Афганские каскадеры - Сергей Соболев

– Ты говоришь загадками.

– Хочу к теплому морю! Заколебали хмурые, вечно недовольные лица… это я не о тебе, подруга. Но и о тебе – тоже!

– Ты хочешь сказать, что пытаешься сам ускорить процесс?

– В точку! Хочу, чтобы та пещера, о которой ты талдычишь уже неделю, наконец раскрыла перед нами свои секреты… Ты получишь те доки, за которыми гоняешься два месяца. Ну а я, Козакова, получу свое – отправлюсь с домочадцами в солнечный курортный рай.

Внедорожник притормозил у КПП. Охранник, едва взглянув на джип и на двух пассажиров в салоне, – так показалось Козаковой – поднял стрелу шлагбаума. Анна была озадачена таким приемом: даже ее «Шкоду», хотя она и ездит сюда почти ежедневно, не пропускали так легко, без проверки документов.

Но это, как выяснилось вскоре, был не единственный повод для удивления. В последние несколько лет на территории ЦАМО ведется интенсивное строительство: возводят новые корпуса, обновляют инфраструктуру, реновируют некоторые из порядком обветшавших хранилищ. По сути, весь этот комплекс превратился в огромную стройплощадку – со всеми сопутствующими строительству неудобствами. Огороженными остаются лишь главный корпус да еще три или четыре строения. На всей прочей территории, принадлежащей уже многие десятилетия ЦАМО, кипит работа: какие-то объекты завершены, в иных ведутся отделочные работы, а в некоторых местах еще только роют котлованы и забивают сваи.

Джип как раз ехал вдоль сетки ограждения, за которой находятся сразу несколько возводимых объектов. В будние дни там многолюдно; причем большинство строителей, судя по внешнему виду, гастарбайтеры (куда ж без них). А сегодня, хотя день на дворе будний и время уже вполне рабочее, стройплощадка по другую сторону сетки пустует – только лениво шевелится стрела крана у ближнего строения, перемещая подстропленный груз с площадки на плоскую крышу.

– А где народ? – тихо произнесла Анна. – Куда это все подевались? Странно.

Джип остановился на ближней к «третьему» корпусу стоянке. Покрытие здесь уже когда-то было снято строителями; предполагалось, что новый асфальт уложат до конца лета. Но, как это часто бывает, не случилось, «не вписались в график работ». Осенние ливни превратили перекопанную площадку в раскисший огород. Парковаться здесь можно лишь в определенных местах – на относительно сухих пятаках почвы, у самого края. И еще хорошо иметь под рукой резиновые сапоги, особенно, если тебе приходится перемещаться по раскопанной территории от одного здания, одного хранилища к другому…

Анна не без удивления отметила произошедшие здесь перемены. Она была здесь не далее как позавчера. За прошедшие неполные двое суток большую часть «паркинга» выложили бетонными плитами, так что теперь он уже не напоминает раскисшую пашню. Вдобавок к этому строители выложили серой дорожной плиткой две дорожки – одна ведет к запасному входу в главный корпус, вторая – к соседнему строению, в котором хранятся документы Минобороны СССР периода восьмидесятых годов прошлого века.

– Чудеса… – пробормотала Анна. – Глазам своим не верю.

– То ли еще будет. – Котов, довольный произведенным эффектом, небрежно махнул рукой. – Я не такой башковитый, как ты, подруга… по части разных высоких материй. Но если надо чего-нибудь откопать или, наоборот, закопать – это ко мне.

Анна вопросительно посмотрела на напарника.

– Чего ждем, Кот? Какие еще приготовил «чудеса»?

Напарник обернулся, кого-то высматривая через заднее стекло.

– Едут, – наконец сказал он. – Вот теперь можем выходить.

На площадку, проследовав от КПП, въехал темно-синий микроавтобус. Водитель припарковался рядом с «иксом». От здания главного корпуса к микроавтобусу уже спешили двое: мужчина средних лет в сером костюме и дородная женщина в расстегнутом плаще, без платка. Анна без труда опознала обоих. Мужчина занимает должность первого заместителя Росархива – Федерального архивного агентства. Женщина – заместитель директора ЦАМО. В свое время Анна пыталась заручиться у обоих поддержкой, но столкнулась с чиновничьей хитростью. На словах обещают «помочь», «тщательно разобраться в вопросе», «всячески содействовать», но на деле палец о палец не стукнули. И это при том, что и Козакова ведь к ним не с улицы пришла.

Из микроавтобуса вышел рослый статный военный – в плаще, фуражке, в начищенных до зеркального глянца ботинках, с полковничьими звездами на погонах.

