Найденыш 4. Восхождение (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Ликвидация лаборатории, экспериментирующей на «радуге», нисколько не тронула Никиту своей жестокостью. Так было нужно. Но чертов вопрос постоянно всплывал на самую поверхность: почему оставшиеся в живых помощники Тихорадова так резво отреагировали? Не затаились, не спрятали свои глупые головы в песок, не переждали смутное время? Мало того, спланировали акцию устранения всех участников и причастных! Что это? Наглость или уверенность в своих силах? Кто покровитель?

— Пошли? — Полозов не вмешивался, пока Никита задумчиво расхаживал вдоль гаражных боксов. Хозяин думает — значит, так надо. Но как только он остановился возле потайника, сразу позвал обратно в помещение.

Толик и Влас не занимались разговорами. Они работали. Да так, что от их деятельности наемник потерял два пальца и пяток сантиметров кожи со спины, как ему и обещали. Сейчас он находился в отключке, уткнувшись головой в обнаженную грудь. Тяжелые капли крови медленно падали на пол, образуя неприятную лужицу с маслянистыми отсветами.

— Действительно, мы ничего не слышали, — Полозов безучастно смотрел на обеспамятевшего Ерему. — Хорошо изолировано.

— Так я о чем говорю! — обрадовался Толик. — Орал-то паренек, будь здоров!

— И что он наорал? — Никита закрыл на внутренний замок дверцу в воротах и остался стоять на месте. Тяжелый запах мочи шибал в ноздри. Есть здесь вентиляция, или потом все придется проветривать, распахнув гаражные ворота? Н-да, тут не захочешь, да подумаешь о своем тайном особняке, подготовленном для таких случаев по последнему слову пыточного искусства. Мрачная шутка получается.

— В общем так, — Толик пригладил лысину ладонью. — Ничего нового мы не услышали. Заказывали Яра, и отслеживали только его. Про господина Назарова знали, но даже в этом случае козлы не остановились. Этот терпила признался, что никто в группе не ожидал встретить сопротивление мага высочайшего уровня. Рассчитывали на быстрый удар. Сначала загасить из гранатомета, а потом добить. Или готовились на скорую руку, или кто-то их торопил. Еще раз говорю: никаких имен Ерема не назвал. Заказчик известен только командиру. Но он благополучно издох. Не узнаем.

— Кто-то торопил? — Никита снова впал в задумчивость. Опять не сходится. Если наниматель хорошо знает способности молодого волхва — должен был подстраховаться. Неужели все на Полозове завязано? — Вот эта мелочь меня чрезвычайно интересует. Надо бы покопаться всерьез, но времени нет. Что будем делать с пленником?

— Нам он не нужен, — пожал плечами Полозов. — Я теперь точно с Нехорошева глаз не спущу. Всю кодлу вычислю и под откос пущу.

— Тогда — в расход?

— Пусть пока очухивается, — Олег посмотрел на часы. — Толик, спрячь парня в подвале, перевяжи раны, и как очнется — воды ему побольше. Я приеду через пару дней, когда провожу Никиту Анатольевича домой. Проведем еще один сеанс. Если паренек не вспомнит еще какие-нибудь важные детали, то… решим в рабочем порядке.

Никита с облегчением вышел на улицу, вдыхая потеплевший он наступающей весны воздух с примесью запахов бензина, резины и ацетона, поморщился и попросил Олега ехать в поместье. Нужно было заняться сейфом, который ждал своего часа, замурованный в подвале, и возвращаться в Петербург. Дел навалилось неимоверно много, и к какому подступиться в первую очередь, он даже не представлял.

Глава двенадцатая

Петербург, март 2011 года

Никита вернулся домой в первые дни весны. Стояла хорошая теплая погода. Снега в городе почти не осталось, только в самых глухих дворах и проулках еще продолжались работы по уборке грязной, ноздреватой, покрытой сажей субстанции, когда-то бывшей белоснежным покрывалом, радовавшим местных жителей. Солнце светило свежо и ярко, воодушевляя разнообразную птичью братию, оседлавшую ветки деревьев, заполонившую мостовые и площади.

Тамара встретила его с диким воплем индейца, прыгнув ему на шею еще на улице. Она только недавно приехала от родителей, и не успела переодеться. Как была в джинсах и в шерстяном вязаном свитере — так и выскочила на крыльцо подобно вихрю, опередив стариков. Никита крепко обхватил свое самое главное сокровище в мире и на мгновение замер, ощущая мощную волну радости и любви.

