Чужие игры - Мельник Сергей Витальевич

— И как же вы все эти годы останавливали его? — Ко мне вновь вернулся страх от осознания полноты картины.

— Как? — Она растрепала волосы у меня на голове. — Ты думаешь, Хенгельман просто так помиловали? Не одна она была в Финоре, кто практиковал некромантию, и не она одна получила работу в королевстве, а также второй шанс начать жизнь сначала. Я сразу поняла, что здесь обычными способами не справиться, а значит, нужно искать помощи. По крайней мере, то, что породило эту тварь на свет, должно было ее и убить. Негласно мне пришлось собрать у себя под боком целую службу из специалистов запретного искусства, начиная от шаманов орочьего племени и заканчивая все теми же некромантами и темными магами.

— Помогло? — Я попробовал представить себе масштабность этой картины.

— Не сразу. — Она кивнула. — Но мы научились находить его в чужих телах, мы смогли перекрыть этой твари вход во дворец, были даже моменты, когда мы были близки к поимке, но нет, слишком он осторожен, уже без малого больше пятидесяти лет не было вестей о его выходе за пределы границ империи… Но, как ты видишь, он опять здесь.

Минутная пауза помогла ей немного прийти в себя.

— Весь вопрос в амулете-кольце, Ульрих. — Де Кервье поднялась со своего места, подходя к окну. — Но здесь и сейчас мне вновь предстоит забыть свои чувства и мысли. Потому что король не знает истинной истории своего появления на свет, и нам вновь грозит война. Долгая-долгая война, потому что, увы, нам пока не под силу загнать в бездну ту тварь, что опять пытается развязать кровопролитие.

Четыре дня до бала прошли как один миг, так и не дав результата. Четыре дня коту под хвост. Как там было? И вся королевская конница, и вся королевская рать не могут… не могут. Впрочем, я тоже не смог. Мы с людьми Ганса облазили чуть ли не весь дворец, перевернули с ног на голову бальный зал, но так и не смогли найти бомбу.

Я стоял перед зеркалом, у себя дома оправляя черный камзол, украшенный вязью из золотой нити, словно галстук, примеряя воздушный отрез ткани платка, не зная, то ли повязать белый, то ли пойти во двор и сразу накинуть петлю на шею.

Провал, мой, охраны, разведки, в конце концов, всего Финора. Мы знали, что это произойдет сегодня, мы знали где, но совершенно ничего не могли с этим поделать. Митсвел Первый уперся словно баран рогом, не желая слушать доводы Гербельта и матери, слишком это, по его мнению, ущемляло его репутацию, а посему бал состоится, и эта кульминация безалаберности и глупости случится не далее как через пару часов.

«Ульрих. — Мрак по углам комнаты колыхнулся в легком волнении, донося до меня тихий голос Адель. — Хозяин дома просит сказать тебе, что он поможет».

«В чем?» — Я оторопел от подобной подачи со стороны загробного мира.

«Не знаю. — Тень растворилась, даря на прощание: — Он наконец-то нашел, а потому он вернет долг, золото, он сказал: иди за золотом».

Тяжело вздохнув, я накинул плащ, взял перчатки и спустился во двор, где меня уже поджидал запряженный возок. Пора. Пора на бал, пора лицом к лицу встретить то кровавое безумие, что вот-вот должно было разразиться, стерев меня и жалкие остатки моей репутации на этом свете. Да, именно так я расценивал грядущее неизбежное, ибо сомнений и других толкований трагедии не будет. Это сейчас Гербельт лишь с прищуром смотрит в мою сторону, а де Кервье простирает длань защиты надо мной, но что будет дальше, если король умрет от моей смертельной забавы, даже представлять не стоит. Не стоит гадать и строить прогнозы, с вероятностью сто из ста я лишусь свободы и по прошествии энного времени жизни, так как большая игра и большая политика требуют при любом из раскладов назначить виновных, наградить непричастных, а каждому по заслугам выдать слона, если ты, конечно, не верблюд.

Бабушке нужен будет козел отпущения, и я не питал иллюзий о ее мыслях, о кандидате. Ибо сударыня без толики сомнений развалила напополам череп любимого мужа, так что козел, сегодня вырядившись в лучший свой наряд, трясется по улицам города, изредка поглядывая в окошко на серый зимний город из холодного камня и тысячи безразличных лиц и судеб. Безразличных к какому-то мальчишке, что сейчас едет на свой первый и, похоже, последний в жизни бал, дабы засвидетельствовать публично свою глупость и бессилие перед судьбой, расписавшись в книге учета для неудачников.

