Пески Марса. Земной свет - Артур Чарльз Кларк

– Что же теперь будет, по-вашему?

– Его обвинят в незаконном использовании средств, оборудования, людей – наберется достаточно, чтоб засадить на всю жизнь. Но тут замешаны половина колонии и все ученые… Что же может сделать Земля? Забавная получилась ситуация. Наш Главный – народный герой двух планет, и отделу волей-неволей придется с ним считаться. Я думаю, приговор будет такой: «Лучше бы вам этого не делать, но раз уж сделали – мы рады».

– А потом пошлют обратно на Марс?

– Придется. Никто не сможет его заменить.

– Все равно кто-то заменит. Когда-нибудь…

– Это верно… Но чистое безумие бросаться Хэдфилдом, когда он может работать еще много лет. И не завидую я тому, кто его заменит!

– Да, действительно положение! Я думаю, мы еще многого не знаем. Почему, например, Земля отвергла проект сначала?

– Я сам об этом думал. Надеюсь когда-нибудь докопаться до истины. Сейчас мне кажется так: на Земле не хотят, чтобы Марс укрепился, стал независимым. Нет, не по каким-нибудь зловещим причинам – просто это унижает их достоинство. Им хочется, чтобы Земля оставалась пупом Вселенной.

– Знаете, – сказал Норден, – интересно вы сейчас говорите про Землю. Как будто там одни жадины да мерзавцы. Это не очень справедливо! Не забывайте – всем, что здесь есть, вы обязаны уму и предприимчивости Земли. Боюсь, вы, колонисты, – он усмехнулся, – судите односторонне. Я вижу обе стороны вопроса. Когда я здесь, я вам сочувствую. А через три месяца я окажусь там, и, может быть, все вы покажетесь мне неблагодарными нытиками.

Они подошли к камере и принялись ждать, когда «блоха» заберет Нордена на посадочную площадку. Остальные члены команды уже попрощались со всеми и находились сейчас на пути к Деймосу. Только Джимми по особому разрешению летел туда завтра с Хэдфилдом и Айрин. Гибсон был не очень уверен, что в обратном рейсе он принесет Нордену много пользы.

Ему оставалось попрощаться еще с двумя людьми, а с ними прощаться было труднее всего. Он понимал, что при свидании с Хэдфилдом надо вести себя особенно деликатно. Не случайно Норден сравнил его с поверженным монархом, отправляемым в изгнание.

Но оказалось, что все совсем не так. Когда Гибсон вошел, Хэдфилд только что кончил разбирать бумаги. Комната заметно опустела, а три корзинки для бумаг были полны с верхом. Уиттэкер, исполняющий обязанности Главного, воцарялся в кабинете завтра.

– Я просмотрел вашу записку о марсианах, – сказал Хэдфилд, роясь в ящиках стола. – Мысль очень интересная, хотя никто не может сказать, будет ли от нее толк. Во всяком случае, мы организуем исследовательскую группу. Я просил доктора Петерсена взять на себя научную сторону, а вам бы я хотел поручить организационную часть. Петерсен очень толковый человек, но у него не хватит воображения. Вы вместе – как раз то, что нужно.

Пока они обсуждали организационные подробности, Гибсону становилось все яснее, что Хэдфилд и не думает покидать Марс больше чем на год. Кажется, полет на Землю представлялся ему чуть ли не долгожданным отпуском; и Гибсону очень хотелось, чтобы такой оптимизм не потерпел поражения. К концу беседы они, конечно, поговорили о Джимми и Айрин. И Хэдфилд заметил, что, если они сумеют не поссориться за три месяца столь тесного общения, их браку не грозит никакая беда. Если же не сумеют – чем раньше они это узнают, тем лучше.

– Мы так благодарим вас за все! – сказал Джимми. – Правда, Айрин?

– Да, – откликнулась она. – Очень! Я не знаю, как мы без вас обойдемся.

Гибсон невесело улыбнулся.

– Как-нибудь, – сказал он. – Уж как-нибудь да управитесь. Я рад, что все так хорошо для вас сложилось, и уверен, что вы будете счастливы. И еще – надеюсь, вы не слишком надолго улетаете с Марса.

Он взял на прощание руку Джимми, и снова ему нестерпимо захотелось сказать. Но он знал, что сейчас нельзя. Он отпустил руку и увидел в глазах Джимми что-то такое, чего не видел еще ни разу. Может быть, первый проблеск подозрения, полуосознанная мысль? Если это так, ему легче будет выполнить свой долг, когда придет время.

Он смотрел, как, держась за руки, молодые идут по узкой улочке, ничего не видя. Сейчас они забыли о нем. Позже – вспомнят…

Перед самым восходом солнца Гибсон миновал главную камеру и оставил позади спящий город. Фобос зашел; только звезды и Деймос сияли на небе. Гибсон взглянул на часы.

– Пошли, Сквик, – сказал он.

Как разрослась эта зелень за последнее время! Теперь она была выше человеческого роста. Проект «Заря» уже менял облик планеты. Даже северная полярная шапка остановила свое наступление, а от южной не осталось и следа.

Они остановились примерно в километре от города – достаточно далеко, чтоб городские огни не мешали им. Гибсон снова посмотрел на часы. Осталось меньше минуты. Он знал, что чувствуют сейчас его друзья. Глядя на чуть заметный, горбатый диск Деймоса, он ждал.

Вдруг Деймос стал ярче. Потом как будто раскололся, и крохотная, необычайно яркая звездочка медленно поползла к западу. Даже за тысячи километров атомные двигатели сверкали так, что было почти больно глазам.

Он не сомневался, что его друзья смотрят на него. Там, на «Аресе», они прижались к иллюминаторам и вглядываются в огромный полумесяц, который покидают сейчас, как сам он целую жизнь тому назад покидал Землю.

О чем думает Хэдфилд? Гадает о том, увидит ли он снова Марс? Гибсон в этом не сомневался. Какие бы битвы ни ждали Главного, он выиграет их, как всегда. Он возвращается на Землю не изгнанником, а победителем.

Ослепительная голубоватая звездочка была теперь в нескольких градусах от Деймоса. Теряя скорость, двигалась она к Солнцу – и к Земле.

Первые лучи осветили горизонт на востоке. Высокие растения зашевелились во сне, уже прерванном однажды, когда Фобос проносился по небу. Гибсон еще раз посмотрел на две звезды, уходящие к западу, и молча поднял руку.

– Пошли, Сквик, – сказал он. – Пора домой. Работы много. – И потеребил перчаткой прозрачные большие уши. – Это и к тебе относится, – продолжал он. – Ты вот не знаешь, а нам с тобой предстоит очень большая работа.

Они пошли к куполам, смутно блестевшим в первых утренних лучах. Странно, должно быть, в Порт-Лоуэлле, когда Хэдфилда нет и другой сидит за дверью с табличкой «Главный управляющий».

Вдруг Гибсон остановился. На секунду ему показалось, он увидел то, что будет через пятнадцать или двадцать лет. Кто станет Главным, когда проект «Заря» войдет в решающую фазу?

И вопрос, и ответ пришли почти одновременно. В первый раз увидел Гибсон, что ждет его в конце дороги, которую он избрал. Может быть, его долгом и честью будет продолжение дела, начатого Хэдфилдом?

Новым, легким шагом Мартин Гибсон,