Боевой маг при эстелийском дворе - Екатерина Сергеевна Бакулина

Лесу живой и здоровой и все рассказать. Пусть советуется со своими лучшими умами, вместе они решат… Потому что если я не вернусь, Лес пойдет меня искать и может выкинуть все, что угодно.

В ушах шумит… Это попытка проникнуть в сознание. Защита пока держится, но попытка все равно…

И я не так сильна.

Лучше мне потом предъявят незаконно поднятого гвардейца, чем труп Леса. Или чем Лесу – мой труп.

Я очень постаралась, чтобы эта мысль вспыхнула ярко на поверхности сознания. Такое всегда легко считывается даже посредственным менталистом. А уж такой, какой сейчас пробует на прочность мою защиту – должен уловить наверняка.

Выбирать меньшее из зол. Гвардеец уже мертв, ему не навредить.

Потом выбраться отсюда и все рассказать.

– Хорошо, – согласилась я. – Если нужно поднять гвардейца, я сделаю.

* * *

– Ива? – Лес смотрел на меня.

Я моргнула, тряхнула головой. В голове немного шумело.

Лес вернулся… Поздно уже… Я, кажется, хотела лечь спать, но решила подождать его. Вот, сидела на кровати, ждала.

– Как ты? – Лес нахмурился, сел рядом.

Он так смотрел на меня… странно. Словно что-то не так.

– Все хорошо, – сказала я.

Подошел, сел рядом, заглядывая мне в глаза. Взял за руку. Долго смотрел, потом покачал головой.

– Что-то произошло, – тихо сказал он. И это не вопрос, он был уверен. Но пока не понимал что.

Честно сказать, я тоже не понимала.

Покачала головой… неуверенно.

– Ив… прости за вопрос, но… Что ты делала, после того, как вернулась домой?

Лес хмурился.

Я…

Что делала? Попыталась сосредоточиться. Да ничего особо. Бернардо привез меня, Кларисса уже приготовила обед, я поела немного, хотя аппетита не было. Потом что-то разболелась голова, и я пошла прилечь. Потом… да ничего такого.

– Ничего, – сказала я. – Голова немного болела, я пошла полежать.

– Сразу, как пришла?

Лес хмурился.

Я не понимаю…

– А что не так, Лес?

И тут же чувствую, как нас накрывает полог от прослушки. Вот так явно, посреди разговора, что это заставляет напрячься.

– Отец что-то ответил? – спросил Лес.

Что ответил? Я…

Я честно постаралась сосредоточиться и осознать, но поняла, что не могу. То есть могу, но… Вот тут уже мне не по себе стало.

Так…

Нет, я все помню. Да, я писала отцу Леса… Но к этим воспоминаниям приходится продираться, словно сквозь туман, сквозь сопротивление. А ведь всего лишь было сегодня утром было.

Что произошло?

Наверно, этот испуг отразился на моем лице, потому что я видела, как у Леса крылья носа дернулись, он закусил губу, сел ближе, взял меня за руку.

– Все хорошо, – сказал он тихо. – Не волнуйся.

Не волноваться было сложно.

Так, что ответил? Я, кажется, не посмотрела – есть ли ответ. Попыталась было вскочить на ноги, Лес остановил.

– Подожди, – очень ровно, но настойчиво сказал он. – Мы потом посмотрим. Как ты добралась домой?

От попыток вспомнить начинала болеть голова. Так ведь не должно быть?

Как добралась? Мы с Лесом ходили говорить с Мендешем. Да, это я могу вспомнить, хотя когда пытаюсь вспомнить о чем говорили – все немного плывет, и словно в тумане. Но это еще ничего… Потом…

– Я… вышла… Бернардо Лима предложил подвести меня домой…

– И ты с ним поехала? – в голосе Леса скользнуло что-то такое резкое, страшное даже.

Я невольно подобралась.

– Ты злишься? Что я поехала с ним?

Лес мотнул головой, облизал губы.

– Нет, Ива. Я пытаюсь понять, что не так. Что-то явно произошло и мне это не нравится.

Мне тоже не нравится, но я не могу понять что именно.

– Я поехала с ним, – сказала медленно, стараясь вспомнить как все было. – Мы разговаривали… Что-то он мне такое предлагал, говорил, что работа в полицейском участке не для меня, я достойна большего. Я сказала, что мне это не интересно. Я помню как мы остановились на перекрестке около нашего дома… да… Я помню, как подъезжали, я вышла… Кларисса встретила меня, сказала, что обед давно готов, спросила, буду ли я обедать. Я… Да, я поела немного, поняла, что болит голова и пошла в спальню.

Лес пристально смотрел на меня. Зубами заскрипел. Лицо такое напряженное. На мгновение паника мелькнула в глазах, но он быстро себя в руки взял…

Что-то не так.

– А не помнишь, сколько было времени, когда ты пришла домой? – спросил он.

Я покачала головой.

– Хорошо, – сказал Лес. – Что ты сама об этом думаешь?

Не знаю… Словно…

– Словно было что-то еще, но оно… выпало. Какое-то еще событие было, но я не помню.

Вот где-то тут стало страшно по-настоящему. Да… Вот между тем, как мы остановились на перекрестке и тем, как мы подъехали – прошло время. Что-то было, но я вспомнить не могла. Как не могла вспомнить, что за работу мне предлагал Бернардо.

Лес беззвучно выругался, губы шевельнулись… Очень сосредоточенно. Он сейчас тоже пытался понять, как поступить дальше. Спокойно понять и принять решение.

– Мне страшно, – тихо сказала я. Лесу можно это сказать, он поймет.

Лес кивнул. Потом рывком обнял меня, притянув к себе.

– Не бойся, все будет хорошо.

– Как ты думаешь, что это было? – спросила я.

Но и сама почти знала ответ. Только мне все равно хотелось это услышать. Чтобы поверить, что я не схожу с ума.

Лес взял меня за плечи, чуть отстранился, заглядывая в глаза. У него лицо разом осунулось, но очень спокойно, никакой паники.

– Думаю, ментальное воздействие, – и голос такой ровный, бесцветный. – Мы не успели вовремя тебя защитить. Это моя вина.

Словно сейчас побежит исправлять.

И как-то это…

– Лес, я ведь не беспомощная кукла, и это вовсе не твоя вина. Я, вероятно, где-то допустила ошибку…

– Не важно, – прервал он. – Просто это куда больше мое поле, чем твое. Я больше знаю, у меня больше опыта, просто потому, что я вырос среди обсуждения всяческих придворных интриг. Мой отец всю жизнь занимается тем, чем сейчас занимаюсь я. А ты попала в это впервые. Так что это мой просчет, а не твой, я думал, что у нас есть время, а его нет. Но сейчас это уже не важно. Не важно, кто виноват, это бессмысленно выяснять. Нужно решить, что делать дальше.

Да, нужно решить, что делать.

Нужно собраться.

– Нужно понять, что именно произошло, – сказала я.

Лес сделал глубокий вдох, кивнул.

– Скорее всего, тебя заставили что-то сделать, а потом скрыли это из твоей памяти, – тут он чуть склонил голову на бок, кривовато ухмыльнулся. – Не думаю, что