Время выбора 2 - Владимир Георгиевич Босин

резко изменился. Он стал как ледышка, девушка закрылась моментально в раковину и я понял, что разговор можно считать несвоевременным и неудачным.

Ведь полминуты назад всё было иначе, мы были друзьями и внезапно это ощущение духовной близости исчезло. Передо мною просто малознакомая женщина. Молодая женщина и моё предложение повисло в воздухе.

Мария что-то буркнула, встала, поклонилась и быстро вышла из кабинета. Оставив меня с моими мыслями наедине.

Нет, ну мне самому почему-то не хочется с нею расставаться. Впервые у меня появился друг. Ведь для всех я царёв брат и начальник. Для Прасковьи я как сын, с Аней я никогда не говорил так свободно на разные темы. Возможно тут дело в образовании и в сложившихся реалиях. Так уж мою Анечку воспитали. Для остальных я кто угодно, но не просто разумный человек

Человек, у которого тоже есть свои слабости. Я постоянно контролирую себя, опасаясь предательства или разоблачения. А персиянка вроде как из другого мира и с нею можно просто отдохнуть душой.

На следующий день она не пришла ко мне в кабинет, потом тоже проигнорировала меня и я на время отложил этот вопрос.

А Тимофею, который заехал на обратном пути, ответил следующим образом:

— Знаешь, она ведь бесприданница. Её отец требует вернуть дочь назад, вроде он нашёл ей хорошую партию. Так что извини.

Наверное, мой знакомец рассчитывал на то, что я дам с нею достойное приданное. И я убедился лишний раз в правильности ответа, когда он скуксился и переменил тему.

А вот наши отношения с девушкой окончательно испортились. Я конечно знал, что женская душа — потёмки. Ну ведь что я такого сказал? Предложил ей хорошую партию. В данный момент Мария имеет очень скользкий статус. Формально наложницей у меня она не может быть. Придворной должности у неё нет. То есть она тут вообще на птичьих правах. Если её папаша объявится, мне придётся её вернуть. Хотя могу и проигнорировать, я ведь принц, а он только чиновник соседнего государства. Как говориться, что упало — то пропало.

По призыву брата я приехал в Москву. Алексей решился на новую и, надеюсь окончательную, военную компанию с Польшей. На Гетманщине Иван Выговский бодался с наследником предыдущего гетмана Юрием Хмельницким. Первого поддерживала польская корона, а на стороне молодого Хмельницкого выступили опытные полковники его отца, Иван Богун, Иван Сирко и Яким Сомко. Первые две битвы выиграл Выговский и мой братец забеспокоился. Настал момент, когда русской армии предстояло дать решительный бой одряхлевшей польской короне.

В этих условиях Алексей и вспомнил про меня. Он хочет оставить у себя за спиной надёжный тыл. А что может быть надёжнее родного брата, который не стремится воспользоваться моментом.

Пришлось мне вселяться в новые покои в Кремле и принимать бразды правления. Если честно, меня воротит от необходимости общаться с этой братией из Думы. Да и полномочия у меня довольно расплывчаты. Брат подстраховался и не дал мне карт-бланш. Тем более, что остающийся в Москве Матвеев, ближник и личный советник царя, ревниво отслеживает каждый мой шаг.

На Украине грянула междоусобица. Гетманы Выговский, Хмелевский, Дорошенко и Тетеря, а также кошевой атаман Брюховецкий активно тянули одеяло Гетманщины каждый в свою сторону. В результате двухлетней кампании русская армия заняла левобережную Украину, включая Киев, а также Северскую землю. На сей раз Алексей Михайлович твёрдо решил включить в состав русских земель новые территории. Дряхлый польский орёл изрядно потерял в амбициях и скушал плюху от восточного соседа. Воспользовавшись моментом, на севере шведы вторглись на территорию Польши, быстро продвигаясь к Варшаве. Это изменило ход всей кампании. Русская армия заняла территорию Великого княжества Литовского и перешла на правый берег Днепра. Гетманы продолжили перебегать с одной стороны на другую, пытаясь поймать ветер или счастливый момент. Но это уже ни на что не повлияло. Более Речь Посполитая никогда не подымется и вскоре окажется поделённой между соседями. Наконец-то Россия сможет сосредоточить свои усилия на противостоянии со Швецией, Османской империей и Крымским ханством.

Ну а царь периодически оставлял воюющую армию на своих воевод и появлялся в белокаменной. Алексей Михайлович лично побывал в освобождённых городах Витебске, Полоцке, Могилеве, Ковно, Гродно и Вильно. Их этих поездок он вернулся под впечатлением и даже затеял перестановки в Кремле. Так появились обои (золотая кожа) и мебель на немецкий и польский манер. Царя очаровал новый архитектурный стиль рококо.

Глава 15

А я большей частью жил в своём доме на Смоленской, куда и перевёз Анну с детьми. Сестёр тоже вывез в столицу. Только Анна отказалась ехать с нами. Из сестёр, пожалуй, она самая успешная. Любимая работа, Анна сделала замечательную для женщины этого времени карьеру. Она фактически ректор Московской школы и на аналогичной должности в Ярославле. Женщина постоянно при деле и окружена молодёжью. Знаю точно, что и на амурном фронте у неё всё нормально. Есть у неё один паренёк. А вот Ирина типичная домоседка. Ей хватает апартаментов в моём дворце и присутствие любимого мужчины. Кстати, она недавно родила дочь. Забеременев, честно сообщила мне и пришлось на шестом месяце беременности отправлять её в дальнюю усадьбу. Где в тайне и родила, ребёнок с кормилицей, формально та её и родила.

Татьяна по-прежнему тревожно выглядывает своего Жака. А тот делает стремительную карьеру военного. Сейчас он командует полуэскадроном гусар в гарнизоне Костромы. Заодно тренирует товарищей владению шпагой. Такими темпами он скоро станет полковником. Ну, с небольшой моей поддержкой, разумеется. Встречаются «молодые» только в те редкие моменты, когда я его приглашаю. Пока не стоит форсировать их отношения, мне хватило Ирининых родов и всего с этим связанного.

Вернуться домой заставила беда. Получив плохие известия, я сразу же выехал в Ярославль. Загнал коня, но опоздал.

Нет больше моей Проши, ушла на небеса. Никто не может сказать, что точно случилось. Сгорела моя любимая мамочка за два дня. Похоже на ураганную инфекцию. Прасковья носила ребёнка, так обоих и похоронили на кладбище, недалеко от дворца. По приезду я сразу пошёл на их могилку. Пахом деликатно оставил меня одного и отошёл в сторону. А я не сдержался и заплакал. Я потерял самого близкого мне человека в обоих мирах. Именно Прасковья прикрывала меня своим телом