Выкупленная жизнь (СИ) - Натали Лавру

— Диана?

— Собираюсь с мыслями.

— Хорошо. Дома есть еда?

— Плов.

— Подогрей мне, пожалуйста, я голоден. Схожу в душ, потом поем.

С бородой и отросшими волосами он был как будто другим человеком. Не я одна изменилась. Из ванной он вышел уже чисто побритым, с полотенцем на бёдрах. Теперь мне показалось, что это уже кто-то третий.

— Придумала?

— Я ездила в Австрию к Ирме, мы устроили небольшое путешествие. — сказала я и тут же почувствовала стыд за то, что развлекалась после того, что натворила. пришлось добавить оправдание. — Все расходы взяла на себя она.

Дилан улыбнулся, показывая взглядом, что ждёт продолжения. Раньше он редко улыбался.

— Я сходила на УЗИ, там сказали, что это, предположительно, мальчик.

Дилан сидел за столом сбоку от меня, держа вилку в руке, но не притрагиваясь к еде. Услышав мою новость, он сначала замер, потом позвал, чтобы я села к нему на колени. Он крепко прижал меня к себе, молчал, и по его прерывистому дыханию я поняла, что он смеётся и плачет одновременно.

Позже мы перешли в комнату. Я взяла у Дилана три пробирки крови для исследований, в надежде, что это поможет в разработке антигена, затем устроилась у него под боком.

В странном оцепенении, как будто под гипнозом, я выложила ему всё, что произошло за этот долгий месяц, даже про разбитое стекло у машины Седого и его унижения. Дилан глубоко вздохнул, но не стал ругать меня, сказал, что ему надо повидаться с родителями, а после мы продолжим разговор.

Пока его не было, я собрала с дивана использованные носовые платки и выбросила их, заправила постель и прибрала разбросанные вещи. Как-то запустила я беспорядок в квартире. Педантичный Дилан, наверняка, заметил это, хоть и ничего не сказал, ему было не до мелочей.

Я ждала его возвращения около двух часов, предвкушала, что ему приходится выслушивать обо мне. Перемену в себе удалось ощутить не сразу, а по мере того, как я суетилась, прибираясь то тут, то там: в голове прояснилось. Будто бы кто-то влил в меня ведро сил: заложенный нос начал дышать, заторможенность, как туман, исчезла, я снова стала собой. С облегчением дыша полной грудью, я позволила себе по-детски радоваться.

Когда Дилан вернулся, по его лицу нельзя было понять, злится он на меня или нет.

— Как всё прошло?

— Нормально. — коротко ответил он и задумался.

— Ты выглядишь так, как будто у тебя плохие новости, и ты не хочешь говорить мне их.

— Всё будет в порядке, но я очень прошу тебя не разжигать конфликт с моим отцом ещё больше, это для твоего же блага.

— Дилан, он ударил меня! Ему нет разницы, беременна я или нет, если бы я не сопротивлялась, он бы меня избил!

— Я знаю своего отца всю жизнь, не преувеличивай. Он больше не тронет тебя. — он начал собираться.

— Не останешься…

Он подошёл ко мне вплотную, взял за плечи, затем обнял. Захотелось плакать, не верилось, что сегодняшний день, которого я так долго ждала, уже кончается.

— Я не сразу вспомнил, кто я. Для тебя это уже не новость.

— Да. — грустно кивнула я.

— Я прочитал твою записку. Прошу тебя, больше не ходи в тот дом, это опасно.

— Извини, я не смогу сделать того, о чём ты просишь меня.

— Диана, как бы больно тебе ни было осознавать это, для меня прошлый месяц пролетел, как один день, и в моей голове не было человеческих мыслей. Когда я превращаюсь в волка, меня там нет, это уже не я. И если ты не слышишь моих просьб, я приказываю тебе: не появляйся там! — повышенным тоном проговорил он и засобирался дальше.

Чувство ответственности за всё случившееся снова свалилось на меня, захотелось лечь на пол и умереть под его грузом, однако я осталась стоять, опираясь на дверной косяк. Этот период несчастья затянулся слишком уж надолго, а света впереди всё не было.

— Я поеду с тобой!

— Ты ещё болеешь, лучше останься дома.

— Тебя у меня слишком мало, чтобы разбрасываться этим временем. Я обещаю, что не буду больше соваться в Верхний Волчок, но позволь мне поехать сейчас с тобой? Я хочу тебе кое-что показать, это у мамы дома.

Он улыбнулся и ответил, что догадывается, о чём я говорю. Мне хотелось уловить каждую деталь его образа, каждое движение, каждый жест. Кажется, раньше я не была влюблена в него настолько сильно, как теперь. И это сводило меня с ума, только на сей раз уже не в сексуальном смысле.

Спустя 10 минут мы уже садились в автомобиль. Я держалась за него, как ребёнок за родителя, боясь остаться без опоры в большом и опасном мире, где самым страшным монстром была я сама.

Дилан торопился, хотя, как мне казалось, у нас в запасе ещё было время. Его явно что-то тревожило, и эта тревога передалась мне. Я не стала его спрашивать об этом, предположив, что он боится начать превращаться в этом мире, боится боли. Однако что он чувствовал на самом деле, мне было неведомо.

Хотелось сказать что-то важное, несколько раз слова уже готовы были слететь с моих губ, но они показались мне неподходящими. В итоге мы молчали почти всю дорогу. Если бы не ситуация, я была бы просто счастлива, что мы