Осенний перелом (СИ) - Алёна Кручко

Остаток ночи Фенно-Дераль посвятил составлению запросов, а утром, поразмыслив, написал еще один, и к нему подорожную, требующую заверения лично у короля. Придется испросить аудиенцию и рассказать его величеству обо всех сложностях и подводных камнях нынешнего расследования. А его величество такие рассказы любит, даже слишком любит, в итоге рассчитывать надо не на четверть часа, которых с лихвой хватило бы для дела, а часа на два как минимум. Хотя, если правильно подгадать время… А у начальника полиции намного больше возможностей угадать со временем, чем у любого другого. В конце концов, не зря же именно к нему стекаются все сведения о прибывающих в столицу официальных лицах.

Решено, усмехнулся Фенно-Дераль. К королю идем за полчаса до визита делегации негоциантов Андаро-Тирисской колониальной компании. Мертворожденное соединение, но хоть сена клок с них… А еще, пришла вдруг мысль, неплохо бы взять с собой фор Циррента. Благо, ему тоже есть что рассказать его величеству.

Глава 18, в которой к графу фор Цирренту приезжает кузина Эбигейль, а виконт Фенно-Дераль развлекает его величество

В чем кузина Эбигейль была мастерицей, так это в искусстве правильно подгадывать время. Сама она утверждала, что ее эффектные появления строго в нужный момент — не более чем случайность и стечение обстоятельств; что же касается Варрена фор Циррента, ему виделось в этой способности кузины нечто откровенно мистическое. В основном из-за того, что «случайности и стечения обстоятельств», вопреки законам вероятности, всегда играли исключительно на пользу.

Эбигейль и ее брат-близнец Арбальд были младше Варрена на два года — разница, которую никогда не берут в расчет взрослые, предлагая детям поиграть вместе. А так как два брата фор Циррент жили по соседству и навещали друг друга запросто, дети их чаще бывали вместе, чем врозь. Варрен на правах старшего учил Арбальда стрелять и фехтовать, два наследника славного рода вместе мечтали о подвигах, славе и приключениях. Где они, те мечты… И где Арбальд, в шестнадцать лет вступивший в Колониальный корпус и уплывший утверждать власть андарской короны на Огненных островах… Единственная глобальная неудача Андара в колониальных войнах наследнику младшей ветви фор Циррентов стоила жизни. Арбальд сгинул бесследно: из отряда, получившего приказ разведать путь к таинственному храму аборигенов, не вернулся никто. А Огненные острова до сих пор, вот уж три десятилетия, сопротивляются всем попыткам присоединить их к цивилизованным землям.

Странное дело, Эбигейль перенесла разлуку с братом тяжелей, чем окончательную его потерю. Казалось, она потеряла Арбальда навсегда в тот самый миг, когда фрегат с гордым именем «Победитель» отошел от причала и расправил паруса. Гелли рыдала неделю, месяц ходила тихая, убитая горем, тень прежней хохотушки. Потом — медленно и трудно — начала учиться жить без брата. Тогда Варрен и заметил за кузиной новое странное свойство.

Случайно, ничего сама не подозревая, Эбигейль прикрывала семью от бед.

Она могла прийти к воротам конюшенного двора, когда мужчины собирались на охоту, и сказать:

— Мне скучно, возьмите меня с собой.

Пока ее спрашивали, точно ли она готова носиться целый день верхом по бездорожью, пока она убеждала, что не станет помехой, пока переодевалась — начиналась гроза, или буран, или проливной ливень, и оставалось только радоваться непредвиденной задержке.

Она могла потерять перчатку, или посадить пятно на платье, или ни с того ни с сего решить, что прическа ей не подходит — и опоздать к пожару, рухнувшему мосту или перевернувшимся каретам. Однажды из-за нее семья пропустила прием, на котором половина гостей слегла, отравившись грибами. В другой раз Эбигейль, наоборот, докучала отцу просьбами поехать в столицу раньше назначенного срока, — а в результате виконт фор Циррент успел предотвратить дерзкую кражу фамильного архива.

Трижды Эбигейль срывала Варрену свидания. В первый раз вроде бы ничего не произошло — не считая того, что девица утратила вдруг интерес к воздыхателю. Во второй — Варрен, опоздав на два с лишним часа, успел ровно к тому моменту, когда сидевшие в засаде наемники решили, что ждать больше нечего, и шумно направились греться в ближайший кабачок. Притаившийся за углом Варрен отлично слышал рассуждения о том, что «щенок втрескался в крошку Лилиту по уши и никуда от нее не денется, нынче не пришел, завтра прибежит». У него хватило ума отправиться разбираться не к красотке Лилите, а к порученцу начальника королевской полиции, Гренту Фенно-Дералю, с которым графа фор Циррента познакомили буквально накануне — тоже, к слову, благодаря «случайностям и совпадениям», происходившим вокруг кузины Гелли. В итоге «завтра» оказалось для Лилиты и содержавшей ее шайки далеко не таким радужным, как те надеялись, Фенно-Дераль получил первое служебное поощрение, а фор Циррент накрепко запомнил: чем доступней красотка, тем опасней поддаваться ее чарам.

Третий раз, однако, побил первые два по всем статьям. Начать с того, что барышня была вовсе не из доступных девиц — младшая дочь графа Аргайла, восходящая звезда балов и одна из самых завидных невест столицы. Граф поощрял ухаживания фор Циррента, барышня Беннифель молчала, скромно потупив взор, высший свет ждал свадьбы. Однако в тот самый вечер, когда Варрен собрался, наконец, официально попросить у графа Аргайла руки и сердца его прелестной дочери, в столицу внезапно прикатила Эбигейль, и визит пришлось отложить. А ночью скромная барышня сбежала с корнетом-кавалеристом, красавцем и героем, который не мог претендовать на ее руку исключительно из-за своего сомнительного происхождения.

Варрен, узнав, что его предполагаемая невеста тайно обвенчалась с другим, собрался с горя напиться, но странным образом вместо Офицерского собрания — где, собственно, и принято было по негласной традиции заливать вином победы и поражения, — забрел прямиком в Тайную Канцелярию. Как его разум мог настолько помутиться, Варрен не понял тогда и не пытался понять после. Всю ночь он проговорил с герцогом фор Тренди, возглавлявшим Канцелярию в те годы, а наутро распрощался с отцом, обнял кузину, поцеловал в нос маленькую сестренку и отбыл к тирисской границе, в заштатный городишко Кильнерен, славный живописными окрестными пейзажами, пивоварнями и контрабандным бренди.

Тогда только закончилась война, и в мутной водице не всем выгодного мира плескалось изрядно крупной рыбы. Две недели Варрен изображал бездельного столичного повесу, сбежавшего чуть ли не прямиком из чужой постели и пережидавшего опасное время в глуши. Дарил цветы и комплименты скучающим провинциальным дамам, любовался пейзажами, перепробовал все сорта местного пива и контрабандного бренди, и, по чести говоря, совсем уж было решил, что господин начальник Тайной Канцелярии попросту убрал его из столицы. Например, во избежание скандала вокруг несостоявшейся помолвки. Или по еще каким-то, вовсе неведомым соображениям. Но на исходе второй недели скука сменилась очень даже шумным весельем — с перестрелкой, погоней и захватом курьера, везущего в Тириссу копии шифровальных досок из главного штаба андарской армии.