Япония. От сегуната Токугавы - в ХХI век - Джеймс Л. Мак-Клейн

class="sub">{47}. В одном месте автор текста поднимает мужчину еще выше: «Женщина должна смотреть на своего мужа так, будто он является самим Небом». Появление детей увеличивает количество обязанностей. Мать должна «кормить, стирать и зашивать одежду, подметать полы» и при этом «неустанно ткать, шить и прясть». В то же время идеальная жена должна «почитать свекра и свекровь сильнее своих родителей» и «выполнять любое задание, которое они ей дадут». Исполняя свои обязанности, продолжает автор текста, женщина должна «избегать расточительности» и «не предаваться роскоши». Жены и невестки должны были держаться подобающим образом, то есть вести себя «учтиво, скромно, должны располагать к себе, не впадать в раздражение и не выказывать непокорства, никогда не допускать грубость и высокомерие».

Несмотря на надежду, что из девочек получатся добродетельные женщины, автор Онна даигаку с горечью отмечает, что «семь или восемь из десяти» будут склонны «к непослушанию, злобе, клевете, зависти или глупости». Эти врожденные «недостатки их натуры» ставят женщин «ниже мужчин» и могут разрушить брак. Соответственно, «Великое учение для женщин» предоставляет мужчинам моральное право развестись со своими женами в семи случаях: если они не подчиняются родителям мужа; если не могут выносить ребенка; ведут себя распутно; если они ревнивы; болеют проказой или «любой подобной грязной болезнью»; разрушают гармонию в доме; склонны к воровству.

Подобные идеи распространяли и некоторые другие теоретики. Одним из них был известный ученый Хосои Хейсу. Он преподавал в собственной школе в Эдо, затем обучал самураев доменов Овари и Ёнедзава. Всем своим ученикам он повторял слова, сказанные им перед горожанами Нагои в 1783 г.: «В юности девушка должна подчиняться своим родителям. Выйдя замуж, она должна подчиняться своему мужу. В старости она должна подчиняться своим сыновьям»{48}. Приверженцы Сингаку также игнорировали социальные различия и рассматривали всех женщин — из самурайского, городского или крестьянского сословия — как однородную массу, нуждающуюся в моральном руководстве. На своих занятиях, особенно проводимых для женщин, наставники Сингаку критиковали их за то, что у них «сжатые сердца, что делает их легко уязвимыми и тщеславными»{49}. Поэтому каждая женщина должна искать свое подлинное сердце, чтобы раскрыть «шесть конфуцианских добродетелей для женщин» — послушание, чистоту, доброжелательность, бережливость, скромность и усердие, — каждую из которых она наилучшим образом может реализовать во время замужества.

Подобные проповеди производили определенный эффект. Из поколения в поколение дочери торговцев и крестьян становились послушными долгу женами, и когда даймё начали объявлять жизнь той или иной женщины примером достойного поведения, у них было из чего выбрать. Подобным этическим образцом могла служить жизнь молодой женщины, которая отложила свое замужество, чтобы присматривать за больным овдовевшим отцом. Однажды она спасла семейные сбережения, столкнув забравшегося к ним вора в отхожее место. Незадолго до смерти отца она вышла замуж за человека, которого сам отец выбрал в качестве своего приемного сына и наследника в качестве главы семьи. В начале XX столетия Ямакава Кикуэ, выдающаяся социалистка и феминистка, составила историю женщин своей семьи, мужья и отцы которых были самураями на службе у правителя домена Мито. При этом о женщинах 40—50-х гг. XIX в. она писала, что «их непримечательные жизни были ограничены сферой домашнего хозяйства», где они, «сталкиваясь с проблемами, молча выполняли свой долг по поддержанию семьи и выращиванию детей»{50}. Далеко не все женщины, разумеется, находили такой стиль жизни недостойным. У писателя Судзуки Бокуси можно найти такие строки: «Моя горячо любимая мать была очень честным человеком и никогда ни с кем не ссорилась. Она никогда не гневалась, но посвятила себя служению моему отцу. Они шли по жизни вместе, подобно двум колесам одной повозки»{51}.

Однако жизненный опыт женщин в семьях торговцев и крестьян значительно чаще расходился с идеализированными кодексами поведения, чем об этом свидетельствуют тома ученого теоретизирования. Во-первых, женщины не были настолько привязаны к домашнему хозяйству, как об этом говорится в Онна даигаку и других текстах. Горожанки помогали своим мужьям содержать лавку и вести деловые записи. Более того, в Осаке и некоторых других городах западной Японии женщина могла даже исполнять обязанности главы домовладения, хотя обычно этим занимались мужчины. В сельской местности мужчины и женщины работали сообща. Жены и дочери ухаживали за огородами, собирали и сушили фрукты и даже занимались вместе с мужчинами обработкой рисовых полей. Весной они помогали высаживать рассаду на основные поля, а осенью прочесывали рис, протягивая срезанные стебли через специальную гребенку, в результате чего зерна выскакивали из своих гнезд.

Многие женщины, не принадлежавшие к самурайскому сословию, работали вне дома, особенно до замужества. Энциклопедии, составленные в конце XVII и начале XVIII столетия, перечисляли более сотни типов работ, которые могли выполнять женщины. Женщины могли быть швеями, ныряльщицами за жемчугом, прачками, плотниками, книгоношами, прислугой в чайных домиках, банщицами, проститутками, монахинями, массажистками, кормилицами, поварихами, могли продавать с лотков ароматические палочки, соломенные сандалии, цветущие растения и тофу. Большое количество женщин работали в качестве служанок в домах богатых самураев и купцов. Женщины также шли в зарождающиеся текстильные предприятия в качестве швей, ткачих и красильщиц. Сейчас невозможно с точностью сказать, сколько женщин было занято работой вне дома. Однако подсчеты свидетельствуют, что от четверти до половины всех женщин в окрестностях Киото и Осаки в начале XIX столетия работало в качестве служанок.

Кроме того, женщины не всегда были «покорными, кроткими, целомудренными и спокойными» особами, каковыми их желал видеть автор Онна даигаку. Как свидетельствует одна поговорка, «самым скверным характером обладают погонщики вьючных животных, капитаны кораблей и няньки»{52}. Служанки, которые не жили в доме своих хозяев, пользовались дурной славой. Считалось, что они охотно обсуждали на публике внутренние дела и проблемы семьи, в которой они работали, и распространяли о ней всяческие сплетни. Они могли потихоньку воровать или просто скрывались, прихватив из дома хозяев самые ценные вещи. Бывало, что служанки нападали на работодателей, а сведениями о поджогах, совершенных ими, содержатся в полицейских записях многих городов. В Канадзаве в 60-е гг. XVII в. одна женщина поочередно работала в шести самурайских домах. Всякий раз она воровала семейные сбережения, а затем поджигала дом, чтобы скрыть свое преступление. Власти наконец схватили ее, и за совершенные преступления она была сварена в котле с кипятком.

Женщины, которые не были счастливы в браке, старались найти способы выжить в неблагоприятных для себя условиях. Некоторые продолжали жить со своими мужьями, но при этом старались сделать их жизнь невыносимой постоянным брюзжанием и оскорблениями. Другие отгораживались стеной молчания и