Дорога длиною в жизнь - Алекс Войтенко

этим прекрасно справлялся. Вот только как ему удавалось находиться почти восемь часов у рычащего двигателя, я так и не понял.

Я же большую часть времени находился в рубке, у штурвала, прислушиваясь к рассказам наставника и управляя судном. Хотя на судне имелся свой камбуз, с некоторым запасом продуктов, все же судно в любой момент могли отправить на буксировку, а это могло занять довольно много времени, но обедать чаще всего мы отправлялись в портовую столовую, или иногда брали что-то с собой, если намечался достаточно длинный рейс. На судне имелись жилые каюты, что было очень удобно при дальних рейсах. Достаточно быстро я обжился здесь, заняв одну из кают, и с некоторой грустью ожидал окончания практики, не особенно надеясь попасть вновь на этот буксир, уже в качестве штатного рулевого.

Примерно за неделю до окончания практики, нас отправили в командировку на остров Спафарьева, расположенный на юго-западе залива. Причем выход намечался из залива Шелехова. Нужно было отвезти какие-то зачасти для рыболовецкого сейнера в местный совхоз. Подобные рейсы были в порядке вещей, и если кто-то и был недоволен, так это Терентьич, который собирался на какой-то там семейный праздник. Нам же практикантам было наоборот за радость отправиться в пусть и недолгое, но плавание. Идти туда предстояло около десяти часов, поэтому никого в помощь нам не выделили, а просто продлили командировку на лишние сутки.

Мол, дойдете до места, сутки на отдых, а после не торопясь обратно. В общем вместо двух дней должно было пройти три, и Иван Терентьевич, находился в расстроенных чувствах, но отложить поездку было невозможно, потому как запчасти требовались срочно. На выходе, Терентьич выдал мне курс и принялся за какие-то расчеты. Долго, что-то считал, матерился вполголоса, наконец получив какой-то результат, удовлетворенно крякнул произнес:

— Должны успеть. И тут же выдал мне новую вводную.

Я с удивлением взглянул на карту, висевшую в рубке и удивлённо воскликнул.

— Что-то мы не в ту сторону идем.

— Заметил, да? Это хорошо!

Наставник часто выдавал задачки, которые приходилось или решать в уме, причем быстро, или же давал порой необычный курс, а на выходе получалось, что мы проходили вдвое быстрее. Вот и сейчас, отметив мое удивление пустился в объяснения.

Понимаешь, по прямая оно хоть и вроде как самое короткое расстояние, но не всегда наиболее быстрое. О том, что в Тауйской губе есть разные течения тебе известно?

— Ну, да.

— Так вот если мы пойдем вдоль берега, то наткнемся на встречное течение и будем шлепать по нему лишние три-четыре часа. В то время, если сейчас потеряем час идя до острова Завьялова, то дальше до Спафарьева нас понесет в полтора раза быстрее, и в итоге вместо восьми часов хода, мы должны пройти этот путь часов за пять-шесть. А вот на обратный путь нужно встать чуть севернее и тогда мы уже сэкономим время и топливо в обратную сторону. Я конечно понимаю, что вам курсантам такая командировка за радость, но и меня пойми. Серебряная свадьба она ведь не каждый день случается.

— Ух, ты⁈ Поздравляю.

— Вот и хотелось бы успеть!

— Успеем, кровь из носу, но успеем.

Да, уж, недаром говорят, расскажи богу о своих планах, и он обязательно посмеется. Так произошло и у нас. Стоило дойти до острова Завьялова, который считается необитаемым, как тут же на берегу, Иван Терентьевич, заметил сигнальный костер, причем не просто костер, а подаваемый с его помощью сигнал говорящий о бедствии. Здесь на севере с таким не шутят, и потому сразу же мне, был дан приказ сворачивать к берегу.

Вообще-то остров Завьялова считается необитаемым. Когда-то в тридцатых годах, на нем имелся песцовый зверопитомник, во время войны на мысе Южный стояла артиллерийская батарея, которую убрали еще в 1943 году. С тех пор постоянного населения здесь не имелось. От рыбзавода остался полуразрушенный домик и неплохой бетонированный пирс в Рассветном заливе. Именно с той стороны и пришел сигнал. Подойдя к пирсу, мы сбросили конец, и какой-то мужик, довольно споро и профессионально уложил его на кнехты, а затем мужчина спросил много ли на судне людей, мол нужна срочная помощь.

Терентьич без задней мысли объявил, что всего трое, он и два практиканта. Мол везем запчасти на Спафарьево. Сразу же после этих слов, раздался выстрел, и Иван Терентьевич, упал, не успев даже удивиться произошедшему. На пирсе тут же появились еще два мужика, у одного из которых оказалась трехлинейка, а у другого револьвер. Меня, и Леньку тут же ссадили на пирс, и тот мужик, что занимался швартовкой, спросил о наших морских профессиях. После того, как выяснилось, что Ленька дизелист, а я судоводитель, мужик спросил.

— Жить хотите?

Я молча кивнул в ответ.

— Тогда так. Сейчас погрузочные работы. После этого выходим в море и берем курс на мыс Лопатка. Это что за проект? Ноль пятьдесят семь? — спросил он, указывая на буксир. Было видно, что человек разбирается в этом.

— Что с топливом?

— Вчера заливали.

— Значит полные баки. Это хорошо. — он повернулся к своим дружкам. — Нам повезло. У этого буксира тридцати суточная автономность, при желании до Сан-Франциско можно доползти. Долго нудно, но запросто.

— Вряд ли. — Произнес я. — Это же каботажник. Дальше сотни миль от берега не ходит.

— А дальше и не нужно. В общем так парни, сейчас нужно кое-что загрузить, а после, если не будете слишком высказывать недовольство и сделаете все правильно высажу вас где-нибудь на берег в Соединенных Штатах, еще и спасибо скажете дяде Сереже.

— А, карты, курс, лоции. Здесь же ничего нет. Камчатка — край карты.

Мужчина постучал пальцем себе по лбу.

— Все есть, и даже больше чем требуется. — Потом усмехнулся и произнес. — Капитан второго ранга Астафьев Сергей Анатольевич. Представляюсь по поводу вступления во владение судном… Э…

Мужчина на мгновение замешкался.

— Как эта калоша зовется?

— «Ротор» — Ответил я.

— Значит «Ротор», — согласился он. — А сейчас за работу! Время не ждет.

Буквально в двух шагах от пирса находилось нагромождение каких-то ящиков. Многие из них, были ощутимо тяжелые, причем до такой степени, что я даже не представляю, как их приволокли именно сюда. А то, что их приволокли откуда-то издалека, было понятно по следам, оставленным на земле. Что именно находилось в них я даже не спрашивал. Предполагая, что лучше этого