Охотящаяся-в-Ночи - Яна Алексеева

– Домой?

Он медленно кивнул. Я нервно втянула носом его запах. Усталость, раздражение, капля облегчения, горькая полынь… с наслаждением провалилась в знакомую черноту его глаз.

Вздрогнула, когда какое-то движение на краю сознания вырвало меня из транса. Это Жером, откинув волосы, поднялся из-за стола, раскланиваясь с Крадущимся в длинном синем пальто, важно шествующим под руку с Карминой, магичкой из династии Лиланд. Она обернулась, сверкнув глазами, и заметила:

– Поздравляю, Елена, но рекомендую вам в течение трех дней покинуть столицу. Во избежание инцидентов.

– Что?

Крадущийся фыркнул куда-то в пространство и сказал:

– Ваши действия вызвали некий резонанс… и нарушили сложившееся равновесие. Года два или три вам, Елена, не стоит появляться в этом городе без особо серьезных причин, – и потащил спутницу к выходу.

Вот ведь мерзость! Я зло рыкнула, с трудом подавляя ярость.

Три дня! И три года!

Ненавижу!

Расталкивая излучающих презрение Танцующих, и пятная их темные костюмы кровью, двинулась к выходу.

Темный Творец!

Чертова самостоятельность!

У самых дверей меня поймала Ирина. Тронула за руку и резко отскочила, увернувшись от невидимых когтей.

– Чего надо? – получилось с порыкиванием, аж самой страшно стало.

– Шш, успокойся. Ты что, так и пойдешь?

Осмотрев изодранную рубаху, хмыкнула.

– А что? По лесу…

– А по городу? К чему тебе лишние проблемы.

Я вздохнула, вместе с воздухом выпуская ярость, клокотавшую в душе. Рыжая улыбнулась.

– Ну вот… пошли.

Пожалуй, эта девушка, когда-то случайно спасенная от одного сумашедшего изгоя, единственная, кого я могла бы назвать подругой хотя бы в первом приближении. Тайн моих она знала предостаточно, и, насколько это возможно для представительницы магической династии, хранила их от недругов и прочих своих родичей. Впрочем, тех было не так уж много. Огненные вообще едва не вымерли запоследние два века, а сама Ирина полукровка.

Пока я размышляла, подруга протащила меня по завивающемуся улиткой коридору. Оставляя на светло-золотистых стенах и белых полах дорожку грязно-алых пятен, зашла в одну из комнат, где уже ждала огромная деревянная бадья, полная исходящей паром воду. А вообще комната напоминала операционную. Белая, кафельная. Только еще стул стоял в углу, на который свалена какая-то одежда.

Обернувшись, поймала хитрый Ирин взгляд.

– Да, да, я приготовила все заранее. Я в тебя верила.

– Ну, еще бы…

Пошатываясь, подобралась к бадье, тяжело перевалилась через бортик и ухнула в кипяток. И едва оттуда не выскочила. Утихшая было боль вернулась с новой силой, прошив острым ножом от пяток до затылка. Впившись когтями в деревянные борта, выгнулась, злобно рыча, но на плечи легли уверенные руки, принуждая остаться в воде. Резко и коротко дыша, тупо наблюдала, как, покачиваясь на мелких волнах, от меня отдаляется банковская карточка.

Руки осторожно, стараясь не спровоцировать инстинктивной атаки, принялись распутывать волосы. На пару мгновений я выпала из реальности. Но когда к запаху Ирины, теплому смолистому дыму, добавился аромат болотной тины и крепко просоленной рыбы, меня буквально выбило из дремы. Заметно помутневшая от крови вода посветлела и приобрела голубоватый оттенок. Серебристые искорки заплясали на коже.

– И откуда ты взяла Русалочью немочь?

Ирина гордо усмехнулась за спиной. Аромат сосновой смолы стал ярче.

– Контрабанда из Дании.

– Ну и зачем его на меня переводить? Само бы прекрасно зажило.

Уж какой из меня никудышный стратег, а сразу ясно стало, что Ирине что-то надо.

– А так быстрее и приятнее, к тому же… Хм, а вот задумайся, почему черноморские и каспийские сирины перестали нам его поставлять?

– Так, давай без экивоков, прямо. Ты же меня знаешь!

– Хорошо. Прямо, – девушка присела рядом и зашептала на ухо, – тебе же все равно куда ехать?

Согласно дернув плечом, поняла, что все раны затянулись. Причем без затрат внутренней энергии. Ну еще бы, лучший в мире целительный эликсир! Вот только запах преотвратный.

– Вот и поезжай на юг. Волгоград – хороший город. К тому же у меня там квартирка есть… на берегу реки… Присмотришь.

За чем? За квартиркой или за рекой?

– А как там на счет работы?

– Тихо, но постоянных Охотников нет.

– Почему бы и нет?

Любопытство меня погубит, наверное. Что надо этой рыжей, и почему, действительно, так резко прекратились поставки товаров от сирин? Что-то такое я слышала краем уха, сие событие коснулось больше родов и семейств, чем Охотников, но на фоне последних грандиозных событий как-то не заинтересовало. Я же не торговка, да и учитель мой предпочитал всегда зачарованные вещи, а не сомнительные варева подводных родов. Предубеждение я у него унаследовала…

Кстати, об учителях…

Я резко поднялась, забрызгивая элегантный костюм подруги. Потянулась. Внутри еще ощущалась противная слабость, но это легко исправить с помощью плотного ужина. Или завтрака.

– Подбросишь до города?

Ирина, оторвавшись от создания горячего воздушного потока, долженствующего просушить одежду и завившиеся мелким бесом волосы, недовольно кивнула. Ее раздражение пахло крепкой, ядреной сосновой смолой. И немного – кедровым дымом.

Приятный аромат.

В нашей квартирке я оказалась к рассвету. На кухне, печально уперев подбородок в сплетенные пальцы, сидел Павел. Перед ним стоял бокал. Падающий из окна свет заставлял алую жидкость наливаться темным переливчатым огнем. Пахло кровью. И черным, злобным отчаянием.

Ну что тут скажешь?

А ничего. Я вообще говорить не очень люблю, особенно на такие темы, как жизнь, смерть и смысл жизни. Брезгливо переставив бокал к раковине, уселась напротив.

– Ну что, будем прощаться?

Бывший учитель вперил в меня тяжелый взгляд. В черных глазах плескалось… Наплевать! Напоследок я хочу получить то, что давно хочу. Так что пусть молчит. Моего огня, думается, хватит на двоих. Стянув новую куртку, бросила ее в угол, оставшись в легкой белой футболке и джинсах.

– Молчишь?

Нервно прошлась от стены до стены. Как же его растормошить?

– Так и будешь сидеть? Хоть скажешь чего-нибудь на прощание? И зачем ты мертвую кровь пил? Мало тебе проблем… Ну же, хочешь, чтобы тебя пожалели?

Меня несло. Только бы вырвать его из странного мертвого спокойствия. По кухне волнами расходилась Тьма, поглощая кафельный пол, простенькую мебель, светлые стены.

– Умереть хочешь? Почему? Выполнил долг и в могилку? Стыдно должно быть, идиот… придурок!