От любви до ненависти... - Людмила Черныш

— Ты не против этого? — Посмотрел на меня блондин.

— Я буду только рада.

— Позвольте сказать несколько слов для начала. — Вдруг заговорила мама Тома. — Я хочу принести вам искренние сожаления по поводу того, что сделал наш сын. Простите и нас за то, что мы его плохо воспитали и где-то недосмотрели за ним, а ваша семья пострадала из-за этого как и вы. Нам и, правда, очень жаль. — Закончила женщина и поклонилась мне.

— Это не ваша вина, и у меня нет претензий к вам. Единственное чего бы я хотела это то, что бы вы проконтролировали его строгость наказания, Том должен ответить за все содеянное. — Ответила я.

— Мы проследим за этим, не волнуйтесь. Он ответит за все. — Добавил отец, и они сразу же куда-то ушли.

Оставшаяся часть церемонии прошла хорошо, ведь я обручилась с тем, кого по-настоящему любила, с кем была готова прожить длинную жизнь и помочь с управлением трона. Я была готова родить этому вампиру наследников и любить его до последнего своего вздоха, до последнего удара своего бессмертного сердца.

Нефрит ушла сразу же, как мы воссоединились. Ей было неприятно за всем этим наблюдать и понимать то, что они уже никогда не будут вместе. Я знаю, что она его любила, но принц был предназначен судьбой именно мне. Девчонки, которые недавно разбирались со мной на крыше, подошли и извинились за свои действия, ведь они даже не предполагали, что все на самом деле было именно так. Что я не пыталась окрутить самых влиятельных вампиров и столкнуть их лбами, что Том принуждал меня все делать против моей же воли. Я просто была игрушкой в руках больного на власть вампира. Я, конечно же, была очень удивлена их сожалениям и извинениям. Но мне кажется, что они просто боялись возмездия с моей стороны.

Кстати Ламия вела себя все это время гордо и непоколебимо, она тоже ушла сразу же, как поняла, что у нее больше нет шансов на принца, хотя и много говорила об этом. Метью поздравил нас сразу после обручения, сказав много приятных и теплых слов.

Когда все закончилось, и мы отправились к нему в комнату что бы немного побыть наедине, я не выдержала и спросила то, что мне все это время не давало спокойствия.

— Но если ты был жив, почему все считали тебя мертвым? Как тебе удалось все это организовать? — Я и правда не могла этого понять.

— Когда ты ушла, ко мне пришел отец, и я ему все рассказал. Я не был уверен в том, что тебя могли загипнотизировать ведь это запрещено делать в академии. И к тому же что ты могла побороть вампирский гипноз, ты просто не смогла бы, воспротивившись тому, что тебе приказали сделать. Я хотел верить в то, что тебя вынудили к этому, но сомневался.

— И что заставило тебя во мне засомневаться? — Это было и, правда, интересно.

— То, что ты смогла сопротивляться гипнозу. Такое происходит впервые в моей жизни, а она поверь, была длинной. Поэтому мы решили выяснить, кто был прав, а кто лгал. Правда раскрылась, и я вздохнул с облегчением, ведь ты оказалась невиновной. Но меня волновало кое-что другое. Согласишься ли ты обратиться и быть со мной всю оставшуюся жизнь. Ты должна была сделать выбор сама, и ты его сделала. — Габриель улыбнулся и обнял меня, прижав к себе так сильно, что у меня даже голова закружилось.

— А если бы я сделала другой выбор? Что если бы я обратилась от крови Тома, случайно или подсознательно?

— Тебе лучше об этом не знать. Просто я очень рад, что теперь ты со мной.

— Но ты ведь сделаешь мне предложение? — Вдруг напомнила я.

— Но мы уже помолвлены. — Удивился блондин.

— А предложения ведь не было. — Настаивала на своем я.

— Без этого никак?

— Нет. Любая девушка мечтает о красивом и романтичном предложении.

— Хорошо. — Он встал на одно колено, взяв мою руку в свою ладонь, и заглянул ко мне в глаза, словно в глубину души. — Селена, согласна ли ты стать моей женой и спутницей на всю оставшуюся жизнь? — Парень достал из кармана черную коробочку и открыл ее. Там мерцало в лучах света красивое колечко с таким же красным камешком, как и на его перстне.

— Конечно же, я согласна, дурашка. — Улыбнулась я.

— Я рад, что ты со мной. — Он надел мне кольцо и встав, крепко обнял, прижимая к себе.

— А я рада, что ты жив и теперь мы будем вместе многие века.