Любовь со вкусом корицы (СИ) - Морозова Анна

— Прекрати строить из себя девственницу и прислушайся, — сказала Алиса тоном, не терпящим возражения. Никогда бы не подумала, что обращусь к ней за советом. Но подруг у меня нет, с матерью не обсудишь, а хранить всё в себе оказалось невыносимо. Я итак держалась два дня, пока не поняла, что мне нужно выговорится. — Соколов твой самый лучший способ и самый действенный. Говорю тебе, как человек, знающий толк в подобных вещах. Думаешь, я просто так решилась на развод? Нет, подруга. Я застала этого козла в своём доме, на своей же кровати со своей подругой. Ты даже представить себе не можешь, как это мерзко— видеть ту картину. Месяц я ходила будто мертвая. Ни ела, ни спала. И перестала общаться с кем-либо. Просто закрылась ото всех. Но время шло, а легче не становилось. И я решилась переключить внимание на другого. Было сложно, противно, мерзко. Но каждый раз, когда мне хотелось остановиться, я вспоминала мужа, лежащего на своей подруге.

— И что, помогло?

— Как видишь, — она разводит руки в стороны, улыбаясь, — я снова я. Прежняя, счастливая и жизнерадостная. И поверь, пройдет время, а ты даже и не вспомнишь, как выглядел твой мужчина, которого когда-то любила до беспамятства. Жизнь наладиться, боль уйдет, и ты увидишь, что всё это к лучшему. Подумай на досуге.

Я ничего не ответила. Не потому, что не знала, а потому, что не могла подобрать вразумительных слов. Да, в какой-то степени Алиса права. Если не можешь забыть, найди того, кто поможет. Но как можно действовать такими методами? Я понимаю, если ты вступаешь в отношения, а просто проводить время с мужчиной в одной постели— это как-то странно. Пусть мне и повелось оказаться в подобной ситуации, так это из-за неумения правильно пить. А на трезвую голову я та ещё трусиха и моралистка.

— Кстати, — Алиска взяла в руки мобильный, — я в Москве с одним парнем познакомилась. Вот, глянь, — она протянула мне телефон — Красавчик?

Посмотрев в экран, я увидела мужчину лет двадцати пяти. Светлые волосы, аккуратная бородка, серые глаза и прямой нос с небольшой горбинкой.

— Красивый, конечно, — согласилась я. — Но слишком уж молодой. Мальчишка совсем, если честно.

— Молодой, значит, горячий. Значит, ещё о-го-го. А при правильном подходе он меня не то что до небес вознесет — тапочки в зубах таскать будет.

— Ты точно про живого человека говоришь? Ощущение, что мы с тобой обсуждаем собаку, которая вот-вот попадет к профессиональному кинологу.

— Не цепляйся к словам, — отмахнулась от меня Алиска, кладя мобильный на стол. — Это жизнь, детка. И здесь либо ты, либо тебя. Я больше не хочу отношений, где меня ни во что не ставят. Теперь это моя игра, и я в ней кукловод. Всё. Хочу жить для себя, любимой! А тебе бы не помещало подумать, как дальше двигаться. Но лучше прими предложение своего Лёшика. Встряхнись не по-детски, забудь козла бывшего и увидишь, как ярок и красочен мир.

После встречи с Алисой я приехала в «Фиалку» чтобы проконтролировать работу своих сотрудников. Освободилась только спустя пять часов и решила прогуляться до торгового центра. Появляться дома желание отсутствовало напрочь. Мать до сих косо смотрит за моё рандеву в баре и не отвеченные звонки. Из-за чего в голове вновь появляются мысли о переезде. Я устала всё время быть должной и задолбалась от постоянного контроля. Хотя ещё недавно думала, что наши отношения реабилитировались и родители поняли, что их дочь давно выросла, став самостоятельной. Видимо, не зря говорят: люди не меняются. Мама так уж точно.

Побродив по магазинам, я спустилась в цокольный этаж, где находился супермаркет. Настроение: есть мороженое и смотреть ужастики. От слезливых мелодрам уже тошнит. Пока я бездумно оглядывала полки, пытаясь решить, что лучше— тонна шоколада или торт, услышала детский смех, после которого ушей коснулись знакомые нотки любимого голоса. Это был Самарин. Я не видела его, но чувствовала каждой клеточкой тела.

— Маша прекрати! — Грозным тоном произнес он. — Мы в магазине. Веди себя прилично.

— Я себя прилично веду. — Пропищала Маша совсем тоненьким, но полным возмущения голоском.

