Акушер-Ха! (сборник) - Татьяна Соломатина

1-й м у ж ч и н а (с готовностью наигранно срывающимся старческим голосом): Сто пятьдесят восемь.

2-й м у ж ч и н а (сначала отводит микрофон в сторону и хриплым шёпотом суфлёра подсказывает): Миллиардов… (1-й мужчина в ответ отмахивается от него, тот продолжает снова «женским» голосом.) Ах, как вам это удаётся! Вы, наверное, не курите и не употребляете?

1-й м у ж ч и н а (с усмешкой): А как же… И курю, и употребляю. (Делает наигранно многозначительную паузу.) Иначе я вообще никогда не сдохну!

Ст у д е н т к а (громко смеётся, затем резко встаёт и декламирует):

Такие мы —Всегда всё знаем,Умеем многое,И вотЖивём и недопонимаем,Что в мерах нормЕсть нормы квот…

(Затем, резко сменив тембр голоса, нараспев, как ребёнок на утреннике.) Расскажи мне, черепок, почему я одинок?..

2-й м у ж ч и н а: Ка-ак?!

1-й м у ж ч и н а: Это привычка у неё такая – произносить вслух пустые вопросы, чтобы успеть взглянуть на apriori известные ответы…

Ст у д е н т к а (садится обратно на ящик и вновь обращается к черепу): Молчишь? Ты вот только сказать не можешь, а я подумать боюсь. У тебя боль уже позади, а мне страшно…

2-й м у ж ч и н а: С ними не соскучишься, честное слово! Вот я раз одному швейцарцу[70] говорю: «Если бы мы могли осмыслить смерть во всей её полноте, то сами бы умерли в тот же миг».

1-й м у ж ч и н а (равнодушно): Ну и что?

2-й м у ж ч и н а (обиженно): Вообще-то я тогда о себе говорил…

1-й м у ж ч и н а: Очень на тебя похоже.

2-й м у ж ч и н а (не обращая внимания): Но они всегда всё так БУКВАЛЬНО воспринимают! Пришлось заставить его осмысливать смерть во всей её полноте…

1-й м у ж ч и н а: Ты не добрый.

2-й м у ж ч и н а: Да, но я и не злой. А они приписывают мне все свои мерзости. Я что монстр! (Далее ехидничая.) «Когда ты постигнешь все тайны жизни, то будешь стремиться к смерти…»[71] Сам накаркал! Теперь вот полностью мёртвый.

1-й м у ж ч и н а: Для меня мёртвых нет.[72]

С т у д е н т к а: Смерть – лучшая анестезия…[73]

2-й м у ж ч и н а: Вы по ходу пьесы сговорились, что ли?! (Кидает кости, выпадает явно не лучшая комбинация.) Господи, за что?!

1-й м у ж ч и н а (спокойно): Чтоб знал.

Ст у д е н т к а (обращаясь к черепу): Не всё ли одно, кому ты принадлежал – алкашу с соседней улицы или Аристотелю, – если ты теперь такой мёртвый? Скажи мне…

2-й м у ж ч и н а: Действительно, скажи мне, зачем ты Аристотелю лапшу на уши навешивал о том, что вверх по лестнице природы поднимаются только побуждаемые внутренним стремлением к более совершенной организации?

1-й м у ж ч и н а: Потому что отчасти это так. И вообще, что бы я когда кому ни «навешивал», как ты изволил выразиться, для этого всегда было и есть своё место и время.

2-й м у ж ч и н а: Угу. И свободные уши. И то, что они потом называют «неисповедимыми путями», всего лишь «неизгладимое вмешательство» папочки с синдромом добрячка.

1-й м у ж ч и н а (никак не реагируя на сарказм): Вовсе нет – так я даю им равенство. Единственно возможное – равенство предварительных условий для всех. И это не один из технических параметров, к которым ты всё стараешься свести. Это основа Духа – неутолимая жажда познания. Внутреннее стремление, искра, если хочешь. Хотя у Аристотеля… (Задумывается ненадолго, как бы вспоминая.) Знаешь, вынужден с тобой согласиться – они действительно порой всё так БУКВАЛЬНО воспринимают! Но я же тоже люблю пошутить иногда, между прочим.

2-й м у ж ч и н а (довольный): Не вижу повода… (Наливает в стаканы.) За неутолимую жажду! (Чокаются и выпивают.)

Ст у д е н т к а (к черепу): А если предположить, какими-то невероятными путями, что раньше ты был Ломоносовым… Интересно – это что-нибудь меняет?..

2-й м у ж ч и н а: Она скоро на себя его примеривать начнёт! И вообще, почему у тебя всегда по одному, Аристотелей этих, Гомеров, Ломоносовых?..

Ст у д е н т к а (к черепу): А вдруг – это я. И нет никакого черепа – просто я смотрю в лицо собственной смерти…

2-й м у ж ч и н а (радостно по-мальчишески): Я же говорил! Шапку, блин, нашла!

