Принцесса мафии - М. Джеймс

еще раз, отчего моя голова отлетает в другую сторону, и у меня на мгновение кружится голова, но не настолько, чтобы я не заметила нож, который лежал в его кармане на кровати, вырвавшись из рук.

— Ты, гребаная сука, — шипит он. Он протискивается между моих бедер, его член прижимается ко мне, но он не может протиснуться внутрь. Я сухая, как пустыня, и мое тело напряжено, эффективно закрывая ему доступ.

— Блядь. Ты ебаная пизда... — Франко сплевывает на руку, трет ее о свой член и между моих рук, пытаясь снова войти в меня. Я сопротивляюсь изо всех сил, пользуясь моментом, когда он отвлекается, чтобы достать нож. Я знаю, что у меня есть только один шанс, если я потерплю неудачу, он заставит меня пожалеть о том, что я вообще пыталась. Он заставит меня смотреть, как он поступает с Лукой, как поступает со мной, что хуже смерти. Хуже, чем это.

Но я должна попытаться.

На долю секунды я расслабляюсь, давая ему возможность почувствовать, как ослабевает сопротивление, чтобы он подумал, что может справиться с этим. А потом, когда он уже готов протиснуться в меня, я изо всех сил вонзаю нож в его горло, направляя острие прямо к нему. Я уже слышала, что перерезать горло сложнее, чем может показаться, но я не собираюсь терпеть неудачу. Я не позволю ему победить.

Собрав все силы, я всаживаю нож в его горло у самого угла челюсти и дергаю вниз.

— Пошел ты! — Слова вырываются из меня рваным криком. Все сливается воедино: горячая кровь, заливающая мои руки, отчаянное бульканье Франко, его тело, пытающееся вырваться. Он дергается в сторону, падая с кровати с ножом в горле, и я вижу, как Лука в этот момент выхватывает пистолет, приставленный к его голове, пока охраняющие его люди отвлекаются.

Раздаются выстрелы. На полу лежат еще тела, но я не могу быть уверена, что одно из них не Лука. Я подползаю к краю кровати, чувствуя жар крови Франко, прилипший к моей коже, и вдруг Лука оказывается рядом, его руки на моих руках, и он притягивает меня к себе, не обращая внимания на свои сломанные пальцы.

— Катерина? — Его левая рука, неповрежденная, проводит по моим волосам. — С тобой все в порядке? Ты... он не...

— Он не зашел так далеко, — шепчу я. — Лука, твоя рука...

— Мне все равно. — Он прижимает мое лицо к себе, его зеленые глаза ищут меня. — Мне так жаль, что я не смог добраться до тебя. Мне жаль, что тебе пришлось...

— Нет. — Слово прозвучало резко, уверенно. — Я рада, что смогла. Я рада, что это сделала именно я, после того, что он думал, что может сделать со мной. Как он думал, что может использовать меня, чтобы причинить тебе боль, забрать то, что построила моя семья. Это была моя месть, Лука, и я не печалюсь об этом. Я не чувствую себя виноватой. — Я сжимаю кулак, чувствуя кровь между пальцами. — Я рада, что его кровь на моих руках.

— Я просто рад, что ты в безопасности. — Обе его руки лежат на моем лице, притягивая мои губы к своим, и на этот раз нет никаких колебаний, нет той части меня, которая хотела бы остановить это. Я целую его жадно, жадно, желая, чтобы он смыл все следы прикосновений Франко за последние минуты, чтобы прогнать его призрак, прежде чем он сможет поселиться в моих костях.

— Лука... — выдыхаю я его имя ему в рот, и он застонал, повалив меня обратно на кровать, когда поцелуй стал яростным и срочным.

— Я думал, что потеряю тебя. — Его рот снова захватывает мой, язык погружается в него, опутывает, поглощает меня. — Я думал, что мы оба уйдем, прежде чем я смогу сказать тебе, как я сожалею о том, что говорил, что ты мне не нужна. И за то, что никогда не думал, что может быть что-то лучше, чем иметь тебя в качестве моей жены. Моя храбрая, прекрасная принцесса...

— Это не имеет значения. — Я снова целую его, скребу зубами по нижней губе, и он стонет. Я тоже это имею в виду, такое чувство, будто то, кем я была, кем мы были до того, как Франко выломал ту дверь, ничего не значит. Как будто все это ушло, и мы теперь что-то новое, что-то другое. — Ты все еще хочешь, чтобы я стала твоей женой?

— Да. — Лука вдыхает это слово в мои губы. — Да, да, тысячу раз да. Моя Катерина...— Теперь он стоит на коленях между моих ног, его тело прижато к моему, и я рву на нем одежду, не заботясь о том, что пачкаю его. — Я никогда не захочу никого другого. Я был дураком, когда думал, что когда-нибудь смогу.

— Тогда покажи мне, — шепчу я ему в губы, мои руки уже стягивают с него брюки, рубашка расстегнута, пуговицы разбросаны по кровати. — Покажи мне сейчас, как сильно ты меня хочешь.

16

ЛУКА

На секунду я подумал, что у меня, должно быть, галлюцинации. Все это, честно говоря: мертвое тело Франко на полу, мертвое от руки Катерины, ее окровавленные руки на мне, трупы, мое собственное тело, кричащее от боли, и все же мне так тяжело, как не было никогда за всю мою гребаную жизнь. Всего несколько минут назад я был уверен, что умру, что мы оба умрем, что последнее, что я увижу в своей жизни, это женщину, которую я слишком поздно понял, что люблю, сломанную и истекающую кровью, когда мой злейший враг покончил со мной. А теперь...

Теперь я могу думать только о том, что я жив, что мы оба живы, несмотря на боль от сломанных пальцев и избитого тела. Катерина, похоже, чувствует то же самое: она рвет мою одежду, кровь Франко размазана по ней и по моей коже, она снова притягивает мой рот к