Белый дракон - Энн Маккефри

— По-моему, в отношении файров пора что-то предпринимать, — решительно заявила Менолли.

— О чем ты, девочка моя? — не понял Робинтон.

— Я не про наших, Мастер. Они-то давно доказали, как они полезны. Я к тому, что слишком многие рады баловать любимцев вместо того, чтобы обучать их! — Она рассмеялась чуть-чуть неестественно. — Джексом свидетель: где бы ни появился Рут, они липнут к нему тучами, пока не загонят беднягу в Промежуток. Верно, Джексом?

Ее взгляд, как и смех, показался Джексому странноватым.

— Я бы не сказал, что Рут возражает, Менолли. То есть обычно не возражает, — выговорил он с деланной небрежностью и вытянул под столом длинные ноги. — Хотя, разумеется, каждому время от времени хочется побыть одному…

Лайтол хмыкнул, и Джексом понял, что Бранд рассказал управляющему о его встречах с Кораной.

— И пожевать огненного камня, — с усмешкой добавил Н’тон.

— Значит, вот чем ты занимаешься, мотаясь туда-сюда во времени? — спросила Менолли, и Джексом понял, что на уме у нее был совсем другой вопрос, — Ну, в общем… — выдавил он.

— Ящерицы в самом деле так уж сильно мешают? — обратился к нему Робинтон, — Я имею в виду их любовь к Руту…

— Да как тебе сказать, Мастер, — ответил Джексом. — Суди сам: куда бы мы ни отправились, все окрестные файры тотчас являются повидать Рута. Обычно я только рад им — они славно забавляют Рута, пока я занимаюсь чем-нибудь по хозяйству.

— Говорили ли они Руту о том, что их беспокоило? Ты знаешь, что за картины они передавали? — Робинтон даже подался вперед, напряженно ожидая, что скажет Джексон.

— Драконы, жгущие ящериц? Черная пустота и яйцо? Ну как же, они Рута чуть с ума не свели этой чепухой, — сказал Джексом и нахмурился, якобы от обиды за друга. Он старательно избегал взгляда Менолли. — Теперь, кажется, это прошло. Похоже, они в самом деле беспокоились за яйцо. А вылупилась королева — смотрите, сами спят и Руту спать не мешают…

— Где ты был во время Рождения? — спросила Менолли так резко и неожиданно, что Н’тон и Робинтон недоуменно к ней обернулись.

— Как это где? — И Джексом со смехом тронул располосованную щеку. — Пытался жечь Нити…

Его проворный ответ заставил Менолли растерянно замолчать, зато Робинтон, Лайтол и Н’тон снова напустились на него, ругательски ругая за безрассудство. Джексом слушал их кротко: по крайней мере, эта выволочка спасала его от расспросов Менолли. Девушка определенно что-то подозревала, Джексом рад был бы поведать ей правду. Теперь, когда он знал, сколь важна для остальных была вера в то, что яйцо возвратил кто-то из всадников Южного, — Менолли, пожалуй, была единственным человеком на всем Перне, кому Джексом мог бы довериться. Каким облегчением была бы для него возможность хоть кому-то рассказать о том, что он совершил!

Но Джексон твердо знал: проговориться нельзя. Когда подали еду, разговор снова зашел об огненных ящерицах и о тон, чего от них было больше, толку или докуки.

— Что мы тут убеждаем друг друга? — спросил наконец Джексом. — Главное — умиротворить Рамоту и Лессу!

— Рамота, — сказал Н’тон, — о своих переживаниях довольно скоро забудет.

— Лесса не так забывчива, — вздохнул Робинтон. — Думается, частые полеты в Бенден моему Зейру более не грозят…

Лайтол и Н’тон принялись с жаром разубеждать арфиста, а Джексом только тут осознал, с какой странной сдержанностью тот говорил о Бендене и в особенности о его Госпоже. Робинтона беспокоило нечто большее, нежели запрет Лессы огненным ящерицам посещать Вейр.

— В этом деле есть еще одна сторона, которая не дает покоя моему, быть может, слишком богатому воображению, — сказал арфист. — Южный теперь у всех на устах.

— Ну и что? — спросил Лайтол. Робинтон пригубил вино и, смакуя, помедлил с ответом. Потом объяснил:

— Видишь ли, люди неизбежно приходят к мысли о том, что жалкая горстка отщепенцев владеет обширнейшим континентом.

— И что из этого?

— Я знаю нескольких беспокойных владетелей, чьи холды переполнены, да и в жилищах работников не повернуться. А Вейры, обещавшие блюсти неприкосновенность Южного, едва не ворвались туда силой. Хотел бы я знать, что теперь помешает владетелям взять дело в свои руки и начать откраивать себе ломти?

— Все просто: негде взять драконов для защиты столь обширных земель, — сказал Лайтол. — Тем более что Древние заниматься этим не станут.

— На Южном континенте, — медленно проговорил Робинтон, — без всадников вполне можно обойтись. — Лайтол молча смотрел на него, не в силах переварить столь кощунственное заявление, и Робинтон добавил: — Это действительно так. Почва Южного кишит личинками, способными пожирать Нити. Торговцы рассказывали мне — тамошний народ больше не обращает особого внимания на выпадения. Владетель Торик лишь следит за тем, чтобы люди и скот в это время находились под крышей.

Н’тон окончательно потряс Лайтола, заявив вслед за арфистом:

— Придет время, когда и на Северном Перне во всадниках больше не будет нужды.

Не сдержавшись, управляющий пристукнул кулаком по столу:

— Пока существуют Нити, драконы и всадники будут нужны!

— На наш век дела им хватит, — утешил его Робинтон. — И все-таки я предпочел бы, чтобы о Южном говорили поменьше. Обдумай это, Лайтол…

Тот мрачно спросил:

— А еще какие у тебя виды на наше будущее, Робинтон?

— Раздумья о будущем, — ответил арфист, — приносят больше плодов, чем копание в прошлом. — Он поднял сжатый кулак. — Вот! Все факты были у меня в руках, а я, болван, за деревьями леса не видел!

— Ты часто бывал на Южном континенте, Мастер? Робинтон вызывающе посмотрел на Лайтола, но все-таки ответил:

— Да, Конечно, со всеми предосторожностями. И, скажу тебе, там есть кое-что, чему невозможно поверить. пока не увидишь своими глазами.

— Например?

Робинтон рассеянно погладил Зейра и уставился в пространство поверх головы Лайтола:

— Вот тебе случай, когда покопаться в прошлом куда как полезно… — И вновь прямо взглянул на управляющего: — Знаешь ли ты, например, что все мы первоначально пришли сюда с Южного континента?

Столь неожиданный поворот разговора застал Лайтола врасплох. Однако потом он нахмурился, припоминая:

— Да, древнейшие Записи подразумевают что-то такое…

— Я иногда думаю, — сказал Робинтон, — а что, если где-нибудь на Южном плесневеют еще более древние Записи… — Если только плесень совсем их не съела, — фыркнул Лайтол. — За столько-то тысяч Оборотов…

— Наши предки умели так обрабатывать металл, что он до сих пор не истирается и не ржавеет, — возразил Робинтон. — Помнишь пластинки, найденные в Форт Вейре? А инструменты, хотя бы дальновидящий прибор, завороживший Вансора и Фандарела? Наши предки были мудры. Я не верю, что время уничтожило все их следы!