Ловчие удачи - Вячеслав Седов

— Черт возьми! И этими гарантиями станут нечто вроде рекомендательных писем некоего мэтра Зойта Даэрана? Я прав? — усмехнулся Карнаж.

— Вам не хватило сущей малости вашей поразительной проницательности, чтобы понять, что, означенный вами «мэтр», путешествует далеко не с пустыми руками. А имеет неплохие полномочия, если вы знаете о принципе ларонийского кнута и пряника? Да, я изгнан, но в дорогу, помимо поручений, я получил толстый кошелек и неплохие «полномочные» бумаги для важной миссии. Если я найму вас, то это куда как облегчит прием и последующую беседу с Хроносом.

— Проклятье! — глаза полукровки округлились от изумления. Так как он не привык удивляться дважды на дню, тем паче дважды за несколько минут, то в этот раз был застигнут врасплох.

— Видите ли, Карнаж, я не просто фокусник или «паяц», как вы изволили подумать. А вполне серьезный «колдун», но предпочитающий договориться по-хорошему, не оставляя за спиной выжженной земли и гор пепла вперемешку с черепами. Хотя… могу, при случае. И этот вор, чья клептомания, словно пристрастье у сороки тащить все, что ни попадя к себе в гнездо, будет дорого ему стоить. Поверьте, этот сильваниец еще попрыгает у меня как вошь на гребешке! — по губам белого эльфа пробежала злая улыбка.

— Да вы маньяк, сударь, — правая бровь Карнажа поползла вверх.

— Не больше вашего, исходя из того, что я видел в глазах одного чернокнижника.

Намек был понят, и уточнений «ловец удачи» не потребовал. На них все равно не достало бы времени, так как, едва они переступили порог гостиницы, как им на встречу полетела приветственная фраза рыцаря из «Ордена Надзора»:

— О! Вот и они! Я же тебе говорил, Николаус. Второго смертоубийства сегодня не предвидится. Эти остроухие спелись, готов побиться об заклад! На то они и остроухие, — убийца магов грохнул кулаком по столу, чем окончательно добудился всех, кто еще дремал в этот ранний час за столами, — А спелись эти двое ясно зачем! Чтобы всех нас, господа, одурачить и без установленного порядка, в обход сложившихся правил, попасть к мастеру Хроносу!

Карнаж невозмутимо прошествовал к стойке, за которой стоял хозяин заведения, и спросил насчет вместимости подвалов и погребов на предмет горячительного. Негодованию Николауса не было предела, так как его заведение было самым крупным в этой части Материка и могло поспорить с швигебургскими соседями по всем статьям, не говоря уже о погребах, что было честью и достоинством любого трактира или гостиницы в этой, никогда не отличавшейся образцовой трезвостью, стране. В конце концов, его заведение и было, по сути, самим Лангвальдом, хоть и находилось на окраине. Потому что мало кому из приезжих могло взбрести в голову побродить меж кучки построек, где всяк всем сват и брат, а чужих сторонится и дичится. И уж тем более забираться к хижинам на огромных деревьях, где нависали лабиринты мостиков и канатов.

Однако, когда Феникс назвал то, что ему требовалось, полу-гном полу-дуэргар смутился и проронил еле слышно всего два слова: «Это контрабанда». Взгляд Николауса скользнул на меч за спиной «ловца удачи». Хозяин гостиницы, разумеется, помнил, кому раньше принадлежало это оружие. Он замялся, пытаясь подать знак убийце магов, и немного склонился в сторону. Карнаж тут же шагнул в ту же сторону, куда склонился хозяин, снова закрыв собой общую залу для обзора, и многозначительно кашлянул в кулак.

От белого эльфа не ускользнуло это минутное замешательство между ними, и он поспешил на выручку полукровке, из которого еще не добыл все необходимые ему сведения. Николаус опасливо покосился на Зойта, тут же смекнув, что, видимо, напрасно с утра так возмущался творимым в Лангвальде беззаконием. В конечном итоге он ни разу не видел, чтобы маги, наподобие покойного постояльца со шрамом, носили при себе такие странные мечи, что теперь висел за плечами полукровки. На памяти Николауса, даже во времена моды на ношение клинков, заклинателями использовались только шпаги. Основываясь на этом, полу-гном полу-дуэргар смекнул, что не все тут так просто и клинок перешел из рук в руки явно не случайно. И, скорее всего, также по-настоящему не принадлежал магу со шрамом, как не принадлежал и двоим остроухим, что встали у стойки.

Колдун, тем временем, видя столь сложное выражение лица Николауса, полное глубоких раздумий, решил ускорить ход дела, зашелестев бумагами с ларонийскими печатями, и вполголоса произнес:

— Этот полукровка — мой компаньон, так что будьте так любезны, мэтр…

— Ага! — не унимался рыцарь, указывая в сторону стойки, — Вот они и хозяина заставили с ними сотрудничать!

— Не твое собачье дело! — рявкнул Даэран, обернувшись, — Протрезвей, поборник правил и законности. Тычь пальцем в Феларе, а не здесь! Ты что, не понимаешь, что твой орден направил тебя сюда не за тем, чтобы справлять старые каноны, а для того, чтобы ты следил за соблюдением очереди на прием к магу. Так что заткнись и пей свое бесплатное пиво, цепной пес!

Рыцарь замер. На свое горе он был не настолько пьян, чтобы не понять сказанного в полной мере так, как понял бы кто другой, не будь он членом ордена. Угрюмо опустившись обратно на стул и уткнувшись носом в глиняную кружку, он вдруг схватил ее и запустил в стену, где та разлетелась вдребезги над головами изумленных постояльцев, что не раз успели пожалеть о том, как рано покинули свои комнаты этим утром.

Спустившись в подвал, Николаус уверенно провел Карнажа в дальний его конец. Там, за грязной ширмой, громоздились стеллажи пузатых глиняных бутылок.

Хозяин гостиницы остановился и окинул придирчивым взглядом свои запасы:

— Какой сорт предпочитаете?

— Черт побери, мэтр, я плохо в этом смыслю, — признался Карнаж.

— Я тоже не разбираюсь в островитянской выпивке, и ничего не могу о ней сказать, кроме того, что, по мне, это редкостная гадость.

— У меня есть одна вещица, оцените ее и предложите что-нибудь подходящее по цене, — перед глазами изумленного Николауса Феникс держал на вытянутой руке болтавшийся на цепочке медальон.

Хозяин не успел и рта раскрыть, как рука Зойта перехватила побрякушку. Карнаж даже не подумал отпустить цепь, а схватился за рукоять кинжала за поясом, бросив многозначительный взгляд на колдуна.

— Две цены! — прошипел ларониец, — Иначе, клянусь кишками нашего императора, я заберу амулет силой!

— Да что же вы творите, господа?! — возмутился Николаус, которому порядком надоели все это, что начинало походить на воронку интриг, в которой простой житель Материка потонет в мгновение ока, — Я отдам вам лучшее, что смогу найти! Только прошу вас покинуть мой дом, чье гостеприимство вы топчите своими пыльными сапогами, нарушая все неписанные правила, заведенный испокон веков странниками в этом славном городе!