Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых - Ольга Гордеева

Саша появился не сразу: видно было, что он заходил в туалет умыться и привести себя в порядок. К этому времени Нэсте почти очнулась, отмылась, жадно поела руками и немного стала похожа на прежнюю Нэсте, только тощую и без былого лоска и высокомерия. На своих спасителей она глядела настороженно и недовольно.

— Зря ты это сделал, — сказала она Саше, когда он пришел в Юлькину комнату. — Меня все равно вернут в шкуру, а у вас, ребята, будут очень серьезные неприятности.

— К черту их всех, — буркнул Саша. — Я не хочу здесь оставаться. Дикость, рабство, варварство. Я вообще не понимаю, как это может сочетаться — ваши высочайшие технологии, ваш безумный политеизм и ваша рабская покорность.

— Это не рабство, — отрезала Нэсте. — Задумайся как-нибудь на досуге — каким образом человеческое меньшинство будет контролировать нечеловеческое большинство? Которое, кстати, физически сильнее, быстро размножается и к тому же достаточно агрессивно?

— Мне наплевать, — зарычал Саша. — Мне не нужен этот дикий мир с его дикими порядками. Я хочу домой. И все сделаю, чтобы туда вернуться. И вас заберу. И тебя, — он в упор посмотрел на Нэсте. — Кстати, где, черт возьми, Румянцев?

— В бестиарии, — ответила райзе. — В лаборатории. Скорее всего, он уже или мертв, или…

— Как это? — у Юльки задрожали губы и от ужаса затряслись руки. — Зачем?

— Эксперименты по обращению разумных свободных в зависимых ведутся постоянно, — сказала Нэсте с удивительным равнодушием в голосе. — Добровольцев, естественно, мало. А он — лишний, чужой. Пришелец. Я даже не удивлюсь, если он сам согласился, когда ему объяснили суть эксперимента. А может, и не объяснили. Обманули. Не знаю, — пожала плечами она.

— Этого не может быть, — прошептала Юлька с отчаянием.

— Может, — хмыкнула Нэсте, не глядя на нее. — Наши умеют уговаривать. Скажут, например, убедительную полуправду.

— Идем, — потребовал Саша. Нэсте покачала головой.

— Да пойми ты в конце-то концов! Я не собираюсь никуда убегать. Спасибо, конечно, за желание мне помочь, но для меня лучше всего будет вернуться в клетку. Ар Соль — мой родной мир, а ваша Основа — чужая и странная. Я туда не хочу! Мне там делать абсолютно нечего!

— Так уж и нечего, — проворчал Саша. — А раньше что ты там делала?

— И вам не советую туда рваться, — продолжила она, не обратив внимания на Сашину реплику. — Вам не пройти Элезию. Лучше повиниться перед Грейгом, представив все досадной неловкостью. Мол, он на тебя набросился, а ты его оттолкнул, ну и не совладал с перчаткой…

— А как же Румянцев? — охнула Юлька.

— Смириться, — отрезала Нэсте. — И самим быть осторожнее.

— Идем, — Саша смотрел на Двуликую требовательно и строго. Юлька, попав под его взгляд, и сама оцепенела от выражения этих глаз. В их спокойной голубизне сверкнул холодный огонь, взгляд стал хлестким, как бич, и острым, как лезвие клинка. Он не просил, он приказывал. С трудом она вырвалась, словно из-под гипноза, и потихоньку перевела дыхание. Нэсте таращилась на него с неподвижностью зачарованного змеей зверька.

— Показывай, где Румянцев, — приказал он.

Нэсте покорно встала, руками пригладила растрепанные волосы, поправила одежду, и поплелась за ним.

— А ты останься здесь, — сказал он Юльке. — Собери наши вещи и все, что может пригодиться. Жди нас. Если у нас ничего не выйдет, скажешь Грейгу и остальным, что ничего не знаешь. Мол, никуда не ходила, все время здесь сидела. Свалишь все на меня.

Юлька молча кивнула, не желая ввязываться в спор. Там видно будет, кому что рассказывать.

Они вернулись примерно через час — бледно-зеленый Румянцев, перепачканный чем-то Саша, и Нэсте, такая же грязная и злая.

— Сидел в такой же клетке, только для людей, — ответил он на Юлькин немой вопрос. — Говорит, все эти дни его регулярно засовывали в какую-то машину, похожую на гроб с окошком. Не совсем добровольно, однако он говорит, что никто его не мучил.

— Тошнило только от их экспериментов, — проворчал Румянцев. — И чесался весь, словно паршивый.

— Тебе объяснили, зачем? — спросила Юлька, пристально разглядывая его нездоровую физиономию.

— Говорили чушь про биоритмы мозга и тела, якобы для сравнения, хотя я не дурак, понял, что тут что-то другое, — сказал Румянцев неохотно. Выглядел он уставшим, испуганным, но не замученным. — Вы твердо решили драпать? Может, подождем?

— Ага, после того, как я грохнул эту фигню, в которой ты лежал, и она полыхнула… — огрызнулся Саша. — Там, кажется, сейчас пожар… Валить надо, — твердо заключил он.

— Тогда быстрее, — вдруг решительно вмешалась Нэсте. — Я с вами не пойду, но отход прикрою и вообще помогу, чем смогу. Потом вернусь в клетку, скажу, что ты узнал про Румянцева, разозлился, пришел требовать от меня объяснений, психанул с охранником, а потом решил вернуться домой. Скажу, что ты отправился в Элезию. Только не вздумай идти туда на самом деле! Вообще, хочешь совет?

— Хочу, — сказал Саша, быстро осматривая вещи, собранные Юлькой и уплотняя их в заранее заготовленные для побега рюкзаки.

— Попробуйте затеряться в Ар Ирнане, в горах. Эта земля населена не так густо, как Ар Лессен или Ар Элес, но там есть большие города, похожие на ваши. Многоэтажки, промышленное производство, офисы. Из Вечных там сидят Гевор Пардус и Кольер-Хранитель Нагов. Техноасы там много всего понастроили… Вам привычнее будет. Да и ты сам вылитый ирнанец, тебя от местных не отличить.

— Хорошо, — коротко согласился Саша, надевая перчатку на руку. Она облепила кисть, перетекла на предплечье и остановилась около локтя, но так и осталась обычной перчаткой. — Как туда добраться?

— Через шеадр, конечно. Недалеко от Рамьена есть шеадр с четырьмя путями. Один из них — прямо в Карху, столицу Ар Ирнана. Большой город… затеряетесь. До шеадра я вас провожу.

Ведомые Нэсте, они выскользнули из замка незамеченными, никого не встретив по пути. Юлька и Румянцев нервно оглядывались, вздрагивая от каждого громкого звука, но райзе уверенно толкала их вперед.

— Не оглядывайтесь, не торопитесь, — шипела она раздраженно. — Ведите себя уверенно. Никто еще ничего не знает. Стража занята пожаром в бестиарии. Обычные люди заняты делами. Спокойно.

Сама Нэсте изменилась до неузнаваемости. Спрятав волосы под плотный летный шлем, какие носят крылатые, она ссутулилась и надела мешковатый рабочий костюм. Под ее руководством они надергали в кладовке различной одежды. Нэсте посоветовала взять теплые куртки и штаны — в высокогорном климате Ар Ирнана холодно, грядет зима, в тех краях она снежная и морозная.

Двор они пересекали не спеша, приветливо здороваясь с теми, с кем уже были знакомы. Саша выразил обеспокоенность по поводу пожара и