкал на весь лагерь что-нибудь вроде:

«Турклуб из города Кинешмы! Срочно подойдите к радиопалатке. Вас разыскивает ваш земляк Федор Ступин».

Или:

«Концерт на второй эстраде состоится в девятнадцать двадцать! Исполнителям просьба подойти заранее».

Сергей еще долго ходил по лагерю. Постепенно начало темнеть, и усталость навалилась, сковала все тело. Отдохнуть бы хоть немного!

Он несмело подошел и сел к костру. Сосед тут же подвинулся, давая ему место, чьи-то руки передали пластиковую тарелку с кашей из котелка. Запах от нее шел такой вкусный, с дымком, что Сергей тут же почувствовал, как желудок свело от голода. Он благодарно кивнул и жадно принялся за еду. Тарелка быстро опустела. Сейчас он, пожалуй, весь котелок бы съел с удовольствием… Но добавки попросить не решился.

Какой-то парень с длинными волосами обнимал гитару, словно любимую женщину, задумчиво перебирая струны.

– Володь, давай нашу! – кокетливо протянула девушка в очень коротких шортах, открывающих на всеобщее обозрение ее длинные загорелые ноги.

Парень заиграл мелодию, простую и нежную, похожую на чьи-то быстрые, легкие шаги, и запел приятным, чуть хрипловатым баритоном:

Над головою синь-синева,И нам пора снова вперед.За перевалом точка-привал,Потом опять тире-переход!

Девушка вторила ему, и остальные подхватили:

А о тебе стучат поезда,А о тебе вздыхают ветра,И по ночам большая звездаСо мной опять грустит до утра[5].

В песне еще было много куплетов – про гитары, костры, точки и тире. Сергею песня понравилась. Хотелось сидеть и сидеть так подольше, слушать, греться у костра, чувствовать, как блаженное ощущение сытости и покоя постепенно разливается по телу.