Загадки древних времен - Владимир Бацалев

Религия синташтцев, как и их происхождение, общественный строй (по одной из версий — военно-скотоводческий), доныне предметы гадательные. Конкретике утверждений мешает не скудость, а обилие разнообразных находок-загадок, в том числе и в могильниках.

Первое изумление вызвал раскопанный могильник городища Синташта. Он располагался на невысокой горе, у подошвы большого разграбленного в древности кургана другой эпохи. Богатейшее захоронение середины II тысячелетия до н. э. состояло из 40 могил, из них — 14 детских в малых ямках. Могилы взрослых 2–3 метра глубиной, 2,5–3,5 метра длиной, 2–3 метра шириной. Они укреплены деревянными плахами. Высота камер 1,2 метра; по 1–3 столба вкопаны на глубину 20–50 сантиметров. Камеры и одиночные и на 2–4 костяка. Покойники лежали на боку или на спине с подогнутыми коленями. Возле них находили кости с когда-то бывшими на них кусками мяса, бронзовые ножи и астрагалы (при одном 150 экземпляров), топоры, рыболовные крючки, лопаточки, наконечники стрел, зернотерки, песты, шлифовальные бруски, ударные инструменты. А также характерную местную острореберную керамику.

В пяти могилах открыли легкие боевые колесницы, которые были установлены в специальные ямы с колеями — узкими канавками глубиной 30–40 сантиметров. В канавках сохранились отпечатки обода и спиц. (Подобные колесницы находили в Сирии.) Колеса диаметром 90–100 сантиметров, с 10 спицами, ширина между колесами 120 сантиметров, толщина деревянного колеса 4–4,5 сантиметра.

Вместе с мужчинами в могилах хоронили лошадей: от двух до семи голов найдены в каждой могиле, — а также коров и баранов. Могилы с конями перекрывали жердями, а затем сжигали. В некоторых жертвенных комплексах животные лежали мордами друг к другу в два ряда.

В 350 метрах от большого могильника раскопали еще один курган размером 0,3x20 метров. В нем находились 10 могил взрослых и детей. Могилы взрослых располагались в длину по кругу, а детей — между ними и снаружи круга диаметром 2x3 метра. Северная могила номер один — 3,75 метра глубиной расположена с запада на восток, могила номер два — глубиной 2,7 метра. К ним вел общий проход в виде широкой канавы. В центре стоял каменный столб. К западу — еще две могилы, глубиной 2,6 и 2,25 метра, и проход к ним. В первой и седьмой могилах по углам поставлены столбы к плахам. Толщина досок стен до 5 сантиметров. На дне могилы также были положены доски. В могиле номер четыре — два столба высотой 1–1,3 метра, могилы вторая и пятая без столбов, их высота 0,7–0,8 метра. Над могильными камерами раскопаны кости — ноги и черепа лошадей, коров и овец. Человек во второй могиле был уложен на бок. Могилы в этом кургане были разграблены в древности. Уцелели три бронзовых тесла, наконечник копья, шилья, шесть крупных оригинальных черешковых наконечников стрел с треугольным ребристым пером, обломок костяного псалия (конский убор), каменная яйцевидная булава, а также 30 керамических сосудов. Было признано, что это семейное захоронение, фамильное кладбище.

Главнейшим открытием при раскопках могильников стали человеческие черепа. Их обозначили как европеоидные, но оригинальные, не имеющие аналогий.

Кстати, в одной из могил Синташты была обнаружена игральная кость — смышленые синташтцы не только горбились у металлургических и гончарных печей, не только вели военно-скотоводческий образ жизни, но и развлекались вполне по-европейски (или по-восточному?).

Мелких загадок могильники дали предостаточно. Что, например, такое «серповидное орудие на пластине»?

Но мир синташтцы потрясли все-таки по-крупному.

И каждый месяц, чуть ли не каждый день приносят новости. Их дает и сельский образ жизни синташтцев — каждое укрепление окружено селищами, которые обнаруживают сотнями.

Наличие такого мирового центра эпохи бронзы ко многому обязывает. Как и во многих исторически и доисторически знаменитых краях земли, в провинции Синташта, в Челябинской области в воздухе носится идея создания музея под открытым небом. Задуман музей культовой архитектуры. Планируется частичное восстановление древних городов, строительство туристического центра «Аркаим».

Но… не с кем заключать письменный договор. Синташтская культура продемонстрировала полное отсутствие письменности. (Судя по всему, нынешнее руководство министерства культуры ушло от них недалеко.) Никаких следов грамотности. Разве что орнаменты на горшках при большом желании можно принять за пиктограммы, но археологи не теряют надежды.