До меня доносились лишь обрывки фраз, потому что от грохота сердца заложило уши, а тело парализовало, отчего дышать практически не удавалось. Я бы всё сейчас отдала, чтобы исчезнуть. Но разве такое возможно? Если, не дай Бог, меня заметят, лучше умереть на месте, чем окунуться в воспоминания. И весь вечер давится слезами.

— Дочь. Выбирай скорее, киндер, и пойдем на кассу. Нас мама заждалась.

Внутри всё сжалось, ноги ослабели, но я продолжала стоять ровно, не привлекая лишнего внимания. Они сейчас здесь, за моей спиной, даже не подозревают, насколько причиняют боль своими разговорами о Веронике. А если учесть, с какой нежностью Слава упоминает свою жену, я понимаю, насколько несчастна. У меня нет любимого мужчины, нет взаимных чувств. Только разбитое сердце, угнетение, отчаяние и сожаление. Да, я сожалею, что тогда, несколько месяцев назад, пришла к Самарину и сама же подтолкнула его к женитьбе. Жалею, что позволила этого человека подпустить ближе, чем нужно. Сейчас бы не пришлось страдать и убиваться. Пытаться забыть, принять, хранить в глубине души надежду, понимая, что уже проиграла. Но эта ниточка, цепляющаяся за Славину память, за возможность всё наладить, безмерно калечит нервы. Я же не дура, не готова лезть в чужую семью ради своих хотелок. Да вот только как сердце убедить, если оно всё ещё любит? Как переступить черту и пойти дальше? Как добиться успокоения души путём освобождения, если не отпускает? Эта вереница бесконечного самобичевания приводит к ужасным последствиям.

— Пойдет, пап. Я всё. — Сквозь отголоски мыслей слышу Машин голос.

— Точно ничего больше не хочешь?

— Неа.

— Ну тогда пойдем.

Они уходят. Я провожаю их взглядом, стирая со щеки горькую слезу. Жду ещё минуту, после чего уверенным шагом направляюсь в сторону алкогольной продукции. Мне срочно нужно выпить, расслабиться и, черт возьми, забыться. Долго смотрю на полку с вином, затем перехожу к шампанскому и мартини. Что же выбрать? Может виски? От него у меня точно случиться провал в памяти.

Нет. Так нельзя. Я не могу все время бежать от проблемы подобным путём. Это неправильно. Лучше купить торт, мороженое, шоколад. Что там ещё едят при стрессе?

Так я и сделала. Плюсом набрала разных фруктов, сыра, зачем-то взяла банку оливок, которую терпеть не могу, и литр колы. И со всем этим добром поплелась на кассу. Выйдя на улицу, я встала недалеко от дверей, поставила пакеты на землю и вызвала такси. Пока ждала, замерзла и решила войти обратно внутрь. Но не успела сделать и шага, как меня окликнули:

— Василиса стой! — Услышала я за спиной и резко обернулась. Мне на встречу в кожаной куртке на распашку, под которой проглядывалась футболка, и черных спортивных штанах трусцой бежал Лёша Соколов. Он улыбался в своей привычной манере, словно не он несколько дней назад предложил мне унизительный способ забыться. Я же оставалась серьезной. Кого, кого, а встретить Сокола оказалось ещё хуже, чем Самарина.

— Привет. — Поздоровался Лёша, рвано дыша.

— Что надо? — Нахмурилась я.

— Злишься, да?

— Да, — я сложила руки на груди, посмотрев на него со смесью злости и обиды. — Не стоило тебе такое предлагать.

— Прости, Вась, — Лёша провёл ладонью по волосам и усмехнулся. — Дурак я. Просто ты.. — он вздохнул. — Не важно, в общем. Прости ещё раз.

— Что я?

— Ничего — Лёша повел плечами и вздрогнул. Я тоже поёжилась, ощутив, как дрожит подбородок.

— Ты бы не разгуливал в таком виде. Заболеешь.

— Волнуешься за меня?

— Вовсе нет, — слукавила я, хотя на самом деле очень даже. Не знаю, с чего у меня проявилось это чувство. Раньше было плевать на Соколова и на всё, что с ним связано. А сейчас, не смотря на наш последний не самый приятный разговор и совместные ночи, о которых до сих пор в голове пустыня, а внутри сожаление, я не перестала относиться к Лёше плохо. Да, есть крупица злости, но ведь это же Соколов. От него стоило ожидать подобного. Легкомысленный, ветреный, не знающий ответственности и любви. Парень-пофигист.