Счет на двоих - Фреда Брайт

Подобная фраза в устах Теда звучала диссонансом с его обычной речью. Он никогда раньше не произносил подобные фразы. Видимо, они из его речей для Мортона Кэтчела. И что он сделает для Дэнни, сожительствуя с другой женщиной?

— Ты собираешься опекать меня? — резко спросила Дэнни.

За соседним столиком трое мужчин повернулись в их сторону, глядя в недоумении.

Дэнни понизила голос.

"Достоинство! Достоинство, Дэнни!.."

Теперь она поняла, почему Тед выбрал именно этот ресторан. В зале она была единственной женщиной. Хорошо, она не станет устраивать публичные сцены! Она же не дикарка.

— Отлично, Тед. Не будем пошлыми, вернемся к главному. Что ты хотел сказать мне? Оставь свой заготовленный текст и просто кратко изложи, что ты от меня хочешь.

— Идет!

Он собирался бросить работу в "Глобексе" после Рождества. И планировал уехать на Карибские острова, начать там новую жизнь.

— Ты и еще кто?

— Не начинай снова, Дэнни, — остановил он ее холодным тоном.

— Я ничего не начинаю. Просто завоняло дерьмом!.. Мне хотелось бы тебе напомнить, Тед, что именно ты породил эту ситуацию, поэтому нечего меня ставить на место. Я просто поинтересовалась, собираешься ли ты взять с собой мисс Голубые Глазки. У нее ведь есть деньги на эту поездку. И эти деньги выиграла для нее я, когда эта девчонка уже собиралась бросаться под поезд… Господи! — Дэнни опять не удержалась. — Она же тебе в дочери годится!

— Ты мелешь чушь! — Тед отодвинулся от Дэнни подальше, чтобы не получить еще и пощечину. — Будь честной сама с собой, Дэнни. Наш брак развалился еще до того, как я ушел. Джин послужила только катализатором; она сама переживает, что так случилось. В любом случае я не собираюсь обсуждать ее с тобой. И не хочу чернить прожитые с тобой двадцать лет. Что сделано, то сделано. Отнесись ко всему спокойно и говори тише.

— Тише? Разумно! Спокойно!.. И что же ты, черт тебя дери, собираешься делать на Карибском море? На что ты будешь жить?

— Это сейчас обсуждается. Думаю поработать журналистом. Ты же знаешь, я всегда хотел стать иностранным корреспондентом какой-нибудь крупной газеты.

— Впервые слышу!

— Хорошо, не в этом дело. Просто ты меня никогда не слушала и сейчас не хочешь слушать.

Они оба нахохлились, как боевые петухи. Дэнни — горячая и взволнованная, Тед — холодный и рассудительный.

— Тебе сорок четыре года, а ты до сих пор не знаешь, чем будешь заниматься! — ее голос повышался с каждым словом.

Опять на них стали поглядывать из-за соседних столиков.

— Все правильно, Дэнни. Не знаю. Возможно, буду писать книгу. Или куплю лодку и буду совершать чартерные рейсы. Или буду учить детей английскому. Или просто сяду на берегу и буду смотреть, как накатываются волны. Ты довольна?

— Нет, черт возьми, я не довольна! — слезы потекли по ее щекам, оставляя дорожки смытой пудры. — А кто будет финансировать твои романтические путешествия? Или ты собираешься жить на деньги своей подружки?

— У меня есть немного денег, — напомнил ей Тед. — Продадим лодку, квартиру… Ты же юрист, Дэнни. Кто же лучше тебя знает, как это делается? Мне положена половина нашего имущества.

— К черту законы! И тебя — к черту, Тед Слоун! За этим ты позвал меня в ресторан?! Хотел меня лишний раз унизить?

— Потому что я думал, мы оба — цивилизованные люди.

— Цивилизованные люди не топчут своих жен! Они не… они не… — Дэнни зарыдала, не в силах сдержать себя.

В этот момент адвокат Дэниель Слоун стала вести себя так, как все ее клиенты, — бесконтрольно, беспомощно, с ругательствами и слезами. Отличный получился спектакль на публике!

Тед вскочил с кресла. Лишь на мгновение Дэнни показалось, что он хочет прижать ее к себе и утешить, что прекратился весь этот кошмар. Но он к ней даже не приблизился.

"Пора сматываться домой, Дэнни!"

Тед подал ей свой носовой платок.

— Бесполезно, — Дэнни вытащила из сумочки несколько успокоительных пилюль и проглотила их.

Минут двадцать она приходила в себя, обхватив руками голову и тупо уставившись в тарелку, моля небеса ниспослать ей смерть.

К ним подошел официант.

— Хотите что-нибудь на десерт?

— Пожалуйста, — сказала она, не поднимая головы, — вызовите мне такси.

К девяти часам Дэнни оправилась от истерики настолько, что уже могла позвонить Саманте, как и обещала.

— Я бы душу продала, чтобы не говорить тебе это, моя любовь, — сказала она, — но, думаю, ты должна знать правду. Я развожусь с твоим отцом…

— Что?! Не верю тебе!

— … по обоюдному желанию, — она сжала губы и соврала, не для того, чтобы выставить Теда в приличном виде, а чтобы смягчить удар. — Здесь нет чьей-то вины. Так бывает: люди, которые прожили столько лет вместе, как мы, даже при самых хороших отношениях иногда расстаются…

Она еще что-то говорила в том же духе, скрывая детали, сравнивая углы. Главное, чтобы у Саманты не осталось иллюзий относительно их размолвки и повода для домысливания фактов.

— Итак, все кончено. Я знаю, для тебя это шок, Сэм. В жизни каждого из нас теперь все будет иначе. Но это невозможно изменить или исправить. Мы оба тебя очень любим, в этом смысле ничего не меняется… Сэм?! — На другом конце провода никого не было слышно. — Ты у телефона? Сэм!

— Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, — послышался встревоженный голосок. — Не верю… Нет, это не вы… Я хочу поговорить с папой. Потом тебе позвоню.

Через час Саманта ей перезвонила. В голосе появились истеричные нотки.

— Почему ты мне не сказала, что у папы есть подружка? — спросила она с упреком. — Он говорит, что любит ее. И считает, что она мне понравится. Кто она такая? Он сказал, ты ее знаешь…

Дэнни была в тупике. Сколько она еще должна защищать образ благородного отца семейства? Наверное, уже достаточно.

"Твой отец не такой уж хороший, — хотелось ей крикнуть в трубку, — он бросил нас ради какой-то шлюшки!" Но как бы она ни была заведена, ее больше заботило состояние дочери.

— Джин?.. Э-э… она милая… Да, очень милая.

Саманта долго молчала.

— Да и папа так говорит, — взволнованная Саманта хотела знать детали. Как Джин выглядит? Чем она занимается? Собираются ли они пожениться? Ведь отец был так ею восхищен.

Дэнни совсем не хотелось говорить о мисс Голубые Глазки.

— Послушай, я не в курсе планов твоего отца относительно нее, — она услышала плач дочери и ее срывающийся голосок.

— Почему вы разговариваете со мной, как с маленькой? Вы ничего не говорили мне об этом раньше. Есть у меня право выяснить, что с вами происходит?