Смертельный лабиринт - Максим Леонов

операции. Не имевшей ничего общего с безопасностью страны и защиты ее интересов, зато сулившей очень многое самому Корневу.

Полковник Корнев в Главное разведывательное управление попал почти случайно. До 1991 года он трудился в КГБ, но даже не в Первом управлении, а по совершенно другой линии. После развала СССР, когда спецслужбы стали сотрясать различные реформы и пертурбации, Корнев решил, что из КГБ надо линять и как можно быстрее. И в этом ему помог тесть, занимавший в свое время немаленькую должность в Генштабе. Он-то и сумел пристроить зятя сперва преподавателем в Академию Генштаба, а затем организовать перевод Корнева в ГРУ.

В разведке бывшему комитетчику, мягко говоря, не обрадовались. И не только сотрудники ГРУ, но и бывшие коллеги из ПГУ КГБ, которые предпочли уйти в ГРУ, а не остаться в Службе внешней разведки, в которое трансформировалось Первое управление КГБ. Но Корнев вел себя вполне пристойно и постепенно отношение к нему потеплело. Во всяком случае, долгожданное звание генерала он получил именно в ГРУ. После чего решил, что теперь настала пора осуществить некую задумку, которую он вынашивал еще с 80-х годов. И вот, когда до вожделенного приза оставалось лишь рукой подать, появились проблемы. Которые Корнев и намеревался решить с помощью Якушева.

Он нисколько не сомневался, что журналиста задержит МОССАД. Даже сам собирался этому посодействовать. Но вот предъявить ему ничего не смогут и курьера выпустят после нескольких допросов. Убедившись, что тот ничего не знает. Однако Корнева интересовали именно те вопросы, которые будут задавать израильтяне. И здесь Якушев, который и сам провел не один допрос, становился просто идеальной «подставой». Ведь по вопросам можно просчитать основной интерес израильских спецслужб. Что Корнева и интересовало в первую очередь.

Максим Николаевич после ухода полковника Шевригина довольно долго раздумывал над своей комбинацией и пришел к выводу, что она идеальна. Никто не сможет обвинить его в личном интересе по поводу курьеров. ФСБ дала добро на использование своего свидетеля в работе ГРУ. Ну а то что Якушев расскажет после возвращения из Израиля, будет полезно лишь Корневу. Генерал был уверен, что он обладает наиболее большим объемом информации по данной теме. А потому лишь он сможет сделать самые правильные выводы из того, что расскажет Якушев. Ошибка генерала заключалась лишь в небольшом нюансе, который всплыл в самый последний момент и стал роковым.

* * *

В тот день Якушев что-то почувствовал. Он встал довольно рано, что для него здесь было непривычно. Обычно он ложился поздно, долго бродя по Интернету. Его в первое время очень напрягал строгий запрет общаться хоть с кем-то. Нет, по поводу невозможности связаться с кем-то из знакомых, Сергей был согласен. Но почему нельзя просто поболтать со случайным встречным в чате или на форуме? В глубине души он понимал, что так тоже могут вычислить, что он жив. В конце концов филологическая экспертиза может с уверенностью установить автора текста не хуже почерковедов. Но ведь это еще надо знать, какой текст отдавать на сравнение. И возможность того, что с какого-нибудь случайного чата текст Сергея попадет в ГУВД Петербурга, а там кто-то решит, что необходимо сравнить этот текст с текстами убитого журналиста…

По мнению Якушева, данная вероятность была столь мала, что не стоило обращать на нее внимания. Но он дал слово и пока еще держал его. Хотя иногда так и подмывало это самое слово нарушить. А пока он просто бродил по Интернету, изучал экспозиции европейских музеев, читал новости, смотрел видеоролики, иногда и на порносайты заходил. В конце концов ничто человеческое нам не чуждо. Правда потом тщательно подчищал журнал посещений и временные файлы.

Но в этот день все было иначе. Несмотря на то, что спать Сергей лег далеко за три часа ночи, встал он в семь утра. И уснуть больше не смог. Ближе к одиннадцати он уже места себе не находил. И Наталья конечно же это заметила.

– Вот и кончилось твое заточение, – произнесла она, когда Сергей пришел на обед. – Да ты уже и сам все чувствуешь. Даже не подозревала, что у тебя подобная интуиция. Только вот пользоваться, похоже, ты этим загадочным чувством не умеешь.

– Какое заточение? – оторопел Сергей. Рассуждения про интуицию он решил пропустить, сам уже не раз убеждался, что она у него развита.

– Ну ты же тяготился своим нахождением здесь. Вот я и решила немного посодействовать твоему отъезду. – Наталья умолчала, что никак не советовала использовать Якушева в чем-то важном. Когда ей сообщили, что ее отчет подвиг руководство СВР использовать журналиста в качестве курьера, Наталья слегка опешила. Но, подумав, решила, что данный вариант даже лучше того, что предлагала она сама. – Михаил уже поехал за твоими освободителями. Уверена, что теперь ты опять будешь при деле.

– Пятака, что ли, взяли?

– Если бы было так, то ты бы, наверное, об этом уже знал. И приехали бы за тобой твои питерские друзья. А сейчас тебе предстоит встреча с представителем нашей конторы.

– Это что, меня еще и в агенты разведки будут сватать?

– Это вряд ли, староват ты уже для серьезной подготовки и заброски. Да и засветился выше крыши. Но какую-то работу тебе предложат. И я советую тебе не отказываться от предложения. А то совсем захиреешь без дела.

– Вот дал Бог разгребателя мозгов на мою голову, – пробурчал Сергей.

Наталья некоторое время непонимающе смотрела на журналиста. А потом до нее наконец дошел смысл аналогии, которую провел Сергей. Она же называла его «разгребателем дерьма», вот он и припомнил то выражение, немного его видоизменив. Наталья в голос расхохоталась.

А у Сергея немного отлегло от сердца. Действительно, чего он переполошился? В конце концов хоть какое-то разнообразие и изменение нынешнего «цветочного» житья-бытья. Кому-то, возможно, подобная жизнь и понравилась бы. Но деятельная натура Сергея не терпела застоя.

Гости прибыли около часа дня на машине Михаила. Их было двое: мужчина лет сорока и довольно молодой парень, никак не похожий на серьезного бойца. На некоторое время старший уединился с Натальей в ее комнате. Сергей сидел на веранде и спокойно ждал, когда его позовут. Мандража больше не было, но ожидание немного тяготило. Когда Михаил махнул ему рукой от двери коттеджа, Сергей с готовностью вскочил, с удовольствием осознав, что, пожалуй, его организм пришел в норму. Стоило провести парочку легких спаррингов, чтобы окончательно в этом убедиться. Но журналист с легким сожалением подумал, что, скорее всего, времени на это у него не будет.

Гость встретил его на пороге комнаты Натальи. Сергей ни разу здесь не был, а потому с любопытством оглянулся. Но ничего особенного