Думаете, можно было бежать? Наверно, можно, даже не так — нужно. Но не хочу. Тупо, банально не хочу, потому что тогда я убегу от всего, чего уже достиг, от всего, во что вкладывал свое время и душу, предам память тех, кого уже нет, а также тех, кто мне дорог, но кого я скорей всего уже никогда не увижу. От мыслей становилось черно на душе и тоскливо на сердце, город бурлил, дворец сиял огнями, собирая в своих стенах сияющую нарядами, драгоценностями и улыбками знать и высший свет короны.

Красиво, черт возьми, красиво… Статно, чинно, не спеша и с расстановкой, согласно иерархии, мы, прибывающие к бальному залу, выстраивались в переливающуюся богатством колонну, ступая по ковровой дорожке. Нас поправляли вышколенные лакеи согласно очередности и статуса, дабы особо рьяные графы не посмели проскочить вперед герцогов, а бароны стали стеной от именитых, но, как правило, голозадых рыцарей. Сами понимаете, удел рыцарей — поле брани, их капитал — это честь, доблесть и отвага, так что ничего удивительного в том нет, что их поставили замыкать шествие. Так сказать, прикрывать тылы от возможного нападения, весьма глупого и мифического, как девственница в притоне противника.

— Ваше приглашение. — Низко поклонился мне лакей, беря из моих рук пропуск на бал и передавая его глашатому, что уже во всю мощь своей глотки оповестил тех, кто был внутри: — Барон Ульрих фон Рингмар-Когдейр… в сопровождении господина лера Сеньгоу Ло!

Он немного запнулся, так как обычно в сопровождении должна присутствовать дама. Скинув свой плащ слугам, прошел я в глубь богато убранного отдельного дворцового корпуса, специально построенного под званые балы короны. Впечатляет, тут явно не скупились на убранство палат, мрамор и золото, хрусталь, сотни вельмож. Наверно, такой бал не так уж и плох, здесь вполне можно найти деловых партнеров, ну и еще кое-что…

— Ты все же пришел. — У меня щелкнула отпавшая от удивления челюсть, ко мне подошла высокая статная женщина с холодными, но завораживающими своей чистотой голубыми глазами. — И не вздумай орать.

Император в теле этой снежной королевы подхватил меня под локоток, увлекая к столам с закуской.

— Прекрати брыкаться и не вздумай активировать узор защиты. — Девушка мило улыбалась окружающим. — Обещаю не вселяться в тебя, а будешь разводить панику, убью герцогиню.

— Какую? — сморозил я тут же глупость.

— Эту. — Император кокетливо наклонился, давая мне возможность заглянуть в прекрасный вырез платья. — И еще целую кучу, если понадобится, так что прошу без лишних телодвижений.

Амулет, выделенный мне де Кервье, остался в карете, так как я не думал о исходе подобных событий, а зная прыть этой твари по перемещению в толпе, я даже бы и пытаться не стал кидаться по сторонам магическими узорами, да и не позволили бы мне. Чуть впереди я увидел долговязую фигуру Нильса Ваггета, главного мага короны, да и не думаю, что среди слуг не скрываются безопасники-маги, призванные следить за порядком.

— Как ты пробрался? — Я подошел к столу, задумчиво рассматривая закуски. — Все как-то уже привыкли думать, что тебе сюда вход закрыт.

— Пусть так и думают. — Холодный блеск ее льдинок глаз наполнился весельем. — Вижу, ты уже успел пообщаться со своей подружкой Вальери. Как она, кстати, давно ее не видел?

— Прекрасно, бабуля пышет радостью и готовит новый подсвечник для скорой встречи с тобой. — Я выбрал рулетики с красной рыбкой и нежным сливочным кремом.

— Бабуля… — Он-она тяжело вздохнул. — Как время быстро летит, еще вчера от нее взгляд невозможно было отвести, а уже через миг какой-то соблезвон называет ее бабулей. Кстати, смотрю, она пошла с тобой на редкие откровения, как думаешь, почему?