Подчинись мне (СИ) - Сова Анастасия

— Уйди из моей головы, сука! Оставь меня в покое!

— Тебе лечиться надо, - произношу спокойно. Абрамов не в себе. Это видно невооруженным взглядом. - Позволь близким помочь тебе. Не отталкивай. Особенно сына. Никита любит тебя.

— Заткнись! - сквозь зубы.

Но я продолжаю. Отбрасывая страх, говорю то, что думаю:

— Ты ведь тоже его любишь, Тимур!

— Я не хотел детей, ясно?! Никогда не хотел! - гремит мужчина в ответ на мои слова.

И так больно становится. Точно это мой папа говорит мне. Обидно и жестко. И слезы подступают к глазам. Горло сводит. И я не знаю, как пробить его пьяную голову. Как донести хоть что-то.

Абрамов настолько зарылся в себе, что это губит его самого.

— Но мы сейчас ни обо мне говорим, сука, а о тебе! Какого хуя ты приезжаешь? Чего тебе надо?

Денег, блядь?

— Денег? - усмехаюсь. - Я верну тебе твои деньги, Тимур. Все до копейки! Кредит возьму, займу у знакомых, но тебе отдам. Даже больше дам, лишь бы ты от меня отвалил! —последнее выплевываю с такой злостью, что перехожу на крик. Нормального разговора не получается. Мы как глухой со слепым, не иначе.

И тут Абрамов вдруг налетает на меня. Бешено. С рыком. Сверкает глазами. Его кулак обрушивается на стену прямо рядом с моей головой. Хотя, если честно, я боялась, что Тимур раскроит мне череп.

И он бьет снова и снова. В одно место. А я зажмуриваюсь и рыдаю, мысленно прощаясь с жизнью.

Только когда мужчина успокаивается, позволяю себе открыть глаза.

Абрамов прерывисто дышит. Находится слишком близко ко мне. И я смотрю на него с болью во взгляде.

Он говорил, что думал обо мне. Тимур радовался, что я рядом, когда думал, что спит. Но в сознании он лишь разрушает. Не только в физическом смысле. И мне становится жаль его. Снова.

Потому, сглотнув комок, колючий и болезненный, тихо, запинаясь произношу:

— Ты мог пригласить меня на свидание. Подарить цветы. Сводить куда-нибудь. Дать почувствовать, что я правда тебе интересна. И, быть может, у нас что-то и получилось. Но ты не сделал этого, потому что не умеешь. Потому что ты — циничный, эгоистичный ублюдок. А еще слабый и жалкий. И ты противен мне. Секс с тобой - самое мерзкое, что произошло со мной за всю жизнь. И я с отвращением вспоминаю тот день. А ты так ничего и не понял.

Пока Тимур переваривает мои слова, выскальзываю из-под него и делаю шаг к входной двери.

Нажимаю на ручку и толкаю ее.

— Ой! - раздается тихое из квартиры.

Кажется, я задеваю Нину, которая, по всей видимости, из любопытства, все это время стояла под дверью, вместо того, чтобы успокоить детей и мужа.

Да пофиг вообще! Лишь устало мажу по ней взглядом.

— Вот он! Вот он! - вдруг начинает верещать женщина.

Прислушавшись, различаю шаги и голоса на лестничной клетке.

— Это он к нам вломился и напал на моего мужа!

- Разберемся, - отвечают ей незнакомым мне голосом.

По щеке стекает слезинка. Горячая и жгучая. Точно оставляющая после себя видимый след на коже.

Отстраняюсь от всего, что происходит дальше. Закрываюсь в ванной и впервые вижу себя в зеркале. Глаза красные. Под носом размазана кровь. Переносица опухла. Мой вид оставляет желать лучшего, как и моя жизнь.

Плещу себе в лицо ледяной водой, в надежде как-то прийти в себя. Помогает ли это? Нет. Разве что кожа меньше горит.

Виски раскалываются от напряжения. В груди ноет и сжимается. Но я даже не чувствую себя несчастной. Только пустоту. Огромную, темнеющую дыру внутри. Будто кто-то вычерпал оттуда все. Нарочно опустошил, сделав из когда-то жизнерадостного и целеустремленного, человека лишь ничего не значащую оболочку.

И теперь я просто обязана найти деньги. Отдать Абрамову все, что он заплатил за лечение мамы.

Не хочу, чтобы нас впредь хоть что-то связывало. Ничего. Вообще.

Ополаскиваю лицо в последний раз, вытираюсь полотенцем и выхожу из ванной.