– Товарищи журналисты? – пробасил он, оглядев поочередно подошедших к нему молодых людей. – Фамилия моя Макаров, звание на погонах. Должность моя – заместитель начальника аппарата министра обороны.

– Котов Анатолий.

– Козакова, – коротко представилась Анна.

– Будем знакомы. – В адрес журналистов последовал приязненный кивок. – Мне приказано оказать вам содействие… Ага! – сказал он уже громче, адресуясь к подошедшим к ним от главного корпуса двоим. – Явились?! Плохо работаете, товарищи! – Полковник брезгливо посмотрел под ноги. – Грязь! Бар-рдак! Я лично доложу министру, в каком состоянии находится этот объект!

Директриса побледнела. Она стояла, закусив губу; но при этом не забывала подобострастно смотреть на приехавшего из Москвы военного. Казалось бы, экая невидаль – полковник. В Подольск нередко наведываются генералы и даже маршалы. Правда, все они были отставными военными. А этот полковник, примчавшийся в Подольск из Москвы, не только не отставник, но и, как можно понять по реакции встречающих, способен серьезно подпортить им жизнь.

– Грязь повсюду! Бедлам! – гремел полковник на басах. – Ни в чем у вас нет порядка! Ни в документации, ни в финансовых сметах, ни в головах!

Анна злорадно усмехнулась. Она так намаялась, так устала от равнодушия или даже прямого саботажа «архивной мафии», что теперь даже рада была видеть, как визитер отчитывает этих двоих.

– Вам было передано поручение по линии нашего ведомства?! – Полковник буравил глазами местную начальницу. – Вы должны были оказать максимальную помощь этим товарищам! – Он кивнул на «журналистов». – Мне что, самому искать в ваших завалах документы, которые у вас запрошены?! Или самому министру обороны нужно сюда приехать, чтобы привести вас в чувство? И заставить вас выполнять свои должностные обязанности?!

Полковник, обернувшись, посмотрел на Козакову.

– Командуйте, товарищи журналисты! Я здесь пробуду столько, сколько нужно… А вам скажу вот что… – Он перевел взгляд на дородную женщину. – Если ваши сотрудники проявят нерасторопность, если будут новые жалобы на вас, то пеняйте на себя.

«Директриса», напуганная устроенной ей выволочкой, сама повела «журналистов» в одно из соседних строений – в этом здании находится отдел с нужными Козаковой и ее реальным работодателям архивами. На входе их встречали сразу четверо сотрудников. Анну и ее спутника сопроводили для начала в рабочий кабинет. Там быстро сверили запросные листы, а также договорились о том, кто из сотрудников будет помогать «журналистам» и с чего им следует начать.

Спустя четверть часа Анну и Котова повели в подземную часть хранилища. Заведующая данным отделом архива, дама бальзаковского возраста с выступающими над верхней губой усиками, была уже хорошо знакома Анне по прежним визитам. «Милочка, у нас фонды на консервации»… «Трубу прорвало, завтра обещают починить»… «Крыло опечатано, санэпидемстанция травит грызунов»… «Неисправна вытяжная система, нельзя работать, инструкция не позволяет»… «Электрик все еще не починил проводку»… Это лишь часть отговорок, которые довелось слышать Анне от этой грымзы. Даже те документы, которые все же доставлялись «журналистке» для ознакомления по запросу, подчиненные усатой дамы приносили с такой неохотой, с таким трудом сдерживая негодование, как будто само присутствие в их строении этой молодой симпатичной женщины было оскорблением для них. Естественно, пасли каждую бумажку – вдруг эта «журнализдка» унесет что-нибудь или сфотографирует на свой смартфон или на иную пронесенную тайно аппаратуру…

Они спустились в подземную часть хранилища. Миновав запорную люковую дверь – здесь не было охранника, поэтому пришлось крутить «штурвал» самим, – вошли в большой зал, уставленный металлическими стеллажами. Двинулись по центральному коридору, от которого ответвляются другие проходы.

На стеллажах составленные в ячейках, в пять или шесть ярусов, хранятся папки, журналы, тетради, листы, прочие единицы хранения, упакованные в картонные ящики. На каждом, на лицевой стороне наклеены архивные карточки с непонятными непосвященным сокращениями вроде ЦАМО РФ. Ф-49А. Оп. 1. Ед. хр. 4. Д-1. Л. 56.

На диво проворно семеня полными ногами, эта обычно вальяжная старшая сотрудница прокладывала курс к известному ей стеллажу. Свернули в боковой проход. За старшей хранительницей и «журналистами» шли еще две женщины – местные архивариусы, обе в возрасте, обе чем-то похожие на свою начальницу. Они-то в нужный момент и подсказали, где именно, у какого стеллажа нужно остановиться.