Любовница Волка (ЛП) - Маклеод Саманта

На другой стороне луга была пещера.

Мое сердце колотилось в горле, когда я обернулась, задаваясь вопросом, что я могла бы сказать Заку и Колину, чтобы объяснить эту надвигающуюся темную пасть. Зак протиснулся между деревьями и остановился рядом со мной.

— Привет, дорогие, — сказал он, — горячие источники!

Конечно. Теперь я заметила пар, поднимающийся в воздухе подобно белым призракам на фоне темноты деревьев, окружавших поляну. По меньшей мере, дюжина маленьких прозрачных голубых озер мягко мерцали на лугу. Я услышала шорох лыж по снегу, когда Колин скользнул рядом со мной.

— Хм, — сказал Колин, принюхиваясь. — Я его потерял.

Зак почесал в затылке.

— Да, и я тоже. А вы, Леди-Босс?

Я смотрела мимо них на вход в пещеру. Темнота внутри входа казалась почти осязаемой, словно тяжелое нефтяное пятно, готовое вот-вот разлиться по лугу.

— Вот же, — сказала я грубым шепотом, мой голос куда-то пропал.

Колин и Зак повернулись к пещере.

— Где, после леса? — спросил Колин, поднял лыжную палку и ткнул ею в пещеру.

— Вы что, не видите ее? — прошептала я.

Колин нахмурился под вязаной шерстяной шапочкой.

— А что вы видите?

Я судорожно сглотнула.

— Пещеру, — прошипела я. — Чертову гигантскую пещеру!

От одного взгляда на темный вход у меня по коже побежали мурашки, но я боялась отвернуться. Как будто что-то могло вырваться из этой чернильной пустоты в тот момент, когда я отвернусь.

— Пещеру? — эхом отозвался Колин. — Я не вижу никакой пещеры.

— Все, что я вижу, это чертовы деревья, — сказал Зак.

Медленная дрожь пробежала по всему моему позвоночнику. Я хотела отослать их раньше, но заколебалась. Теперь у меня не было выбора, этот вход в пещеру должен был быть только для меня.

— Тогда думаю, что дальше вы со мной не пойдете, — сказала я, прочищая горло, чтобы скрыть дрожь в голосе.

— Эй, я не хотел, чтобы у вас сложилось неверное впечатление, — сказал Зак. — Я имею в виду, что здесь больше проклятых деревьев, но это не проблема. Черт возьми, я обожаю кататься на лыжах по этому жуткому лесу!

— Знаю, — сказала я, улыбаясь, не глядя на него. — Но я не думаю, что вы можете пойти дальше. Думаю, эта следующая часть как раз для меня.

Колин пожал плечами.

— Ну, мы, конечно, можем попытаться.

— Конечно. Конечно, можете, — сказала я.

Я сняла рюкзак с плеч и положила его на лыжи, вздохнув с облегчением. На секунду мне показалось, что все мое тело плывет. Я сняла лыжи и прислонила их к дереву, втиснув между ними рюкзак. Между опаловыми, дымящимися лужами было не так уж много снега, и я серьезно сомневалась, что лыжи будут очень полезны против дракона. Зак и Колин наблюдали за мной. В угасающем свете их глаза казались широко раскрытыми.

Расправив плечи, я повернулась лицом к пещере. Все выглядело точно так же, как в моем сне в канун Рождества, когда я видела Вали в последний раз.

— Нет, не совсем так, — пробормотала я себе под нос. Я стояла чуть ближе к входу и чуть правее.

Я сделала несколько шагов вправо.

— Должно быть примерно так, — прошептала я, заставляя себя оторвать взгляд от покрытой паром земли и вернуться к выходу из пещеры.

Темнота у входа в пещеру зашевелилась. Она слегка вздрогнула, а потом замерла. Будто дышала. Будто ждала меня.

— Леди-Босс? — голос Зака звучал странно и как-то очень далеко.

Я обернулась, мое сердце бешено колотилось в груди. Я покинула луг и была уже у входа в пещеру. Зак и Колин стояли в добрых двадцати ярдах от меня, под деревьями, рядом с моими лыжами и рюкзаком. Они казались очень далекими, почти в другом мире.

Мой желудок сжался, а кожу покалывало от долгой, медленной дрожи. Краем глаза я заметила, что темнота у входа в пещеру сдвинулась и заколыхалась.

