Белая кровь Тавриды - Александр Александрович Тамоников

они на прииске… А какой же ты тайный наблюдатель, если у тебя на лбу написано, что ты милиционер? Надо бы кого-то другого…

– И кого же?

– Знал бы, сказал бы, – вздохнул Белкин. – Надо подумать…

* * *

Новоиспеченная следственная бригада так же, как могла, пыталась выйти на след диверсантов, но пока что безуспешно. Никто из людей ничего внятного не говорил. То ли ничего не знали, то ли опасались говорить правду. Скорее всего, не знали. Потому что кого можно было подозревать? Вроде все свои, все на виду, все друг дружку знают. А возводить напраслину, да еще на знакомого тебе человека, – это дело очень нехорошее. Клевета, поклеп, а то и того хуже.

В конце концов один из следователей, тот самый парнишка, которого звали Протоном, напал, как ему самому показалось, на верный след. Правда, это был очень зыбкий след, и потому вполне могло статься, что он был ошибочным, но все же, все же… Тем более что самому Протону отчего-то казалось, что этот след верный. Такое внутри Протона возникло предчувствие, и как Протон ни пытался его из себя изгнать, оно продолжало терзать Протона изнутри. И, что самое главное, это предчувствие еще и крепло. И ничего Протон ни с этим предчувствием, ни с самим собой поделать не мог.

А дело было вот в чем. В поиске свидетелей Протон разговорился с двумя солдатиками. Он и думать-то не думал, что солдаты скажут что-то стоящее, потому и не затевал с ними никакого специального разговора. А просто однажды вечером он зашел в помещение старой кошары, приспособленное под жилье, и в изнеможении упал на подстилку из камыша, служившую постелью. А рядом сидели два солдата – Егор и Кузьма. Оба они готовились к ночному дежурству на приисках, но заступать было еще не время, и поэтому Кузьма и Егор томились от вынужденного безделья.

– Ну что, сыщик, поймал диверсантов? – спросил у Протона Егор.

Протон ничего не ответил, лишь раздраженно перевернулся со спины на живот.

– И то сказать! – вздохнул Кузьма. – Где же их тут поймаешь? Вот даже СМЕРШ покамест никого не поймал, а уж наш-то брат… Да и как их поймаешь? На лбу-то у них ничего не написано. Хитрые они, изворотливые. Одним словом, диверсанты. Допустим, представляется тебе кем-то одним, а на самом деле он диверсант. Понятное дело! Вот, Егор, хотя бы взять тебя. Откуда мне ведомо, кто ты есть на самом деле? А может, ты милиционер только снаружи, а на самом деле лютая вражина?

– Я вражина? – От таких слов Егор даже вскочил на ноги. – Ты выбирай-то слова! А то как двину по лбу!

– Да это я так, к примеру, – миролюбиво пояснил Кузьма. – Чтоб было понятнее.

– Ха! – ядовито произнес Егор и вновь улегся на камышовую подстилку. – К примеру… Хотя если разобраться, то ты прав. Или вот тебе еще пример. Допустим, никто не под кого и не маскируется. А просто ходит человек по прииску и делает вид, что у него дела. И ведь и вправду – дела! А если, скажем, говорить взаправду, то промеж своих дел он еще и диверсант. Вот, скажем, взять ту женщину, которую мы с тобой встретили ночью на позапрошлом нашем дежурстве. Помнишь? Чего, спрашиваем, шляешься, с какой такой надобностью? А я, отвечает, учетчик. Считаю, говорит, бурты. За день не досчитала, так вот досчитываю ночью. Проверили – и в самом деле учетчик. Считает… Да ведь оно, может, и не считала она вовсе. Может, бродила в темноте, преследуя какие-нибудь другие цели. А ведь после той-то ночи и стали все умирать: и люди, и верблюды… Вот и разберись, кто есть кто!

– Это какая такая женщина? – Протон резко переменил свое лежачее положение на сидячее. – Где? Когда?

– Я же и говорю – в позапрошлое наше дежурство, – голосом, в котором слышалось недоумение, пояснил Егор. – То есть две ночи назад. Я, говорит, учетчица. Считаю, говорит… Проверили – и вправду вроде учетчица. Ступай, говорим, нечего тут по ночам… Знаешь небось, какие тут творятся дела. Знаю, отвечает. Ну и пошла. А после этого и начался мор среди людей и верблюдов.

Вот в этот самый момент и возникло у Протона упомянутое предчувствие.

– Так, – сказал он сам себе. – Такое, значит, дело…

– А что? – встревоженно спросили солдаты. – Неужто она и в самом деле?.. Да ведь баба… Неужто и бабы могут быть диверсантами?

– Вот что, братва! – решительно произнес Протон. – Об этом нашем разговоре никому ни слова. То есть ни единого упоминания. Даже во сне!

– Э-э… – ошарашенно проговорили оба бойца разом.

– Как зовут ту женщину – знаете? – спросил Протон. – Запомнили ее имя?

В ответ Кузьма и Егор лишь растерянно переглянулись.

– Ну а как она выглядит? – спросил Протон. – Опознать ее в случае чего смогли бы?

– Баба как баба, – пожал плечами Кузьма. – Соответственно и выглядит. Они, бабы, все одинаковые. Особенно если в темноте на них смотреть…

– Молодая или старая? – в отчаянии спросил Протон. – Хоть это вы запомнили?

– Это запомнили! – с уверенностью ответил Егор. – Точно молодая. И даже вроде красивая. Я еще посветил ей в лицо…

– Ну, хоть что-то запомнили, – горестно сказал Протон. – В общем, так… Повторяю, никому о нашем разговоре ни слова. А то ведь и под трибунал загремите за такую вашу несусветную бдительность!

– Э-э!.. – еще раз проговорили бойцы.

Несмотря на позднее время, Протон решил действовать. Вначале он хотел немедля разыскать кого-нибудь из СМЕРШа и поделиться с ним своим предчувствием. Но потом понял, что делиться, по сути, нечем. Ну, женщина, ну, ходила ночью по приискам… Так, может, и вправду считала бурты или доделывала какую-нибудь другую свою работу. Не успела доделать засветло, вот и доделывала в темноте. У учетчика, поди, много всякой работы. А то, что на следующий день на приисках начался мор, так это совпадение. В жизни много бывает всяких совпадений…

Так чем же, спрашивается, делиться со СМЕРШем? Нечем пока делиться… А нужно сделать вот что. Нужно навести об этой учетчице дополнительные справки. Самые подробные. Кто она, откуда она, зачем она… Ну и так далее. А потом еще за нею и проследить. Тайно, чтобы она ничего не заметила и не почувствовала. И уже затем, пожалуй, можно пообщаться и со СМЕРШем.

И Протон, не откладывая дело на завтра, отправился в приземистое каменное строение – контору. Он надеялся, что, несмотря на поздний час, застанет там кого-нибудь из начальства и выведает у него о таинственной учетчице все, что только можно.

В конторе Протон