Сурск - Владимир Скворцов

— Вик, мы хотели бы спросить, в прошлый раз, когда ты рассказывал о сильном городище, ты говорил о новых лодиях, оружии и обещал нас учить диковинкам. Ты готов нам ответить?

— Вышеслав, а как ты это себе представляешь? Что я подую на вас дымом, попрыгаю вокруг вас с палкой, немного помашу руками, и вы всё будете знать? Так ты ошибаешься, так никто не учится. А что учёба идёт, не замечает только тот, кто не хочет учиться. Вот смотри, мы построили лесопилку и начали пилить доски. Вы это раньше умели? Нет. Теперь научились и можете сами сделать подобное сооружение и обеспечить себя досками. Зачем они нужны, когда можно расколоть бревно и отесать топором? Ты так сделаешь две доски из одного бревна, а на лесопилке в несколько раз больше.

Доски будут нужны, сам увидишь, что с ними дом будет теплей. Кроме того, они пойдут на строительство лодок. Ты видел мою лодку, она сделана из таких досок. Из тех, что напилим, сделаем новые лодки и после зимы поплывём в новые места. И оружие можно из них делать. Вон я самострелы показывал, тоже из доски сделаны. Когда доски лежат готовые, получается, можно быстрей дело сделать, чем валить дерево и потом его отёсывать. Да и доски лежат уже сухие. Кроме того, это хороший товар. Его можно будет продать с выгодой в Булгаре.

А вот ещё мы дом начали строить, вы ведь если и делали такие, то редко. А когда сам в нём поживёшь, увидишь, что в таком жить лучше, чем в землянке. Вот сегодня Путята начал новую печку делать, получим уголь для кузни, смолу для лодок и горючую воду для гранат. Как ты помнишь, они мне сильно помогли. А ты говоришь, что я вас ничему не учу.

Мы только начали вместе работать, а я уже сколько вам нового показал. Да хотя бы рыбу по-другому ловить мальчишек научил, теперь всегда можно еду добыть. Только глупый не будет учиться, когда я показываю, как и что можно получить из самых обычных вещей.

— Да ерунда это всё, а не диковинки. Я думал, нам что-то новое покажут, а тут доски, смола, глупости всё это, — вмешался Избор

— Вообще-то, Избор, ты сам этого захотел и сам повернул в эту сторону разговор. Я давно замечаю, что тебе здесь не нравится. А мне не нравится твое поведение и ты сам. Я тебе объясню, почему ты неправ, если поймёшь, то сделаешь выводы. У меня нет к тебе зла, просто ты такой человек. Тебе не хочется быть младшим, ты всё хочешь сам командовать, а вот делать этого не умеешь.

Моё мнение, Вышеслав, что в вашем пленении полностью виноват Избор. Его ваши старейшины поставили старшим над воями. Может быть, он и хороший воин, хотя я этого и не заметил. Но вот командовать он не может. Смотри, что получилось, почему вы все одной толпой полезли на берег, даже не осмотрев место и не взяв с собой оружия? Или не подумали о засаде, а это значит, что воины вы никакие, или командир плохой, потому что не научил думать заранее.

Воинов надо учить, как вести себя в любой ситуации, и всегда быть готовым к нападению врага. Особенно, когда движешься в чужой земле. И сделать это должен командир. А он этого не сделал. Значит — плохой командир.

Вас было десять обученных воинов, и с вами справились двадцать обычных мужиков. Значит, вас плохо учили, и это опять вина командира, твоя Избор. Если специально обученный воин не может справиться с тремя-четырьмя мужиками, это не воин, а дармоед, его зря род кормил, он не сможет защитить никого. Это ты, Избор, и показал всем, не сумев защитить своих старших. Дальше. В Булгаре ты попросил два лука, обещав сделать остальные сам. Где они, которые ты сделал? Опять только говорить можешь.

Мне сказали, что ты охотник. Где твоя добыча? Я её не видел ни разу. Вокруг зверья полно, отойди подальше и подстрели оленя, так нет, мы все рыбу едим, которой нас мальчишки кормят. Мальчишки, а не взрослые мужики. Почему я не вижу тебя за работой? Вышеслав брёвна пилит, Мирослав брёвна пилит, а ты где пропадаешь? Как ты с оружием тренируешься, я не видел. На охоту ходишь? А где добыча? Я дал тебе изучить новое оружие, хотел услышать от тебя, как сделать его лучше, а ты два раза выстрелил и забыл про него.

Мне такой воин не нужен. И начальник над воями не нужен. Старшим над ними будет Вышеслав. А ты или вставай завтра пилить доски и будешь каждый день работать, или уходи. Бери один нож, у тебя он уже есть, и уходи. Я это предлагал всем, ещё когда из рабов выкупал. Ты уже забыл об этом и забыл, как клялся. Можешь забирать с собой всех, кто недоволен жизнью здесь. Это мой город, и вы все давали мне клятву, но я тебя прощу и отправлю на все четыре стороны.

