Залы Штормового Предела (ЛП) - Смедман Лиза

Не зная точно, кто сопровождает Тази, Алалл напрягся за барной стойкой. Его отвислые щёки, покрытые густыми серыми бакенбардами, подтянулись, и Тази поняла, что мужчина готов прийти ей на помощь, если потребуется. Она быстро кивнула хозяину, и тот расслабился. За три года он приобрёл серьёзную заинтересованность в её благополучии. В свою очередь девушка начала доверять Алаллу и его жене, Калакалан.  Калли знала о Тазиенне больше, чем кто-либо другой.

Когда им принесли напитки, Тази принялась расспрашивать Фанну о её слепоте. Сама Тази редко говорила о личных делах, не считая Калли и иногда семейного дворецкого, Эревиса Кейла, но она специально пыталась узнать, как можно больше о людях вокруг. Кейл научил её, что знания — ценный товар. Кроме того, у слепой женщины, разгуливающей без сопровождения в незнакомой части города, должна быть интересная история. Однако прежде чем Фанна успела рассказать что-то существенное, Тази почувствовала присутствие у себя за спиной. Фанна тоже ощутила это и замолчала.

Тази расслабленно подалась вперёд, как будто уже опьянев, и вытащила кинжал из правого сапога. Как только человек хлопнул её по плечу, она резко развернулась, выставив кинжал перед собой. Нищий в лохмотьях дрогнул, но устоял.

— Прости, — усмехнулась Тази, когда узнала старика. У неё была целая сеть осведомителей, и он был одним из самых надёжных. — Принёс то, что мне нужно?

— Иначе меня бы тут не было, — просипел мужчина. Он достал клочок бумаги с несколькими неровными линиями на нём. — Жилище, которое ты искала, — предложил он.

Пока Фанна спокойно прихлёбывала выпивку, Тази сунула оружие в ножны и схватила бумагу, быстро взглянув на неё. Когда Тази убедилась, что может прочитать старческие каракули, она протянула осведомителю свою нетронутую кружку и незаметно сунула ему монету. По выражению мужчины было непонятно, какая награда порадовала его больше.

Тази швырнула кинжал в балку рядом с баром, чтобы привлечь внимание Алалла. Не обращая внимания на его разъярённый взгляд, она мило улыбнулась и дала знак обновить их напитки.

— Кажется, я по-прежнему не понимаю, — как ни в чём не бывало, продолжила Тази разговор с Фанной. — Ты говоришь, что мать продала тебя из-за слепоты?

Тази заставила себя смотреть в бело-ледяные глаза Фанны. Девушка заметила, что эти глаза вызывают у неё беспокойство. Сложно было поверить, что Фанна не может видеть с их помощью. Кроме того, Тази сложно было сопоставить жизнь, которой жила Фанна, со сдержанной женщиной, сидящей прямо перед ней. Несуществующие отношения Фанны с матерью заставили девушку задуматься. Хотя она иногда отчаянно ссорилась с собственной матерью, Шеймур, в душе Тази знала, что её мать никогда даже не подумает о чём-то настолько жестоком.

Фанна по-птичьи наклонила голову и смахнула с лица прядь иссиня-чёрных волос.

— Она хотела убить меня при рождении, — спокойно сообщила она, — но её религия такого не позволяет. Мне повезло, что она была такой набожной, уже не говоря о том, что отличалась настоящей красотой. Мужчины платили огромные суммы за общество Ибины иль'Кун. Из-за этого местная харчевня в Калимпорте хорошо за меня заплатила. Они были уверены, что я вырасту такой же красивой, как мать, и может быть, пойду по её стопам.

В ответ на это Тази щёлкнула языком, как будто пытаясь сказать: «Ну это очевидно!»

— Но что могла маленькая слепая девочка предложить харчевне? — спросила она вслух.

— Я быстро выучила планировку «Конца пустыни», — объяснила Фанна. —- И освоившись с ней, я справлялась не хуже любой служанки. Были клиенты, которые платили сверху за то, чтобы их личности оставались в секрете. Слепая девушка казалась для них очевидным выбором. Большинство людей забывают, что отличаются не только лицом, но ещё голосом и даже, — она наморщила нос в притворном отвращении, — запахом.

— Ты когда-нибудь занималась профессией матери? — тихо спросила Тази.