— Как ты, солнышко? — спросил он ласково, нацеловавшись с Тамарой. — Соскучилась?

— Ты даже не представляешь! — пожаловалась девушка, как сторожевой пес, вцепившись в его локоть. — Если бы не занятия и курсовая — с ума сошла бы. А еще этот негодяй… Ревун. Представляешь, повадился ходить в нашу спальню. Я и дверь закрываю, он умудряется проникать внутрь. Упрямая скотинка…

— У него тоже Дар прорезался, — пошутил Никита. — Кот-телепортатор. О, день добрый, Марьяна! Тимофеич, наше вам!

Он приобнял старушку, незаметно скинув ей часть переполнявшей его энергии, подпитав «провисшую» ауру, крепко пожал руку старику. Суета, возникшая возле него, переместилась в дом. Тамара еще вчера знала, когда приедет муж, и распорядилась, чтобы Марьяна приготовила праздничный обед. Пока накрывали на стол, она успела переодеться в темно-голубое платье, соорудить на голове незамысловатую прическу, и с довольным видом продемонстрировала себя Никите.

Стол накрыли в гостиной. Сели все вчетвером. Даже Ревун соизволил прийти. Он запрыгнул на высокую спинку дивана и оттуда смотрел за людьми своими умными желтыми глазами.

Сначала выпили за упокой Анатолия Архиповича, а потом Никита вкратце рассказал о встрече с Городецким и его женой, и о том, как восприняли решение молодого хозяина директора предприятий о назначении генерального управляющего. О покушении на Полозова и себя он, конечно, не стал говорить ничего. В Петербурге вряд ли освещали подобное криминальное событие, да и то потому, что Никита лично поговорил с губернатором и попросил его не беспокоить Великого князя Константина и не дать журналистам распространить слухи. Тамара с подозрением переспросила, на самом ли деле у него все в порядке. На подсознательном уровне она чувствовала какую-то недосказанность, но благоразумно не стала допытываться за столом об истинных причинах умалчивания.

— Твое решение поставить генеральным управляющим Коваленко — весьма неожиданное, — сказала Тамара, попивая вино. — Не удивляюсь, что многие восприняли его как обиду. Значит, не доверяет. Такую реакцию нетрудно было спрогнозировать. И с чего начал Станислав Евгеньевич?

К тому времени старики благоразумно удалились. Дед Андриан слегка осоловел после трех рюмок водки, и Марьяна увела его в комнату, чтобы тот отдохнул. Сама же обосновалась на кухне, откуда вскоре пошел вкусный запах пекущегося пирога.

— Первым делом мы проверили досье всех директоров, сидящих на логистических узлах. Полозов с ребятами проделали большую работу, причем так, что Золотарева не узнала. Гусаров со своими подчиненными не являются врагами, что вызвало у меня большое облегчение. Обычный карьерист этот Алексей Дмитриевич, не больше. Пытался всеми путями взять на себя ответственность из-за благих намерений. Но я как раз таких людей воспринимаю с опаской. Используя свое положение, начнет творить глупости во имя процветания корпораций. На должности управляющего должен стоят человек, не связанный условностями, кумовством и круговой порукой.

— Так все плохо в твоем королевстве? — улыбнулась Тамара, наклоняя голову, когда Никита потянулся к ней, чтобы поцеловать в шею.

— Наоборот. Все пышут энтузиазмом, стремясь доказать свою лояльность и нужность, — Никита вдохнул в себя запах знакомых духов, зарывшись носом в густую копну волос жены.

— А как ты нашел Коваленко?

— Старый знакомый деда, чуть ли не его поклонник, — усмехнулся волхв. — Они давно знали друг друга. Станислав Евгеньевич всегда поддерживал Патриарха, содействовал в продвижении проектов. В процессе переговоров выяснилось, что когда-то его отец хотел принять вассалитет к нашему Роду, но дед отговорил его, имея на молодого Коваленко свои виды. Получилось все, как и планировалось. Поддержка на самом высоком уровне была обеспечена над долгие годы, когда пост председателя Казенной Палаты оказался занят своим человеком. Это была последняя рекомендация деда, которую я выполнил. Поражаюсь, как он распланировал все на десять шагов вперед. Уверенный в себе человек…