Ученица жнеца высшего уровня (СИ) - Юлия Зимина

трепет от его присутствия, но жнец, конечно же, не стал слушать, направляясь прямиком ко мне.

— Пошел прочь! — закричала я, нервничая от его пристального взгляда, который жадно скользил по моему телу.

— Я не уйду, — было мне ответом. — И ты не заставишь меня.

— Да что ты творишь?! — шипела я, учащенно дыша, когда чистокровный зашел в душевую кабинку, промокая до нитки за пару секунд. — Зачем ты пришел?!

— Извиниться… — мужчина неотрывно смотрел на меня сверху вниз, не обращая внимания на ручейки воды, сбегающие по его лицу.

— Я принимаю твои извинения, — мне было тяжело, но я не хотела, чтобы он здесь оставался.

«Ты пришел за прощением? Так получай его!»

— А теперь можешь уходить, Ноан! — рыкнула я, чувствуя, что моя дрожь, изначально вызванная рыданиями, теперь подпитывалась негодованием и жутким волнением.

Душевая кабинка, мы в ней вдвоем, я обнажена, а он так на меня смотрит, что…

«Хватит, Сиа! Не нужно думать об этом! У него теперь есть с кем развлекаться! Не стоит унижать себя еще больше!»

— Выйди отсюда! — потребовала я, ведь снова начала терять себя рядом с ним, так быстро сдаваясь, несмотря на то, как Ноан поступил со мной.

«Слаба как духом, так и телом! Позорница!» — ругала себя, не имея сил отвести взгляда.

Наставник, глядя строго в мои глаза, едва заметно поджал губы, а потом медленно развернулся и вышел за пределы душевой кабинки, поворачиваясь ко мне спиной.

— Ничего не было, — произнес он, не двигаясь.

Я успела подняться на ноги, но от услышанного замерла.

«Не говори… — молила его мысленно. — Ничего мне не говори! Не надо! Просто уйди и больше не попадайся мне на глаза!»

— Между мной и обращенной ничего не было, Сиа… — повторил он вновь.

От его слов я прикрыла глаза, сглатывая слезный ком, вставший в горле.

— Мне все равно, — мой голос дрогнул.

Волнение стремительно росло, усиливая шум в ушах.

«Зачем ты рассказываешь это? — мой мысленный крик переплетался с мучениями души. — Я не просила тебя! Не спрашивала! Тогда зачем? Зачем, Ноан?!»

Чистокровный молчал, так и продолжая стоять ко мне спиной, и лишь его сжатые в кулаки пальцы говорили о том, как сильно он напряжен.

— Я устала сегодня, — предавая себя, словно ненормальная скользила взглядом по его широкой спине и узким бедрам, запоминая образ этого мужчины, — уходи!

— Сиа…

— Уходи, Ноан! — повысила я голос, теряя крупицы своего самообладания.

Выскочив из душа, схватила полотенце, обматывая его вокруг своего тела.

— Постой! — донеслось мне вслед.

Я не желала останавливаться, не желала его слушать, ведь каждая секунда рядом с этим мужчиной все сильнее лишала воли. Я забывала нанесенную им обиду, теряла гордость и мечтала вновь оказаться в его объятиях…

— Сиа!

— Зачем ты пришел сюда?! — не выдержала, резко оборачиваясь и злобно смотря в небесно-синие глаза наставника. — Попросить прощения? Рассказать, что между тобой и той девушкой не было близости? Я тебя услышала! Простила и поняла! Теперь покинь мою квартиру! Повторюсь, я устала!

— Думаешь, я не устал?! — Ноан гневно поджал губы, делая в мою сторону угрожающий шаг. — Я себе места найти не могу…

— Не надо! — начала отступать от жнеца, не желая слушать его слова.

Они могли ранить еще сильнее, а я и так едва держалась.

— Что именно не надо? — спросил чистокровный, продолжая преследовать и не давая увеличить расстояние между нами. — Я хочу сказать…

— А я не желаю слушать! — перебила его. — Оставь меня в покое! Ты мне больше не наставник! То есть никто!

— Значит, — в голосе Ноана послышалась горечь, — я тебе никто?

— Именно! — учащенно дышала, пытаясь совладать с обуявшими эмоциями, но предательский взгляд вновь и вновь устремлялся на его губы, которые так хотелось поцеловать.

— Ты лжешь, — мотнул головой синеглазый, резко подаваясь вперед и останавливаясь лишь в нескольких от меня сантиметрах.

Я замерла, чувствуя, как мурашки разбегаются по коже, подталкивая к грани.

— Лжешь, — соблазнительно прошептал жнец, обжигая щеку своим горячим дыханием, — и тебе самой это известно, Сиа. Нас тянет друг к другу. И будь я проклят, но это выше моих сил…

Я лишь успела сделать судорожный вздох, как чистокровный подхватил мой подбородок, приподнимая его и впиваясь в губы, напористо проникая между ними языком…

40. Теперь все иначе, Сиа!

Ноан

Я проклинал себя за слабость и эгоизм, ведь то, что бесновалось внутри меня, заставило предать семью, обрекая родных на позорное клеймо.

Не мог остановиться, она была так прекрасна. Ее обнаженный, манящий образ превращал кровь, бегущую по венам, в жидкий металл. Я полыхал от желания взять ее. Вновь прижать к горизонтальной поверхности и толкнуться между стройных, разведенных ног, чувствуя, какая она узкая и влажная.

Сиа злилась на меня, ругала и выгоняла, но я не собирался уходить, потому что не мог. Не мог перебороть себя и свое необузданное желание, не дающее покоя.

Видел обиду в ее глазах и понимал, что заслужил подобное обращение, но собирался в самое ближайшее время вымаливать прощение, потому что теперь эта девушка будет только моей и рядом со мной.

В момент, когда Сиа сказала, что я ей никто, мне будто в живот вогнали раскаленный кинжал. Но потом, увидев проблески лжи в ее глазах, я решился на отчаянный шаг, молясь всем богам, чтобы мои догадки были настоящими, а не вызванными внутренними метаниями.

Меня всего трясло от предвкушения, когда я резко подался вперед и впился в желанные губы. Такие мягкие и сладкие, что стона сдержать не удалось.

Пламя вспыхнуло под кожей еще сильнее, обжигая изнутри, а я понимал, что остановиться уже не получится. Настолько соскучился по этой девушке и ее близости, что готов был продать душу дьяволу, только бы она приняла меня, простила и не отталкивала больше никогда.

— Ноан… хватит… уходи! — тяжело дышала Сиа, разрывая поцелуй и уворачиваясь от моих губ, настойчиво желающих продолжения.

— Не прогоняй меня… — шептал словно в бреду, рывком сдергивая с нее полотенце, — я прошу тебя…

Девушка ахнула от моих столь бесцеремонным действий, и я воспользовался этим, подхватывая ее под аппетитную попку и приподнимая вверх. Затвердевшая вершинка груди оказалась на уровне моего лица, и я не раздумывая втянул ее в рот, слыша судорожный вздох кареглазой, которая вздрогнула от движений моего языка, а затем издала тихий стон, разрушая все мои страхи вдребезги и давая зеленый свет дальнейшим действиям.

Вонзив пальцы в подтянутые девичьи ягодицы, я не переставал терзать сосок, замечая, что сопротивление обращенной сходит на нет, а ее стоны становятся все громче и