Маневры неудачников - Роман Злотников

Правда, с некоторых пор я не очень верю в совпадения. Слишком уж их много.

Во-вторых, это на самом деле могло быть изображение Холдена. Визерс утверждал, что они несколько раз промывали ему мозги, а он снова и снова выходил на тайную базу темпорального проекта в джунглях двадцать первого века. Нет ничего удивительного в том, что СБА располагала его изображением. Оставалось непонятным, для чего Визерс мне его показал, еще и уверяя, что это может быть галактический террорист номер один, но мотивы Визерса до конца понятны только самому Визерсу. В версию, что генерал СБА мог просто перепутать изображения и показать мне Холдена случайно, я не верил.

В-третьих, Азим мог быть прав и я действительно помнил события, которые никогда не происходили. И нет ничего странного, что для моделирования этих ложных воспоминаний специалисты из СБА воспользовались изображениями людей из своей базы и агента британской разведки никогда не существовало в действительности.

Тогда понятно, почему они наплели мне сказок про невозможность глубокого ментоскопирования — оно сразу бы выявило искусственное происхождение моих воспоминаний.

Впрочем, это всего лишь версия. Потому что, в-четвертых, все может оказаться еще сложнее.

Мне не хотелось бы, чтобы Азим оказался прав, но его реакция настораживала. Он был единственным человеком вне СБА, которому я рассказал полную историю своей жизни, и он выдал первое, что пришло ему в голову. Сказал, что моя жизнь придумана, а мое прошлое полно лжи. Неужели я на самом деле родился здесь, в этом времени, на территории Демократического Альянса? Какой-нибудь социк, которому было нечего терять? Или, может быть, я даже сотрудник СБА, добровольно согласившийся на это задание?

К бесконечному списку вопросов добавился еще один, самый главный, без ответа на который любые дальнейшие телодвижения теряли смысл.

Кто я?

— Я скорректировал курс, — сказал Азим.

— Чудесно. И куда мы теперь летим?

— Я тут обдумал ситуацию и вынужден признать, что дела у нас невеселые, — сказал Азим. — Скаари выпустили нас из своего сектора, но на этом наши неприятности только начинаются.

— Да. — Я тоже все обдумал и понимал, что Азим прав. — Надеюсь, у тебя есть какой-нибудь план.

— В Калифате нас объявили мертвыми, — сказал Азим. — Точнее, объявили-то тебя, ну и меня внесли в список за компанию. А поскольку сам калиф заинтересован в том, чтобы ты так и оставался мертвым, с представителями Калифата нам лучше не связываться. У нас есть поддельные документы, которые помогут нам выиграть время при встрече с ребятами из Империи или Альянса, но у нас нет денег, и нам стоит держаться подальше от их планет. Но главная проблема в другом. У нас нет никаких документов на этот корабль, и вряд ли кто-нибудь поверит нашему объяснению про подарок скаари. И это значит, что нам надо держаться подальше от любых представителей власти.

— И каков план?

— Надо попробовать задействовать мои старые связи.

— Что за связи?

— Старый калиф почти никому не верил и поэтому старался по максимуму задействовать в важных делах своих родственников. — Судя по тому, как тщательно Азим подбирал слова, он оценивал, сколько он сейчас может мне сказать и под каким соусом стоит подавать эту информацию. — Асад был при нем вроде агента по особо секретным поручениям, и частенько ему приходилось улаживать весьма щекотливые вопросы вне пределов Калифата. Я сопровождал его в нескольких таких операциях, и у меня есть знакомые… все закона.

— Преступники, — уточнил я.

— Ты что-то имеешь против преступников?

— Нет, если они действительно могут нам помочь. И куда мы все-таки направляемся?

— В Пекло.

— Чудесное место, должно быть, — сказал я. — Почему оно так называется?

— Это же очевидно, — пожал плечами Азим. — Там очень жарко.

ГЛАВА 3

— Неопознанный борт, вас вызывает космодром Пекла. — Усталый голос диспетчера неожиданно ворвался в рубку, когда мы уже преодолели верхние слои атмосферы. — Неопознанный борт, вас вызывает космодром Пекла.

Мы переглянулись, затем сидевший в кресле пилота Азим пожал плечами и щелкнул тумблером:

— В эфире.

— У вас выключен идентификационный сигнал, — сказал диспетчер. — Еще минута, и я буду вынужден поднять истребители.