— НУ, охренеть! — первое, что слышу - голос Нины. Она очень сильно возмущается чему-то на кухне.

Глава 53

Варвара

— Ты смотри, что творят! - продолжает Нина, прилипнув к окну.

Я тоже подхожу к ней и заглядываю через плечо.

— Ну, ты как? - спрашивает она у меня.

Женщина поджимает губы, когда поворачивается в мою сторону. По виду все понимает. Не очень я. И нос распух.

— И что это за самец в брачный период? - интересуется все же она, кивая в сторону окна.

— Не спрашивай, - отвечаю, взмахивая рукой.

Что тут рассказать-то?

— Только маме не рассказывайте, ей волноваться нельзя.

— Я тебе Варька только одно могу сказать - если мужик вот так бухает, то это на всю жизнь. Не лечится алкоголизм. Даже если человек в завязке, потом стоит только раз себя отпустить, и все: организм наверстывает. Все годы без запоя точно в ускоренном режиме...

Ничего не отвечаю.

— Я знаю, о чем говорю. Была я замужем до Гоши. Ну, ты в курсе. Все это проходила. И бухло, и квартиру разгромленную и побои. Вспоминать жутко. От такого лучше сразу бежать, поняла меня?

- строго спрашивает. - Никаких поблажек. Иначе так засосет, что потом не выпутаться никогда в жизни.

Вздыхаю.

Тимур ведь непохож на типичного алкаша. Алла Егоровна тоже говорила, что он не пьет. Не понимаю, что могло так спровоцировать.

— Нет, ты глянь! - Нина возвращается к происходящему за окном.

Делаю то же самое.

— Только что тех двоих раскидал, а теперь они ему в ноги кланяются. Я фигею просто. И этот, блядь, стоит, мнется. Гош! - кричит мужу, открыв шире окно. Тот лишь хмуро смотрит на жену, мол, замолчи, разберусь без тебя.

У подъезда проезд перекрыли две машины. Здоровенный мерседес на аварийках, который в нашем дворе смотрится очень нелепо, и ментовской бобик, мигающий синим.

Двое полицейский, дядя Гоша, Абрамов и еще мужчина в строгом костюме. Водитель, по-видимому. Сам бы Тимур сюда не добрался, и это очевидно.

Похоже, именно водила напомнил представителям закона о том, что трогать великого и ужасного нельзя. А лучше даже имя его не произносить. Здоровее будешь.

Абрамов опирается об изгородь, загораживающую палисадник возле подъезда. Сидит, потупив голову вниз. Дядя вскидывает руки на очередные слова полицейских и пытается им что-то доказать. А я уже понимаю, что это бесполезно. Где господин Абрамов, а где мы? Разные миры.

Параллельные вселенные.

— Ментовской беспредел! - заключает Нина.

А я знала, что так будет. Полиция Абрамову не указ. Дядя зря потратил время. И он явно в ярости.

Чем-то грозит мужчинам в форме, что практически отдают честь пьяной морде Тимура. Тот даже не смотрит на них. Водитель жмет полицейским руки, а дядя Гоша, в очередной раз махнув рукой и плюнув на асфальт, возвращается в подъезд.

Нина тоже отлипает от окна, поняв, что больше ничего интересного не предвидится. Я же в последний раз бросаю взгляд на Тимура, обещая себе, что это наша последняя встреча.

— Варька, чтобы я эту харю блатную тут больше не видел! - первое, что произносит дядька, оказавшись в квартире.

Можно подумать, я имею хоть какую-то возможность как-то на эту харю повлиять.

— Неужели, ему вообще ничего не сделали? - возмущается Нина.

— Скажи «спасибо», что мне вообще ничего не сделали! - злится мужчина. - А то привлекли бы за нападение и сидел бы! - взрывается дядя Гоша.

— Гош, ну... - пытается как-то успокоить его жена, но он отбрасывает от себя ее руки.

— С такими вообще не стоит связываться, Варюх! - предупреждает дядя. Будто я сама не знаю. Вот только меня не спросили. Абрамов сам связался со мной. Ничего такого я и не думала.

— Я все понимаю, - отзываюсь. - Не знаю, почему он ко мне прицепился, - тут же добавляю.

— Ладно, - чуть успокаивается родственник. - Нин, стопарик бахни мне, что-то я завелся.

— Сейчас, дорогой!

Женщина спешит на кухню, дядя Гоша в ванную, а я прячусь в своей комнате.