Мне не нужны здесь те, кто будет пытаться всё делать по-своему. Учиться ты не хочешь, работать ты не хочешь, так что, не место тебе здесь, тут живут люди, которые учатся и работают. Вон даже девчонки и мальчишки с утра до вечера при делах, а ты — здоровый мужик, только ходишь и рожу кривишь. Я не злюсь на тебя, ты мне просто безразличен. Вот когда сможешь сделать так, чтобы тебя другие уважали, тогда я с тобой и буду разговаривать.

Так уж получилось, что у костра мы были не одни, и этот разговор слышали другие. Но я всё равно решил провести его именно сейчас, пока подобная гниль среди остальных не успела распространиться. Должен быть и работать принцип единоначалия, и все должны это видеть. Вот Избор и стал «например». Этот человек нам не подходил, но пусть послужит хотя бы невольно, в качестве демонстрации, как вести себя не надо и что за это будет.

Есть такой тип людишек, им бы, главное, устроиться на хлебное место и потом всё время быть мелким начальником. До крупного таким обычно дорасти не дают. Мелкий человечишка с мелкими интересами. Хотя и бывали случаи, что на одном самолюбии они и добивались каких-то более серьёзных жизненных успехов. Но они в большей мере были обусловлены нахальством и хамством. Против такого набора не всякий сможет устоять. Так часто случалось в наше время, не думаю, что здесь это выглядит как-то по-другому.

Разговаривать после такого стало не о чем, и словене пошли к своим шалашам. Я же закончил изготовление снастей, показал Мышонку, как всем этим пользоваться, и отправился спать.

Правильно Витёк поставил на место этого зазнайку. Он уже многим успел своим поведением надоесть. Словене молчали, хотя я заметила одобрение, с которым кивал головой Могута при словах Витька, он не забыл, что ему пришлось перенести в плену, и кому он обязан освобождением. Да и остальные бабы и мужики, не относящиеся к словенам, были согласны с той оценкой, что он дал этому зазнайке. Если и не говорили об этом, то довольно поглядывали на Избора и ухмылялись.

Похоже, Витёк начал устанавливать абсолютную монархию. Во всяком случае, остальных, в том числе и большую часть словен, это устраивало. Как я понимаю, здесь всё строится на принципе единоначалия, и если в племени всё определяется старшинством, рулит старший в роду, то в такой компании, как подбирается у нас, уважают силу и удачливость. А всё это Витёк уже показал.

Надо было видеть, как Могута смотрел на распиловку брёвен и ощупывал готовые доски. Все эмоции читались на лице. Как просто и так хорошо получается. И быстро. Скорее всего, Вик в очередной раз сумел завоевать уважение этого громилы, совершив на ровном месте из ничего маленькое чудо.

Глава 6. Организация и ещё раз организация работ

С утра, ещё до завтрака, произошли два вполне ожидаемых события. Сначала ко мне подошёл Вышеслав и несколько хмуро, глядя в сторону, извинился за Избора и попросил его оставить жить здесь.

— Ты знаешь, Вышеслав, я понимаю, почему ты просишь за него и защищаешь. Тебе надо вернуться домой со всеми воинами. Как я уже говорил, ты клялся за себя и своих людей. Так что в любом случае спрос будет с тебя. Но дармоедов нам не надо. Пусть идёт работать, командовать он уже не будет. Ты ведь понимаешь, что я правду сказал, ваш плен — его вина. Пусть остаётся, но бездельничать ему никто не позволит.

Люди должны видеть, что каждый трудится, как может. Так что пока мы с тобой давай разведём людей по работам, а потом вернёмся к такому разговору, хотя бы пойдём лес валить и при этом сможем поговорить.

Я не успел договорить, как с реки раздался крик караульного:

— Лодка идёт снизу.

Подбежав к обрыву и приложившись к биноклю, успокоил остальных.

— Это Шумат и пацаны. Готовьтесь к завтраку, и на них тоже порцию.

Спустившись к реке, на берегу встретил Шумата.

— Здравствуй, старейшина, рад тебя видеть в здравии.

— Вик, ты что с этими мальчишками сделал? Они ни о чём другом говорить не желают, как только про тебя. И всё просятся к тебе, говорят, учиться будем.

— А ты им не мешай, пусть приходят, и если смогут, пусть даже здесь живут. Мы их накормим, обижать не будем, они всех нас знают. Научатся новым умениям, придут к тебе в поселение и научат других. Я тебе даже топор могу дать за то, что они тут будут жить и нам помогать. Пойдём, покажу, что мы уже успели сделать, поедим, а потом ты решишь, оставишь их или нет.