— Колин и Зак, — позвала я, прижав ладони ко рту, чтобы лучше слышать свой голос. — Не ждите меня здесь! Берите вещи и возвращайтесь домой.

Оба они одновременно покачали головами. Наглые мелкие говнюки, подумала я.

— Нет, — ответил Колин. Его голос странно отозвался эхом на поляне. — Мы будем ждать вас.

Зак рванул вперед на своих лыжах, и Колин последовал за ним. Казалось, им потребовалось очень много времени, чтобы пересечь небольшой луг. Даже когда они стояли почти рядом со мной, Колин и Зак все еще выглядели странно далекими и искаженными. Будто они были по одну сторону зеркала, а я — по другую.

— Вам, э-э, что-нибудь нужно? — спросил Зак. Он выглядел неуверенным.

За четыре года я ни разу не видела, чтобы Зак выглядел неуверенным в чем-то. Нерешительное, загнанное в клетку выражение лица Зака пугало меня даже больше, чем колеблющаяся, клубящаяся темнота позади меня, больше, чем вращающаяся стрелка компаса или странные деревья, которые не вписывались в экосистему, или низкий, едкий запах гари в воздухе.

Я покачала головой. Руки дрожали, и я попыталась спрятать их за спину.

— Я в полном порядке.

— Вам нужна лыжная палка? — спросил Колин. Это прозвучало как шутка, но его лицо было бледным, а губы плотно сжаты.

— Медвежий спрей? — предложил Зак.

Я закрыла глаза, вспоминая огромный синий меч, который Вали вытащил из-за спины и с диким шипением описал дугу, прежде чем войти в пещеру. Я представила себе, как размахиваю одной из своих тонких белых лыжных палок в холодном сумраке, и не смогла сдержать смех. Колин и Зак выглядели еще более обеспокоенными и еще более далекими, когда я обернулась.

— Не думаю, что это такая пещера, — сказала я. — Я сейчас войду. Пожалуйста, не ждите меня.

Я отвернулась от их бледных лиц и шагнула в темноту.

***

В кармане у меня лежал маленький фонарь на батарейках. Я пошарила в темноте несколько секунд, прежде чем нашла фонарь и натянула его на лоб. На короткое мгновение после того, как я включила его, лампа вспыхнула, и я почти смогла разглядеть свои лыжные ботинки. Затем он быстро потускнел, и я уже не могла видеть даже своих рук. Я сняла с головы фонарь и осмотрела его, но увидела лишь тусклое оранжевое мерцание в глубине лампы. Затем темнота окутала руки, и это мерцание исчезло.

Черт. Я сунула бесполезный фонарь обратно в карман и начала медленно продвигаться вперед, подняв руки, чтобы ни во что не врезаться. Земля под ногами была гладкой и твердой, почти как бетон, и она плавно спускалась по склону.

— Эй? — прошептала я. Мой голос дрожал и эхом раздался в темноте, усиливаясь до тех пор, пока не стало казаться, что он доносится отовсюду.

Эй? Эй? Эй?

У меня по коже поползли мурашки от оглушительного грохота собственного голоса. Вот вам и вся скрытность.

Я шла довольно долго. Достаточно долго, чтобы понять, что я голодна и хочу пить, вдобавок к холоду и боли. Достаточно долго, чтобы пожалеть, что оставила рюкзак с лыжами. Медленно я осознала, что вижу бледную вспышку своих пальцев перед собой. Еще несколько шагов, и я увидела свои белые лыжные штаны и темную твердую землю подо мной. Еще несколько шагов…

Мое дыхание перехватило в горле. Гул флуоресцентных ламп, гудки и чириканье медицинского оборудования ворвались в холодный воздух пещеры. Мои ноздри наполнились резким стерильным запахом хлорки. За моей спиной нарастал гул голосов. Три медсестры в одинаковых светло-голубых халатах появились из темноты и прошмыгнули мимо меня, исчезнув в нескольких шагах справа.

— Какого хрена? — прошептала я.

Я узнала этих медсестер; они работали в отделении интенсивной терапии новорожденных Чикагской детской больницы. И они работали в тот день…

Я моргнула и медленно повернулась, ожидая увидеть темноту пещеры позади себя. Нет. Передо мной была пустая белая стена и массивная доска объявлений, увешанная отчетами, бланками и расписаниями. И огромные, бесстрастные белые часы. Отсчитывающие секунды.

— Время смерти, — произнес мужской голос.

Я снова обернулась.