Влюбись в меня под музыку - Тори Майрон

голливудская дива. Жаль, я не смогу его надеть на благотворительный приём из-за полностью оголённой спины и выреза до середины бедра. Родители ни за что не разрешат мне выйти в свет в столь пикантном наряде, а уговаривать их, спорить и уж тем более идти наперекор их решению я точно не собираюсь.

После выходки Марка моё общение с родителями и так проходит в напряжённом ключе, даже несмотря на то, что всю последнюю неделю я была максимально послушной дочерью. Выполняла все домашние дела, прилежно училась и старалась ни коем образом не расстраивать их и не злить. За меня это с успехом делают мои отношения с Марком.

Да-да, мы с Марком продолжаем встречаться каждый день. И теперь делаем это без утаек и лжи родителям. Как этого получилось добиться? Особенно учитывая неблагоприятную связь Эндрюза с моим папой и отвратительное поведение поганца за тем завтраком, во время которого я чуть не поседела? Честно? Я и сама не знаю. Папа и Марк отказались рассказать об их беседе. Мама тоже не в курсе. Папа даже с ней не поделился. Молчит как партизан.

Я могу лишь предполагать, что всё дело в том, что, каким бы ужасным Марк ни казался в глазах папы, он является сыном Гарри Эндрюза. А, как выяснилось неделю назад, папа уже много лет работает на него и явно сильно дорожит их сотрудничеством, раз дал добро на нашу с Марком связь.

Хотя «дал добро» — это сильно сказано. Скорее он просто не препятствует нашим встречам, при этом не перестаёт всем своим видом показывать, что при первом же удачном случае задушит Эндрюза собственными руками, а меня в наказание отправит в монастырь коротать дни до конца моей жизни.

Разумеется, папа не произносит эти угрозы вслух. По правде говоря, он вообще перестал со мной адекватно общаться. Однако мне хватает одного его ледяного взгляда, чтобы понять — папа никогда не смирится с моим выбором и никогда искренне не порадуется за меня.

Та же тема и с мамой. Только, в отличие от отца, она и не думает молчать в тряпочку. Она постоянно пилит мозг. Причём как мне, так и папе. Она наотрез отказывается понимать, почему папа бездействует, позволяя какому-то нахалу находиться рядом со мной, из-за чего почти каждый вечер ругается с ним. А когда у папы выпытать правду в очередной раз не удаётся, мама переключается на меня, начиная повторять как попугай, что Марк мне не пара, что он просто играет со мной, что разобьёт мне сердце и всё в том же репертуаре. По кругу. До бесконечности. Как заезженная пластинка. И если вначале я ещё пыталась как-то убедить маму в её неправоте, то в последние три дня просто пропускала её слова мимо ушей, а вчера и вовсе прикрикнула в ответ, ибо… реально достала. Моё терпение тоже не резиновое. И вчера оно кончилось. Я не сдержалась.

Мама сначала обалдела от моего вопиющего акта, потом разозлилась, отчитала, а в конце обиделась и ушла из моей комнаты. Как итог: с утра за завтраком царило гробовое молчание.

Расстраивает ли меня накалённая ситуация с родителями? Конечно, расстраивает. И очень, что уж там скрывать. У нас никогда не было такого раздрая в отношениях. Однако стоит мне покинуть дом, оказаться в универе и упасть в объятия Марка, как я улетаю в рай. Ни одна мысль о родителях меня больше не тревожит. Никто и ничто не способно меня огорчить.

– Зачем тебе столько платьев всего для одного вечера? – усевшись на диване в бутике, Ники недоумённым взглядом оценивает отложенную мной кучу нарядов.

– Я хочу, чтобы мне было из чего выбрать, если Марк пригласит меня на приём.

– В смысле, если пригласит? Он что, этого ещё не сделал?

– Ещё нет, – продолжая вертеться у зеркала, стараюсь ответить максимально невозмутимо, хотя на деле меня крайне озадачивает этот факт.

– Может, я опять куда-то улетела в этот момент, но разве ты не говорила, что приём пройдёт уже завтра?

– Да, завтра.

– Я не поняла, мы что, потратили несколько часов на то, чтобы найти наряд для мероприятия, на который ты даже не пойдёшь?

– Почему это не пойду? Я уверена, он пригласит меня сегодня, – я оборачиваюсь к подруге и твёрдо смотрю на неё, в ответ получая донельзя сожалеющий взор.

– Эмилия-я-я, – протягивает Николь, прикрывая руками лицо.

– Что? Он пригласит! Обязательно пригласит.

– Ты сейчас шутишь?

– Нет, не шучу. Марк просто сам ещё не уверен, пойдёт ли туда. Ему не нравятся все эти светские сборища, но его отец уверяет, что как будущий глава компании он обязан там присутствовать.

И это правда. Я ничего не придумываю, лишь бы оправдать Марка. Он действительно пока не знает, сможет ли избежать посещения мероприятия, на котором соберётся весь высший свет Рокфорда. А я тем временем в тайне надеюсь, что ему всё-таки придётся туда пойти, и соответственно я пойду с ним.

Однако надеждой наполнена лишь я одна. На лице Николины жирным шрифтом написано, что она считает меня наивной глупышкой.

– Эми, ей-богу, у меня просто нет слов.

– Прекрати, Николь, не смотри на меня как на последнюю дуру.

– Тебе честно сказать?

– Не надо! Я и так знаю, что ты скажешь. Ты постоянно даёшь мне понять, что не веришь в нас с Марком, но я счастлива с ним, Николь. Правда счастлива! Он потрясающий — весёлый, красивый, интересный, умный, а как целуется…

– Да как ты не поймёшь, что он не такой?! – Ники горячо перебивает меня. – Он просто хочет казаться таким, чтобы забраться тебе в трусы. И как только он это сделает, ты его больше не увидишь!

– Нет! Этого не будет!

Ведь он и так уже забрался не только в трусы, но и дальше, и до сих пор никуда не исчез.

– Ещё как будет! Мне не раз уже доводилось наблюдать за его приёмчиками по обольщению.

– Нет! Со мной он так не поступит. У нас всё серьёзно! – бурно протестую я, начиная злиться не на шутку.

Как же мне надоело всем доказывать, что у нас с Марком всё по-настоящему.

– Боже! Эми! Это просто невыносимо! Почему ты мне не веришь? Между вами уже что-то было?

– Нет конечно, ты что? – выпаливаю на автомате, и на языке горчит от лжи.

Да,