1-й м у ж ч и н а: Отчего же «по одному»? На Белом море сидело как минимум двадцать таких парней, как Михайло Васильевич. С таким же скелетом, мышцами, сосудами, внутренними органами, мозгом и нервными окончаниями, как у него. Но только у него хватило силы духа встать, пойти и прийти туда, куда он пришёл, невзирая на мучения плоти и сомнения разума. А остальные девятнадцать не решились, скажем так, «пойти туда, не знаю куда», чтобы «найти то, не знаю что». Мёртвую форму от живого явления отличает дух. Он – внутри. Внутри каждого равнозначно. Но вот сила его зависит от того, как сам человек решит им распорядиться. Ни ты, ни я ничего здесь не решаем. «От каждого по способностям, каждому – по труду».

2-й м у ж ч и н а: Ага. Тогда ты тоже пошутил – не стал рассказывать умнице Карлу, что имел в виду под трудом…

С т у д е н т к а: Пора упорядочиваться… (черепу) Ломоносов ты или хмырь с баштана – не важно! Даже подмигни ты мне прямо сейчас – всё равно это не заставит меня усомниться в собственной реальности.

2-й м у ж ч и н а (оживляясь): Может, проверим?

1-й м у ж ч и н а: За игрой лучше следи… проверяльщик.

Ст у д е н т к а (с некоторым ожесточением): Сейчас я упорядочу дух внутри каждого. Начнём с себя, как говорится. (Далее, как ребёнок читает условие задачки, делая акцент на числовых значениях.) Вот у меня дома есть велотренажёр. Если бы я была бездомным алкашом, я бы его вообще не крутила. Если бы я была Ломоносовым, у меня бы хватило силы духа крутить его три раза в день. Но так как я – это я, то кручу его три раза в неделю. Вопрос – стану ли я бомжом, если перестану крутить его совсем? Стану ли я гением всех времён и народов, если буду крутить его каждый день без передыха? И чему будет равна сила моего духа, если я прямо посередь года накануне госэкзаменов 2-го курса медина заберу документы и поеду в Москву к тёте, ещё раз готовиться поступать на журфак МГУ, о чём с детства и мечтала?..

1-й м у ж ч и н а: Не спеши. Жизнь идёт, одни желания сменяются другими. У вас принято говорить о смене ценностей. Но, поверь, – это всего лишь вопрос здоровья.

2-й м у ж ч и н а: Ты сам виноват со своими приколами. Посмотри, кому ты открываешь завесу! Она же дура ненормальная!

Ст у д е н т к а (со злостью): Никогда я так не сделаю – нет у меня ни фига никакой силы духа.

1-й м у ж ч и н а (отвечая на предыдущую реплику 2-го): Ты знаешь, что это не так.

С т у д е н т к а: И вообще, дура я ненормальная. Сижу тут с черепом разговариваю. Как будто заняться больше нечем! (Встаёт, берёт сумку, видно, что собирается уходить.)

2-й м у ж ч и н а (властным, но не злобным тоном, резко повернувшись в сторону Студентки): Мы ещё не закончили!

Она поднимает с пола череп, кладёт его в сумочку, возвращается к ящику, садится и закуривает. Тот смотрит на неё пока она не закурит и только после этого поворачивается обратно к своему собеседнику.

2-й м у ж ч и н а: Так хорошо?..

В ответ 1-й мужчина только пожимает плечами.

2-й м у ж ч и н а: Ну, что не так-то?!

1-й м у ж ч и н а: Здесь не курят.

2-й м у ж ч и н а: Мы никому не скажем. Лучше скажи мне вот что – если уж открываешь завесу, то почему частично? Клоду Бернару нашептал о внутренней среде организма и образовании гликогена в печени? Карлу Бэру про эмбриогенез? А Рудольф Вирхов! Вот уж воистину к месту пример. В своей теории целлюлярной патологии, согласно которой патологический процесс – сумма нарушений жизнедеятельности отдельных клеток, он ближе всех подошёл к единству микро– и макрокосма. Но… опять не с того боку. Я не пойму… (Далее более иронично.) Ты ждёшь, что сумма исключений выдаст им наконец правило?!

1-й м у ж ч и н а: Нет. Правило не может быть описано, а они пытаются. Поэтому путаются.

2-й м у ж ч и н а: А как же насчёт «в начале было Слово»?

1-й м у ж ч и н а: Не путай Дар с яичницей. Их слова – это всего лишь способ говорить о Слове.

2-й м у ж ч и н а: Так попотчуй их Словом (с ударением). Хоть её вон, к примеру.

1-й м у ж ч и н а: Заворот внутренностей может случиться.

2-й м у ж ч и н а: Да уж… Я бы даже сказал, врождённый порок вкупе с аритмией. Вот они, твои совершенные творения. Такие совершенные, что не то что слушаться, они слушать-то не в состоянии!

С т у д е н т к а: У-у-у-у… Похоже, что у меня это не на почве усиленной учёбы. Это от тоски по нереализованной мечте… Э-эх! (Громко вздыхает.) Прощай, Слово… Здравствуйте, иллюзии… (Роется в сумочке, достаёт фляжку и встряхивает.) Пустая! (Всё равно открывает и вытряхивает последние капли в рот.)