— Когда я был здесь в прошлый раз, правила космодрома Пекла ничего подобного не требовали.

— Правила изменились. Включите маячок.

— Я включу, — пообещал Азим. — И вас это здорово удивит. — Последнюю фразу он пробормотал себе под нос, уже выключив микрофон.

Не прошло и тридцати секунд, как диспетчер вызвал нас снова:

— Включите настоящий сигнал.

— Это настоящий, — сказал Азим. — Другого у нас нет.

— Я сверился с реестрами, идентификационный код, который вы передаете в эфир, принадлежит кораблю, пропавшему без вести двести шестнадцать лет назад.

— Все правильно, — сказал Азим. — Это он и есть. И это чертовски долгая история.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул диспетчер. — Вот так и появляются легенды о «Летучих голландцах». Какой везете товар?

— Никакого.

— А что собираетесь покупать?

— Неужели ты думаешь, что я на самом деле буду обсуждать это с диспетчером по общему каналу связи?

— Извините, — буркнул тот. — Но вы должны сказать, через кого собираетесь вести дела в Пекле. Вы же понимаете, мы тут не очень рады незваным гостям и случайным людям.

— Правила на самом деле сильно изменились, — сказал Азим. — Мы собираемся вести дела через Раджа Хэммонда.

— О, — сказал диспетчер. — Включите автопилот, я загружу вам посадочную программу.

— Я не доверяю сторонним посадочным программам и предпочел бы посадить корабль вручную, — сказал Азим. — Укажите только посадочный сектор.

— Ваше право, — сказал диспетчер. — Я передаю вам карту посадочного поля, сектор барона Хэммонда подсвечен зеленым. После того как совершите посадку, дождитесь транспорт.

— Я в курсе, — сказал Азим. — Это правило существует уже очень давно.

Пекло являлось современным аналогом Тортуги, портом, где собирались космические пираты, контрабандисты и прочие элементы преступного мира галактики, и так повелось уже очень давно. Здесь покупалось и продавалось практически все, от тяжелых металлов и драгоценных камней до новейших технологий Альянса и древнего вооружения скаари, сюда стекались мощные финансовые потоки со всей галактики, и здесь не существовало никаких законов, кроме короткого свода правил, установленных местными баронами. Большая часть этих правил касалась только местного бизнеса и вне сферы деловых интересов ничего никому не гарантировала.

В том числе и личную безопасность.

И так уж сложилось, что это опасное место стало для нас самым безопасным в той ситуации, в которую мы угодили.

Огромное посадочное поле простиралось в бесконечность. Свободных посадочных мест было полно, очевидно, космодром строили с большим запасом. Неподалеку от нашего корабля были припаркованы только три посудины, две имперской постройки и одно подозрительно смахивающее на боевой корабль скаари, только со снятыми орудиями.

Голубое небо, белое солнце, горячий ветер, раскаленный бетон… Температура за бортом достигала семидесяти градусов по Цельсию, и это, как сказал Азим, далеко не предел.

— Торговые терминалы находятся в десятке километров отсюда, — сказал Азим. — Пешком до них и в хорошую погоду не добраться. Вот как сейчас. А сейчас, по меркам Пекла, тут вполне прохладно и ветра нет.

— Милое местечко.

— Собственно, из-за погодных условий ему и было отказано в колонизации, — сказал Азим. — Вся планета — одна сплошная пустыня. Источники воды глубоко под землей, и их мало. На полюсах чуть прохладнее, но там постоянные ветры. Радиационный фон повышенный.

— То есть планета своему названию полностью соответствует, — уточнил я.

— Когда-то это был просто перевалочный пункт контрабандистов, — сказал Азим. — Теперь — столица криминального мира сектора.

— И Радж Хэммонд…

— Один из баронов. — При этих словах мне вспомнились «Пираты Карибского моря» и прочая морская романтика. — Влиятельный здесь человек. И не только здесь.

— Он нам поможет?

— Он может нам помочь, — сказал Азим. — Но там все сложно. Переговоры предоставь мне.

— Естественно. Это же твой знакомый.

Через полчаса за нами приехал транспорт, похожий на большой танк времен «Бури в пустыне». Между «Натальей» и его боковой дверцей было всего десять метров, но пока мы преодолели это расстояние, то насквозь промокли от пота. Местная атмосфера более всего напоминала баню. Наверное, нелегко тут приходится людям с излишним весом или с больным сердцем.