Том 10. Истории периода династии Цин - Ган Сюэ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1799 году, на четвертом году правления Цзяцина, 89-летний император Цяньлун серьезно заболел и с неохотой закрыл глаза. Он был старейшим императором, который правил дольше всех. Но каким бы могущественным он ни был, он все равно покинул этот мир. После этого император Цзяцин стал настоящим правителем, который решал все дела единолично. Он в тот же день назначил начальника Хэшэня управлять похоронами и не разрешил ему вернуться домой. На следующий день он приказал министрам разоблачить дурных людей и дурные дела. Несколько министров все поняли и тут же разоблачили Хэшэня. Все факты преступлений были налицо. На пятый день император Цзяцин провел общее собрание, объявив, что Хэшэнь был освобожден от всех должностей, а его дом был взят под стражу с конфискацией имущества. Он сказал: «Три года назад умерший император хотел назначить меня наследником престола, Хэшэнь прибежал ко мне с поздравлениями. Зачем? Во-первых, он подлизывался ко мне и хотел перетянуть меня на свою сторону, а во-вторых, он разгласил государственную тайну. Это слишком серьезное преступление!». Оказывается, император Цзяцин записал все дела Хэшэня, а теперь хотел подвести общие итоги. А самое главное, он хотел конфисковать личную собственность Хэшэня.
Результаты обыска были пугающими, в доме Хэшэня было более двух тысяч комнат, 800 000 му земельной собственности, 42 меняльные лавки, 75 ломбардов, 5,8 миллиона лянов червонного золота, более 2 миллионов лянов золотого песка, по тысяче золотых и серебряных ямбов[28] и 9,4 миллиона лянов серебра. Жемчуга, белого нефрита, драгоценных камней, кораллов, агатов, часов, фарфоровых изделий, шелковых материй и антикварных вещей было не сосчитать. У него нашли 344 килограмм жэньшэня и более 800 штук соболиных шкур. Не будем вдаваться в детали, но его домашнее имущество превышало доход страны за десять лет. Император Цзяцин был так разгневан, что пришел лично допросить Хэшэня и спросил его: «Ты построил дом с колоннами из китайского лавра и хрусталя, где ты взял китайский лавр и хрусталь? Дом был построен по образцу императорского дворца, в чем замысел? Жемчуга и драгоценных камней у тебя в несколько раз больше, чем у императорского дома. Жемчуг на твоей шапке больше, чем на моей. Как это понимать?». Хэшэню оставалось только сказать: «Китайский лавр я попросил купить по низкой цене, а хрустальные колонны я украл из дворца. Стиль дома я приказал нарисовать старшему дворцовому евнуху по образцу императорского дворца. Жемчуг и драгоценные камни подарили чиновники из разных местностей, и я оставил их себе».
Министры решили приговорить Хэшэня к казни «тысячи надрезов» и рассечь его на множество кусков, но император Цзяцин не согласился. Принимая во внимание, что Хэшэнь столько лет обслуживал императора Цяньлуна, он приказал ему повеситься. Император Цяньлун умер только пару недель назад, и Хэшэнь тоже отправился в мир иной. Министры были счастливы, что император Цзяцин так ловко справился с Хэшэнем. Народ в столице тоже радовался, люди собрались вместе и говорили: «Вещей в доме Хэшэня было бы достаточно для нескольких наших поколений. Теперь Хэшэнь умер, а император Цзяцин — на коне. Посмотрим, что будет дальше».
Несправедливое обвинение и мольба о дожде
Император Цзяцин убрал Хэшэня и радовался этому несколько дней, а затем вспомнил еще об одной неприятности и опечалился. В тот год, когда он только вступил на престол, на рубеже провинций Сычуань, Хубэй и Шэньси Союз Белого Лотоса (тайное общество, боровшееся за восстановление династии Мин) воспользовался авторитетом и организовал многотысячное восстание бедных крестьян, желая захватить власть. Истоки Союза Белого Лотоса были давними, это была народная сектантская организация, их убеждения не были едиными, и их было достаточно, чтобы привлечь бедняков. Во время династии Юань руководитель Союза Белого Лотоса поднял бунт и сверг Юаньскую династию. На тот раз Союз Белого Лотоса опять призвал к антицинскому мятежу, который вспыхнул в одном месте и начал распространяться как пожар. Бесчисленное количество правительственных войск погибало, и плохие новости следовали одна за другой. Император Цзяцин боялся, что отец-император будет волноваться и потому скрывал от него правду. Когда отец-император Цяньлун расспрашивал об этом, тот отвечал, что правительственные войска одержали победу, и вскоре наступит мир. А теперь, когда отца-императора не стало, император Цзяцин начал править и кнутом, и пряником — он умиротворял и подавлял. Как бы там ни было, мятеж следовало подавить, нельзя было допустить того, что произошло с династией Юань. Император Цзяцин понимал, несмотря на то, что император Цяньлун был таким могущественным, за время его правления скопилось много обид и негодования, не говоря уж о бедном народе, образованные люди также были недовольны. Однажды министр, который заведовал архивными документами, принес некоторые дела и сказал: «Необходимо составить правдивые записи об императоре Цяньлуне, в нескольких делах я сомневаюсь, прошу императора решить этот вопрос и сказать, как лучше написать». Император Цзяцин сказал: «Оставь документы, я посмотрю их и затем скажу тебе».
Он открыл одно дело. Это как раз было дело о том, как император Цяньлун лично разобрался с «Цзыгуанем» Вана Сихоу (см. главу Составление книг и их уничтожение). Почитав дело, он вдруг нахмурился и торопливо позвал чиновника из министерства уголовных дел Дуна Гао: «Почему наказание было таким серьезным? Что вы думаете по этому поводу?». Дун Гао ответил: «Простите за прямоту, но это было сфабрикованным делом. Во-первых, даже если Ван Сихоу и не должен был выискивать недостатки в „Словаре Канси“, то это все равно нельзя было расценивать как величайшее преступление; во-вторых, он написал имена трех императоров не специально, а только для того, чтобы уведомить людей, что нужно избегать употребления табуированных имен. Таких дел было много, и по закону обычно не определялась смертная казнь. Но за это дело Ван Сихоу поплатился жизнью, семеро людей среди его сыновей и внуков были убиты, остальные были разжалованы в рабы. На самом деле все его имущество составляло всего лишь шестьдесят лянов серебра». Тогда император Цзяцин спросил: «Почему генерал-губернатор Цзянси Хай Чэн был отправлен в ссылку?». Дун Гао сказал: «Изначально Хай Чэна тоже хотели убить, его притащили на Цайшикоу[29] и хотели уже казнить, но потом решили отправить в ссылку. Он так яростно бил земные поклоны, что полностью разбил лицо». Император Цзяцин поспешно махнул рукой и сказал: «Больше ничего не говори».
Он продолжил читать и увидел дело о стихах Сюй