— Мне повезло, — без колебаний ответила Фанна. — Мне не пришлось никому себя продавать. Когда срок в «Конце пустыни» подошёл к концу, мой контракт выкупили. За время нашего долгого путешествия в Селгонт покупатель так и не назвал мне своего имени. Единственное, что он потребовал — нарисовать свой знак на моей руке.

Фанна протянула правое запястье, чтобы Тази могла его рассмотреть.

Это была татуировка, которую Тази заметила на улице. Она попыталась вспомнить, кому принадлежит знакомый узор. Тази знала, что недавно видела похожий. Её озарило — это была экзотическая метка, которую Циредор носил на шее.

— Когда мы прибыли, — продолжала Фанна, не зная про откровение Тази, — он сразу же без всяких объяснений меня покинул.

— Как давно это было? — взволнованно поинтересовалась Тазиенна.

— Несколько дней назад, насколько я могу судить, — ответила слепая женщина. — Он сказал, что найдёт меня, если я ему понадоблюсь. Вскоре после этого мне повезло встретить вас, «лорд» Тази.

Любопытство Тази достигло пика. Каким образом Циредор связан с этой девушкой? Если у него был один секрет, подумала она, то, наверное, имеются и другие.

Тази не терпелось отправиться по своим делам, поэтому она воспользовалась паузой. — Всё это крайне познавательно, но у меня есть другие планы на вечер, — сообщила она Фанне. — Я скоро вернусь.

Пока Алалл заканчивал обслуживать посетителя, Тази высвободила свой кинжал из балки рядом с баром. Она беззаботно облокотилась о доску и принялась изучать кончик лезвия. Увидев, что тот слегка притупился, девушка достала оселок из кармана и принялась затачивать лезвие.

— Пропасть и тьма, ты меня в могилу сведёшь, дитя, — упрекнул её Алалл, чьи круглые, как яблоки, щёки покраснели от возмущения. — Однажды у тебя собьётся прицел, а пострадаю из-за этого я!

Тази наклонилась через барную стойку и легонько поцеловала хозяина в одно из этих красных яблок. — Ну-ну, — проворковала она, — ты же знаешь, что я никогда не промахиваюсь. А если невозможное когда-нибудь и случится, — она ухмыльнулась, — твой дух может покоиться с миром, зная, что твоя жёнушка как следует меня поколотит. В конце концов, она больше десяти лет прослужила в сембийской армии.

— Почему-то мне от этого не легче, — вздохнул Алалл, закатив глаза к низкому потолку. Но поцелуй уже сделал своё дело. Мрачное выражение хозяина смягчилось, как случалось всегда в обществе девушки.

Тази сунула руку в потайной карман и достала несколько монет. Она протянула ему какую-то часть, и, после некоторых размышлений, добавила ещё пару. — За выпивку. Остальное — за дополнительный ключ к моей комнате.

— Только не говори, что потеряла свой, милочка, — заметил Алалл.

— Нет. Видишь эту черноволосую женщину за моим столом? — сказала она, понизив голос и указывая на Фанну. Алалл кивнул. — Она поживёт какое-то время в моей комнате, и я хочу, чтобы она могла уходить и приходить, когда вздумается.

Алалл сумел скрыть своё удивление. Тази уже несколько лет снимала номер в его гостинице, и он мог вспомнить только двух других гостей, которых она у себя принимала. Девушка никогда не позволяла им оставаться на такой долгий срок, чтобы потребовался ключ.

— Будет сделано, — пообещал он. — И я дам Калли знать о твоей гостье, чтобы она не подумала, будто девочка в тебя втюрилась и не спустила её с лестницы просто по привычке.

Тази ухмыльнулась, когда ей об этом напомнили. Не так давно ей уделял слишком много внимания один из клиентов «Лисицы», очарованный юношей, за которого она себя выдавала. Тази попыталась незаметно отступить в свою комнату, но у джентльмена были другие, дружеские идеи. Однако Калли убедилась, что Тази оставят в покое. Жена Алалла, в которой было не менее шести футов роста, взяла назойливого ухажёра за шкирку и бесцеремонно швырнула вниз по старым и скрипучим ступенькам. Тази поняла, что в «Лисице» нашла безопасную гавань и новых родителей.

Тази развернулась, собираясь уходить, и Алалл бросил ей обратно несколько медяков. Тази усмехнулась в ответ на его суеверие. Немногие из торговцев в Селгонте до сих пор верили, что если отдать немного денег обратно клиенту, тот однажды снова к тебе вернётся. Алалл верил.