Аристократы улиц 2 - Александр Майерс

— А также машину спецназа, на которой вы имели наглость приехать сюда, мой БТР и грузовики. И, конечно, оружие.

— Не перегибайте палку, ваше сиятельство. Машины и оружие были захвачены в бою.

— Это законные трофеи, никто не спорит. Но что мешает моим войскам прийти и, так сказать, перезахватить их? — склонив голову набок, спросил Бехтеев. — Просто получается, что вам остаются трофеи, а мне — только потери. В том числе урон репутации.

Я сделал вид, что задумался. Хотя понимал изначально, что Игорь прав. Но применил стандартную уловку — начать торги с завышенной цены, чтобы потом иметь возможность для манёвра.

Сделав ещё глоток воды, я сказал:

— Хорошо, вы правы. Готов вернуть вам все машины. Кроме спецназовской. Мы заплатили за неё слишком высокую цену. Гвардия не поймёт, если я отдам её.

Переговоры продолжались до одиннадцати вечера. Мы так и не пришли к консенсусу, поэтому пришлось отложить окончание на следующий день. Я пригласил графа на совместный завтрак с моей матерью, и он с радостью согласился.

Утром мы поели и поговорили ни о чём. Со стороны могло сложиться впечатление, что встретились добрые знакомые. Какая война? Мы просто ели сырники с вареньем из сосновых шишек, пили кофе и болтали.

Но когда мы с Бехтеевым опять отправились в кабинет, нас ожидало продолжение напряжённых переговоров.

Я понял главное — граф не против заключить мир, он всего лишь ищет наиболее выгодные для себя условия. Как и я. Вполне разумно, поэтому надо всего лишь найти подходящий обоим компромисс.

С трудом, но мы достигли этого компромисса уже ближе к вечеру.

Итог был следующий.

Освобождение всех пленников. У меня, конечно, заложники были гораздо ценнее, и Бехтеев это понимал.

Никто не объявляет себя победителем. Война закончится миром по согласию сторон, официально. Как следствие, никто никому не выплачивает виру.

Я возвращаю все захваченные автомобили, кроме машины спецназа. Пришлось долго на этом настаивать, но в итоге я добился своего. Что касается оружия — я возвращаю половину из того, что захватил. Также я был вынужден согласиться вернуть всё награбленное на алхимическом заводе и в рязанских конторах графа.

Все захваченные объекты освобождаются, войска отводятся, это уже само собой.

Выплаты за погибших у Пихтогорска гражданских делим поровну.

Вот такие результаты. Получилось хуже, чем я рассчитывал, но лучше, чем могло бы быть.

По крайней мере, мне удалось убедить Бехтеева, что военные победы много значат, и я имею право на трофеи. Обычно дворяне не возвращают то, что взяли в бою, даже в случае проигрыша.

Я считал, что выторговал выгодные условия. Выстоять в борьбе против гораздо более богатого и сильного рода, да ещё остаться при трофеях — это дорогого стоит.

Жаль, что большую часть добычи мне всё равно придётся продать. В том числе, возможно, и спецмашину. Ведь потребуются деньги на запуск портала в Дальнегранске и моё обещание горожанам. Не говоря уж о том, что придётся восстанавливать гвардию и заново запускать работу контор в Пихтогорске и Старосибирске.

Одним словом, победителей в этой войне действительно не было.

Когда мы подписали в Бехтеевым мирный договор, я счёл возможным спросить:

— Не хотите в качестве закрепления мира вместе поужинать? Я угощаю.

— Прошу простить, Эспер. Мне нужно возвращаться домой, — отказал Игорь.

— Я бы хотел поговорить с вами о том, как началась эта война. Вернее, о том, кто подтолкнул вас её начать.

Граф посмотрел на меня исподлобья и пробормотал:

— Советую не лезть в это дело. Я так понимаю, Пётр поделился с вами сведениями. Вы знаете, кто был заинтересован в войне между нами. Наверняка понимаете, почему. А большего я и сам не знаю.

— И тем не менее я бы хотел с вами это обсудить.

— Я не буду обсуждать свои отношения с сюзереном, — спокойно, но твёрдо сказал Бехтеев. — Скажу лишь вот что: ждите новой беды. И, возможно, очень скоро. Вы ослаблены, и кто-нибудь может захотеть вас добить. Уже не моими руками.

— Спасибо за предупреждение, ваше сиятельство, — сказал я.

— Не за что. Вы достойный молодой человек, Эспер. Жаль, что нам пришлось познакомиться в таких обстоятельствах.

— Мне тоже, Игорь Алексеевич, — я обозначил лёгкий поклон. — От лица рода примите моё почтение и заверение в том, что мы не будем искать с вами новой вражды.

— Благодарю, но не стоит говорить подобного, Эспер. Если вы сможете выстоять сейчас, то нам, вероятно, снова придётся встретиться на поле боя, — сказал граф. — Вернее, нашим гвардейцам, конечно. Я, как видите, не боец. Да и никогда им не был.

— Что вы имеете в виду?

— Выглядит, будто я могу сражаться? — усмехнулся Игорь и хлопнул себя по обрубку ноги. — Даже магические силы…

— Нет-нет, простите, — перебил я. — Почему вы говорите, что нам снова придётся воевать?

— Сюзерены, родственники и большая игра между ними, в которой мы лишь пешки, — хмуро ответил Бехтеев. — Вот почему.

— Понятно. Только вот я не считаю себя пешкой.