Война Польши против Советской России. Воспоминания главнокомандующего польской армией, 1919–1921 - Владислав Сикорский

на нашей стороне легко понятное волнение. Оно было тем сильнее, что Плоньск, второстепенный населенный пункт с постройками, не слишком пригодными для обороны, построенный на равнине и не прикрытый естественными препятствиями, пришлось бы защищать силами, компенсировавшими бы неприспособленность позиции.

А именно в этот момент мы не имели в своем распоряжении никаких резервов. Местные резервы были полностью израсходованы, а 9-я кавалерийская бригада еще не прибыла. 8-я пехотная бригада, обещанная командующим фронта, еще находилась в составе 2-й армии и не могла прибыть в Модлин ранее 17 августа, на рассвете. В Плоньске стоял лишь слабый гарнизон, в то время как вся группа Крайовского вела упорные бои.

Итак, нам следовало продолжать вести бой за Насельск, до сих пор не давший результата, с новой энергией, чтобы иметь возможность перебросить свои войска оттуда.

Тем временем наш левый фланг оставался по необходимости слабым. Если бы противник быстро и упорно этим воспользовался, две упомянутые дивизии красных легко разгромили бы малочисленный гарнизон Плоньска. На первом этапе две эти дивизии — а позднее шесть дивизий противника, если бы были выполнены инструкции русского командующего фронтом, ударили бы в тыл польским войскам, ведущим бои против советских XV и III армий. Эта атака, согласованная с наступлением советской XVI армии на варшавский передовой плацдарм, могла бы оказать решающее влияние на исход битвы на Висле.

Сохранение идеи маневра 5-й армии

Эти размышления породили у нас проект изменения предыдущих инструкций.

Инструкции, о которых идет речь, поступили в приказе генерала Галлера, полученном утром, то есть до поступления тревожных известий относительно удара на Плоньск с запада. Вот они:

«5-я армия продолжит свое наступление с целью достичь Нарева до Пултуска включительно. Она займет эту позицию малыми силами, а главные свои силы направит в район Цеханува — Млавы, чтобы отрезать и разгромить войска неприятеля, которые еще будут находиться западнее указанной линии».

Первым решением было действовать сообразно им.

Другой вариант заключался в приостановке наступления на Насельск, переходе на этом участке к обороне, ослаблению правого фланга армии и удару на Плоньск всеми высвободившимися войсками. Это было второе решение. На каком из двух остановиться? Опасность, вырисовывавшаяся на западе, действительно была серьезной, но прекращение еще не завершенного сражения против советских XV и III армий также было опасно.

Если бы мы решительно настаивали на нашем первоначальном намерении, было вполне возможно, что русские быстро возьмут Плоньск и произведут атаку в юго-восточном направлении. Однако эта возможность была ограничена во времени и пространстве некоторыми факторами. Связь у русских всегда работала неважно; во-вторых, командующий советской IV армией проявил крайнюю самонадеянность, рассредоточив свою армию на относительно большом пространстве и ввязавшись в бои одновременно под Плоцком и Торунью. В этот раз большую роль играли расстояния, отмеченная недостаточная координация действий между различными армиями противника, новость о взятии Цеханува — все указывало нам на то, что мы можем рискнуть продолжить дело. Риск заключался в исполнении решений, принятых ранее, и продолжении решающего для всего нашего сражения, ведшегося за Насельск.

Второй вариант мог подвергнуть нас угрозе разгрома. Приостановка нашего успешно развивающегося наступления на Вкре и перегруппировка сил в разгар сражения, с целью более эффективной организации обороны фланга и тылов армии означали не только полумеры, что всегда является худшим выбором на войне, это должно было привести 5-ю армию к неизбежному поражению в самые кратчайшие сроки.

Итак, первое решение позволяло нам выиграть время и оставляло надежду на победу в боях за Насельск, прежде чем мы будем атакованы дивизиями противника с запада. Второе вынуждало нас к обороне на двух фронтах, которую 5-я армия в данных условиях не могла выдержать даже несколько часов.

По этим мотивам на совещании, состоявшемся в штабе 5-й армии во второй половине дня 15 августа, я предложил первое решение. В совещании приняли участие: генерал Соснковский, министр военных дел, генерал Розвадовский, начальник Генерального штаба, и генерал Вейган. Мое предложение, поддержанное генералом Соснковским, было принято единогласно. Итак, наступление на Насельск продолжалось, невзирая на опасность, угрожавшую нам под Плоньском.

Разведданные, собранные вечером в Плоньске и Сахоцине, подтвердили нашу оценку ситуации на нашем левом фланге. Наиболее интересным был отчет офицеров, действовавших на броневиках с рассвета 15 августа в районе Рацёнж — Дробин — Вельск в тылу советских войск, наступавших на запад. Восемь машин группы под командованием майора Генерального штаба Арцишевского в течение двух часов вели бой против советских 157-го и 158-го полков в окрестностях Дробина. Ловко проскользнув в гущу русских частей, атакуя небольшие посты, уничтожая поезда и железнодорожные пути, они в этот, как и в последующие дни, прислали нам рапорты о том, что было сделано. Они удваивали свои силы за счет крайней мобильности, сеяли панику в тылах русских дивизий и создавали своими действиями впечатление подготовительной работы к крупномасштабному наступлению.

Эта отвлекающая акция парализовала инициативу противника в момент всеобщей неуверенности; кроме того, постоянный контакт с ним, сохраняемый таким образом, давал ценные сведения. Из информации, собранной 15 августа, следовало, что при самой благоприятной для красных ситуации Плоньск мог бы быть атакован завтра вечером. То есть в нашем распоряжении имелось двадцать четыре часа на то, чтобы добиться успеха под Насельском или обеспечить тыл армии.

События в центре и на юге польского фронта

На остальном польском фронте 15 августа особое внимание следует особо выделить бои за Радзымин, составляющие неотъемлемую часть битвы на Висле. Эти бои вызвали суровую, но справедливую критику со стороны командующего фронтом[58].

Наконец, генерал Желиговский принял командование тремя дивизиями (10, 11 и 19-й), занятыми ликвидацией Радзыминского дела. 15 августа, на рассвете, он произвел атаку на Радзымин, 10-й дивизией на севере вдоль дороге Зегже — Мокре, 19-й дивизией на юге и при содействии 11-й дивизии на западе. Эта атака по сходящимся направлениям перешла в ожесточенные схватки, которые продолжались до поздней ночи. Радзымин упорно защищали две большевистские дивизии, которые не могли решиться ни отступить, ни отказаться от взятия Варшавы. Эти бои поглотили резервы фронта на большее время, чем поначалу планировалось, что стало тревожным фактом из-за событий, назревающих на участке 5-й армии.

Генерал Розвадовский, выполняя директивы, полученью из Пулав от главнокомандующего, в этот день издал приказ[59], назначавший на 16 августа дату выступления его группы, определявший последующие стадии и предусматривавший расформирование 2-й армии, большая часть соединений которой переходила в резерв главнокомандующего.

В этом приказе генерал Розвадовский требовал от 1-й армии любой ценой удерживать варшавский