Глаза весны - Уинифред Леннокс

– Ну, у вас тут, я смотрю, просто творческая лаборатория! – сказал Тед с улыбкой.

Джон обернулся и посмотрел на Дженнифер. Та яростно грызла фломастер и смотрела куда-то вверх. Джон смущенно пожал плечами и вопросительно посмотрел на Теда.

– Мы собираемся уходить, – сообщил Тед.

– А задержаться никак нельзя? Ведь канатная дорога еще часа два будет работать?

– Хорошо, вы оставайтесь, думаю, Билл и Мэри вас поймут. – Тед помахал на прощание и ушел.

Джон закончил съемку и стал прохаживаться невдалеке от того камня, где сидела Дженнифер. Наконец она вложила фломастер в блокнот, и Джон решил, что уже может подойти. Вставая, Дженнифер слегка покачнулась, и он с удовольствием подхватил ее и на мгновение крепко прижал к себе.

– Как дела?

– Кажется, получилось. – Она устало повела плечами и с надеждой посмотрела на Джона. – Поесть бы.

– Я тоже изрядно проголодался. Думаю, вы составите мне компанию?

Дженнифер огляделась по сторонам и рассмеялась.

– У меня, конечно, очень богатый выбор, но я, все же, предпочту вас. – Она церемонно взяла его под руку. – Тем более что вы, как мне кажется, давно охотитесь за мной…

И тогда Джон осмелился: он привлек ее к себе и нежно поцеловал. Дженнифер показалось, что поцелуй длится вечно и, когда она откроет глаза, будет уже глубокая ночь.

Но над ними еще светило солнце, правда, подул сильный ветер. Дженнифер посмотрела на Джона, который по-прежнему был в футболке, и потребовала:

– Надень скорее свитер, простудишься!

Он смущенно улыбнулся, тронутый ее заботой, и снова потянулся к ее губам, но Дженнифер высвободилась из объятий и зашагала к канатной дороге.

– Эй! – окликнул ее Джон, поднимая с земли выроненные Дженнифер блокнот и фломастер. – А это?

– Ой, совсем забыла… – смущенно проговорила Дженнифер, взяла из его рук блокнот, потом посмотрела на фломастер. – Тебе придется подарить их мне, поскольку фломастер изгрызен почти до основания.

– Вредная привычка. – Джон покачал головой.

– Я сама вредная, и привычек вредных у меня много.

– Например, убегать в самый неподходящий момент?

Дженнифер рассмеялась.

– И это тоже!

– А что еще? – хитро спросил Джон.

– Скоро узнаешь, – загадочно пообещала Дженнифер, – если, конечно, не устанешь быстро от моих фокусов.

– Готов терпеть до бесконечности. – Джон обнял ее, и они вместе пошли к канатной дороге.

За столиком в ресторане Дженнифер постепенно вышла из сладкого забытья и спросила:

– А как же Мэри, Билл и Тед? Это ведь нехорошо, что мы их оставили, не предупредив.

– Почему не предупредили? – Джон улыбнулся. – Я все уладил, они нас поняли и простили, можешь быть совершенно спокойна.

Из ресторана они вышли, когда уже смеркалось.

– Может, пойдем искупаемся? – предложил Джон.

Дженнифер кивнула.

– Скажи, Дженни, а почему тебя тогда бросили в воду в одежде?

– Уж кто бы спрашивал! – Дженнифер сердито посмотрела на него. – Мы с Мэри долго гуляли по зоопарку, было жарко, и мне захотелось в воду… – Она смущенно замолчала. – А ноги у меня были все в ссадинах, стыдно было раздеться. Вот Мэри и организовала мне купание.

– По-моему, она старалась не только для тебя, – с улыбкой заметил Джон.

На пляже не было ни души.

– Теперь темно, и, я надеюсь, ты можешь смело раздеваться. Если хочешь, я дам тебе честное слово не смотреть на твои ноги.

– Хочу.

Через некоторое время они уже брызгались в воде, а когда вышли и обсохли, то почувствовали некоторое смущение. Пора было расставаться. Джон проводил Дженнифер до коттеджа. Окно спальни приглушенно светилось.

– О, Мэри дома в такую рань, – удивилась Дженнифер.

– Тебе не влетит за долгое отсутствие? Твоя подруга, кажется, очень строга.

– Да нет, она же видела, что я осталась с тобой… К тому же она совсем не строгая, просто волнуется за меня.

– Мне кажется, Дженнифер, что все, кто хорошо тебя знает, начинают за тебя волноваться.

– Ты же меня еще не хорошо знаешь?

– Но уже ужасно волнуюсь. Наверное, не засну всю ночь. Так что, как только рассветет, ты, пожалуйста, просыпайся, я уже буду загорать.

– Смотри не обгори под лунными лучами.

Они рассмеялись.

Дженнифер на цыпочках вошла в коттедж и замерла у двери.

– Мэри, я долго буду ждать тебя? – донесся до нее требовательный голос Билла. – Не люблю, когда девушки заставляют меня долго ждать. Не тяни время. Мне кажется, тебе уже хочется, чтобы Дженнифер пришла и спугнула нас.

– Мне было бы приятнее, чтобы она застала нас не в постели, а потом я бы с ней договорилась… – нерешительно сказала Мэри. – Здесь же две спальни.

– Оставь ей записку в двери, чтобы шла сразу во вторую, а сама иди ко мне. У нас мало времени, чтобы тратить его на твою подругу. В конце концов, я уеду, а она останется… – На некоторое время воцарилось молчание, потом Билл продолжил: – Мэри, ты не увидишь ее в окно. Я вообще не понимаю твоей наивной уверенности, что она должна вернуться домой. Джон живет в коттедже один, там им будет гораздо спокойнее.

– Дженнифер не останется с ним на ночь… – голос Мэри дрогнул, – она не такая, как я…

– Все вы не такие, пока не попадете в хорошие руки… – лениво протянул Билл. – А потом, ты очень даже ничего. В тебе есть какая-то бесшабашность, а это, по моему мнению, придает женщинам шарм.

– Заткнись, Билл! – резко попросила Мэри.

Наконец-то она его сейчас выгонит, подумала Дженнифер, которая уже готова была обозначить свое присутствие. Как он смеет так разговаривать с Мэри? – гневно думала девушка, прислушиваясь к подозрительной тишине.

– Ну, видишь, я заткнулся, – услышала она наконец вкрадчивый голос Билла. – Мне так хорошо с тобой, Мэри, ты классная девчонка.

Мэри всхлипнула.

– Ну, иди ко мне скорее, иди, я тебя пожалею…

Послышались шаги, потом какой-то шум, и Дженнифер, покраснев до ушей, пулей вылетела из коттеджа и только на воздухе перевела дыхание.

Ей снова стало не по себе. Было обидно за Мэри, за себя, потому что Билл подумал про нее… Дженнифер не сомневалась, что, если бы осталась с Джоном, никогда не позволила бы ему ничего этакого. Так нехорошо… А как хорошо?

Она уселась в кресле у бассейна и поймала себя на мысли, что, когда целовалась с Джоном, все равно думала о Лейне. И Дженнифер, поняв, что от себя не убежишь ни на Канарах, ни на Южном полюсе, приняла твердое решение: в ее жизни может быть только один мужчина Лейн, только Лейн даст ей все, что нужно. Только с ним она будет счастлива. А если он ее не любит, что ж, она сумеет с достоинством нести крест одиночества.