Драконья буря - Сара Далтон

— Многие люди все равно умрут, если истории о твоем брате правдивы. Некоторые говорят, что он убил твоего отца.

— Меня бы это не удивило, — признался Лука. — Но меня ничто в Стефане не удивляет.

Таня вернулась к борьбе со своими невидимыми врагами, рубила кинжалами с угрожающей скоростью.

— Война будет, независимо от того, командуешь ты или нет. Так что лучше соберись, принц. Если ты потерпишь неудачу, ты подведешь нас всех.

— Вот этого я и боюсь.

— Какой смысл бояться? Это ничего не изменит, — она прекратила тренировку, вздохнула, положила кинжалы на столик и пошла к Луке. — Я о том, что все боятся, но они все равно это делают. Страх — это хорошо, в каком-то смысле. Это означает, что ты достаточно переживаешь из-за того, чтобы сделать хорошую работу. Но нет смысла позволять страху управлять тобой, иначе ты ничего не сделаешь правильно. Используй свой страх, чтобы стать лучше, узнать больше, достичь большего. Ты не будешь первым трусливым принцем в битве. Ты будешь не первым командиром, который боится того, что будет, и кто погибнет, и даже боится за свою жизнь, и не поранишься ли ты. Ты не такой уж особенный, принц Лука, — она одарила его кривой ухмылкой.

Несмотря на то, что она указала на каждую его слабость, он почувствовал себя лучше. Она была права, он не был особенным, но это значило только то, что у него была работа. Внезапно то, что когда-то казалось ему туманным и недосягаемым, теперь стало совершенно ясным. Он точно знал, что делать.

— Таня, — спросил он, ободренный вновь обретенной ясностью. — Могу я задать вопрос?

— Да, — сказала она, но с предупреждением в голосе, намекавшим Луке, что она может не отвечать ему.

— Думаешь, ты когда-нибудь простишь меня за то, что я солгал тебе о том, кто я такой?

Таня уперла руки в бока и хмуро посмотрела на него.

— Глупый принц. Уже простила.

20

КАРИНА

После дождя наступили дни серого тумана, и он становился только хуже, пока они следовали за Сестрами все дальше на север, подальше от южных портов, до которых Рева долго добиралась. Карина попыталась забраться на деревья в лесу, чтобы увидеть группу, которую Сестры вели по Торговой Дороге. Она напрягала глаза, чтобы мельком увидеть подругу, идущую позади сестер. Женщины звенели, пересекая суровую местность с кандалами на лодыжках и наручниками на запястьях. Как бы высоко ни взбиралась Карина, она не могла разглядеть среди них Реву, только смесь каштановых и белокурых голов, которые могли принадлежать кому угодно.

Но они продолжали следовать за Сестрами, за которыми было легко следить благодаря их постоянному пению. Сестры не беспокоились о бандитах. У них не было денег, и они полагались на доброту жителей деревень, которые обеспечивали их едой и питьем в пути. Из-за чумы люди были более щедры, чем когда-либо, к Сестрам, несмотря на то, что у них было мало припасов. Они отдавали свою пищу в надежде на доброту Просвещенного Бога. Почему всегда самые бедные отдавали больше всего? Карина не понимала.

Когда Сестры остановились, чтобы разбить лагерь, Карина и другие сделали это, но они не могли разжечь костер, поэтому они сгрудились, чтобы согреться, пока серый туман превращался во тьму ночи, питаясь остатками еды из последней деревни. Еду делили на крошечные порции, но к тому времени Карина привыкла есть понемногу и почти привыкла к голоду в желудке. Она использовала это как мотивацию для продолжения.

После ночи сна по очереди под беззвездным небом, беспокоясь о волках, ищущих добычу, Карина и остальные продолжили следовать за Сестрами. Но в этот день они устали и потеряли надежду. Они шли молча. Эмилия споткнулась о юбку, упала в грязь и несколько секунд не шевелилась. Карина шагнула вперед, чтобы помочь ей, но Эмилия, казалось, пришла в себя и поднялась на ноги.

Она вытерла грязь с подбородка.

— Это не может продолжаться.

— Дай еще немного времени, — умоляла Карина. — Нам нужно знать.

— Рева спасла нас всех, — согласилась Лотти.

Но именно в этот день их удача, наконец, начала меняться. Сестры свернули с Торговой дороги и направились по тропинке между полями с высокой зеленой травой. Вдоль тропы не было никакого укрытия, только поля, так что Карина и остальные держались далеко позади, наблюдая, как Сестры спускаются по пологому склону к тому, что оказалось еще одним обнесенным стеной поселением.

— Это тюрьма, — сказал Рохеса.

— Еще один сад, — сказала Лотти.

— Как в тюрьме, из которой вы сбежали? — спросила Эмилия.

Карина кивнула.

— Да, но я думаю, что этот меньше. Полей для обработки не так много. Хозяйственных построек не так много.

— Это значит, что Сестер может быть не так много, — сказала Лотти. — Или рабов.

— Нам нужно туда, — сказала Карина. — Нам нужно найти Реву и вытащить ее.

— Это если она вообще в тюрьме, — заметила Рохеса. — Мы не знаем наверняка. Мы не видели ее среди заключенных, пока следили за ними.

— Она должна быть, — Карина глядела на тюрьму, пока ее глаза не защипало от ветра. Когда маленькая ладонь согрела ее плечо, она моргнула, и покатилось несколько слез.

— Карина, — мягко сказала Лотти, сжимая плечо Карины. — Тебе нужно приготовиться к худшему. Мы все надеемся, что Рева там, и если она там, мы сможем ее вытащить. Но мы не знаем наверняка. Записка в рюкзаке Ревы могла быть от кого угодно. Мы не знаем, кто следил за ней и почему, ведь она скрыла