Подоплека одного мифа

1 апреля 1992 года Французская археологическая школа в Афинах приступила к раскопкам агоры города Аргоса. Внимание ученых привлекло едва прослеживаемое всхолмление, которое по мере раскопок указывало, что здесь был героон: траву здесь каждый год выжигали и делали это на протяжении нескольких веков в начале I тысячелетия до н. э. Каково же было удивление археологов, когда вместо ожидаемого ими захоронения главы аргонавтов Язона они нашли лишь женский череп и ничего более. По знаменитости череп этот стоил любой мумии фараона, так как археологи припомнили, что, по свидетельству некоторых античных авторов, на агоре Аргоса Персей закопал голову горгоны Медусы. И вот как она там оказалась.

Во времена оны, когда греки не умели считать годы до десяти, у Абанта и Аглаи родились близнецы Акрисий и Пройт. Драться они начали еще в чреве матери, а возмужав, схлестнулись всерьез. Победил Акрисий (потому что он изобрел щит) и воцарился в Аргосе. Пройту после некоторых мытарств достался соседний Тиринф.

Однажды Акрисий спросил дельфийского оракула, будет ли у него сын? Пифия посулила дочь, а от нее обещала внука, который прибьет дедушку. Действительно, скоро у Акрисия и Эвридики, дочери Лакедемона, родилась Даная. Ничтоже сумняшеся Акрисий тотчас соорудил медное подземелье и упрятал туда Данаю с кормилицей.

Непоседа Зевс, однако, не мог стерпеть, чтобы земные девушки по прихоти пап оставались невостребованными. Он проник в подпол золотым дождем и, как пишет схолиаст[61] Ферекида, «Даная приняла этот дождь в свое лоно, и Зевс, вернув себе свой облик, сошелся с ней», не постеснявшись кормилицы. Надо думать, уходя, Зевс часть золотого дождя оставил, раз об этом стало известно, что бросает тень на искренность чувств Данаи. Впрочем, во дворце никто не сомневался, что золотой дождь перед Данаей разлил родной дядя Пройт, мстя брату за изгнание и обманув стражу сходством с царем. (Ребенок, однако, не виноват: родителей не выбирают, это жен выбирают не тех.) Только простак Акрисий, как водится, ничего не подозревал. Лишь спустя годы он, проходя над медным подполом, услышал детский смех и выудил дочку с внуком Персеем. Гневу его не было предела; кормилицу порешили сразу, а Данаю с будущим героем Эллады сунули в сундук и бросили в море.

Рано-поздно сундук прибило к острову Сериф, где диковину (не каждый же день сундуки попадаются) выловил рыбак Диктис вместо рыбы, которой питался по бедности. Диктис взял Данаю с приплодом в свой дом и долго жил, наслаждаясь гражданским браком по обоюдному, видимо, согласию. Персей за это время успел возмужать на рыбьих дрожжах. Пропитавшись фосфором до костного мозга, он, однако, вовсе не поумнел, но мойры раскрутили по-другому клубок его жизни.

Диктис был гол как сокол, но имел брата. И этот брат был царем острова Сериф Полидектом! Брата-рыбака он за близкого родственника не держал. Судьба свела однажды Полидекта с Данаей. Тот решил, что и ему неплохо бы позабавиться с ней. Чем он хуже непризнанного брата? Но под ногами путался возмужавший Персей:

— Сначала женись! И точка.

Полидект же собирался именно поразвлечься, а жениться думал на Гипподамии, дочери Эномая, приданое которой перетягивало всех красавиц Греции. Сделать это было не просто. Эномай владел конями, подаренными самим Аресом, богом войны, обогнать которых земным лошадям было не под силу. Пифия в Дельфах, видимо, опять упившись мухоморовки, и Эномаю напророчила смерть от руки внука, поэтому всем кандидатам Эномай предлагал сначала обогнать его в скачках колесниц, а там уж и жениться. Проигравшим он отрубал головы и гвоздями прибивал к стенам дворца для устрашения новых кандидатов в женихи. Таких подарков самому себе Эномай уже наприбивал девять штук.

Будучи в сильном подпитии, Полидект все же решился испытать судьбу: на одной из пирушек он потребовал от подданных подарить ему самых лучших коней. Присутствовавший здесь и не менее пьяный Персей мог подарить только рыбу. Но хмель взыграл в фосфорных мозгах будущего героя, и он крикнул через зал, ибо занимал достойное его профессии место у двери:

— А я принесу голову горгоны Медусы!

Полидект не взял в толк:

— Зачем мне голова?

— Принесу — узнаешь, — отвечал Персей, блаженно улыбаясь.

Наконец начальник серифийской разведки объяснил за пьяного, что, по агентурным источникам, Медуса в сей момент беременна от Посейдона великаном Хрисаором и крылатым конем Пегасом. Уж такой-то не даст спуска коням Эномая в Олимпии (Эномай был царем Элиды).