Последняя битва - Ирина Булгакова

"Ведёшь себя, как слезливая девчонка!

Отвали!"

Неужели всё позади? Хотелось бы верить.

************************************

Голова гудела так сильно, что закрывались глаза. Спать хотелось жутко. И это несмотря на то, что Мира и вовсе не устала. И ещё ей была непонятна одна вещь. Она была голодна? Нет. От мыслей о еде выворачивало. Но тогда почему слюни текут, как у годовалого ребёнка? Мира шатающейся походкой направилась к зеркалу.

"Ого-го! У меня из родственников кошек не было?". Мира испугалась. Признаться, мелькнула мысль, что это зверь просится наружу. Крови не хотелось. Но вот сердце билось, как заведённое.

Какой-то липкий комок подкатил к горлу и упорно цеплялся, за что мог. Дышать стало сложно. Ну и состояньице-нестояньице. Но это ещё ничего. Когда прихватил живот, Мира поняла, нужно бежать! И бежать быстро, потому что промедление смерти подобно.

"Вот это да. Какую заразу я съела?!". Мира поняла, что это отравление, но чем? Кроме печеного хлеба, булочек и вина она ничего не ела. Мира скривилась, выпив ореховую настойку. Она должна помочь. Дыхание на миг перехватило от крепости напитка, а через минуту стало ещё хуже. Пришлось опять бежать…

Мира лежала в кровати. Было худо. Совсем худо. Она уговаривала себя сделать промывание желудка. Но встать она не могла. Хотелось спать. Мира свернулась калачиком, поджав про себя ноги, и уснула.

— Она ничего не соображает! Умой её ещё раз, — отдалённо слышался голос Марана. Что-то мокрое полилось на голову. Мира пришла в сознание. Голова не болела, девушка поняла, что её нет. Вместо неё был мешок, утыканный чем-то острым. Она поморщилась, делая слабую попытку отодвинуть какую-то вонь от своего носа. — Аслан, воды! — на голову плюхнулась лужа. Кто-то выкрутил волосы. А вонь не отступала. Мира открыла один глаз и попыталась сфокусировать внимание. Кто-то запрокинул ей голову, открыл рот и влил жидкость. Хуже и гадостней Мира ещё ничего не видела и не пробовала.

— Мира, — позвал знакомый голос. И Миру понесло… Из-за этой гадостной жидкости её выворачивало наизнанку. Казалось, внутренности просятся наружу.

— Тебе лучше? — спросил Аслан через некоторое время, когда её совершенно выжатую закутали в тёплый плед и усадили около камина. Миру бил озноб. Конечно, ответ был положительным, но говорить не хотелось. Состояние всё ещё было паршивеньким. Поэтому подруга только тяжело вздохнула и кивнула.

— Отомстить решил? — наигранно и нахмуренно спросила она. Аслан понял, что она шутит, и улыбнулся.

— Нет. Меня мысленно позвал Винар. Он попросил посмотреть, как ты.

— Почему?

— Потому что он был в таком же состоянии. И Анри тоже.

— Не поняла, — до Миры и вправду доходило с натугой. Хотелось спать.

— Винар сказал, что вы отравились. Тебе нужно промыть желудок. Ну, мы и…

— Понятно, — "Я его убью!".

— Может, тебя в комнату отнести? — Мира не смотрела в глаза другу. То же мне, целительница! Даже собственное отравление не распознала. Ещё бы немного и кома обеспечена. Но где? Как?

— Не надо, — буркнула она.

Через десять минут Аслан тихонько прикрыл двери покоев Миры. Он отнёс её туда, видя, что она уснула. Она вернула ему сестру. Уже в третий раз.

******************************

Мира аккуратно перевязывала рану. Она сейчас не могла зарастить её, потому что её самочувствие оставляло желать лучшего. Мила молчала. Она была слаба. Рядом за происходящим наблюдали ребята.

— Ты загипнотизировала её? — спросил Анри. Он не мог понять, как его подруге удалось провернуть такое.

— Нет. Мастер гипноза у нас Аслан, — выдавливая из себя слова, ответила Мира. Ребята мучались уже второй день. Все трое были бледными, мрачными и нездоровыми на вид. Винар и Мира полагали, что отравились в склепе, но ведь и ребята там уже были с Асланом, Дином, Мараном и остальными. Почему же тогда плохо только им троим? — Я заставила её уснуть. Существуют ключевые слова. Называя упорядоченное число ключей, можно заставить человека уснуть, остановиться, приказать ему что-то.

— Но это же и есть гипноз! — утвердил Анри.

— Нет. Гипноз — это внушение, — возразил Аслан. — А Мира говорит о другом. Гипноз, это навязывание чужой воли, а ключевые слова — это пробуждение своей. Скажем, когда человек подсознательно понимает необходимость каких-либо действий, на которые не может решиться.

— Умница, — пробормотала Мира. Мила всё так же молчала.

— Получается, ты убедила сознание Милы о том, что ты хочешь помочь? — уточнил Винар.

— Я попыталась объяснить, что это единственный выход. Но у меня бы этого не получилось, если бы она мне не доверяла. Техника гипноза, не моя парафия. И ни один гипноз не сможет ввести тебя в такой транс.

— Почему же? — возразил Аслан.

— Потому что гипнозом нельзя заставить человека умереть, — возникла тишина. Что же делает их подруга Она может распоряжаться жизнями? Недоумение просто вытянуло лица друзей. Мира ожидала такую реакцию. Она очень не хотела этого говорить, но им лучше знать правду.

— Как это? Мира, ты… — Анри даже не мог закончить фразу.

— Послушайте. Можете меня ненавидеть, бояться и презирать, но на тот момент я не видела другого выхода. Да. Я выжала из себя последние капли силы, чтобы заставить её понять, что смерть единственный путь к жизни. Эти пять слов, которые вы слышали, звучали для неё совсем в другом содержании.

Мира понимала, почему у друзей такая реакция. Она ненавидела себя за это. Она просто поиграла с жизнью лучшей подруги. Она не Творец, а рискнула. Но ведь могло и не получиться! Всему своё время. Откуда бы Мире знать о том, что у неё выйдет? В ней сидел зверь. Страшный, дикий. Не до конца понятно, удалось ли ей обуздать его. Он хотел убить Милу, а Мира, зная всю опасность, поиграла с её жизнью, якобы ради спасения оной.

— Мира, — неожиданно прошептала подруга. Все обратили своё внимание на Милу. Из её глаз текли слёзы, — спасибо тебе. Ты очень рисковала.

Мира посмотрела на подругу. Говорить, что она рисковала, не сказать об этом почти ничего. Это состояние она уже проходила. И когда-то это стоило ей её сил и дара. В спасение человека нужно вложить всё: умения, чувства и душу. Только тогда появляется ничтожный шанс на жизнь. Но когда Мира спасала Онреру, его время уже пришло, а час Милы, видимо, не настал.

И сейчас Мира смотрела в мокрые от слёз глаза подруги, которую она хотела убить и которая верила в неё до сих пор.

— Перестань, малыш, — она наклонилась и обняла подругу. — Я бы сделала это даже, если бы мне ещё раз пришлось потерять все свои чудодейственные силы. Ты ведь моя названная сестрёнка, помнишь? Спасибо, что поверила мне. Я очень тебя люблю. — Мила крепко прижала Миру к себе и погладила по голове. Внезапно Мира почувствовала, что ей не хватает воздуха. В глазах помутилось. Ребята увидели, как вспыхнула диадема Милы. Мира резко оторвалась от объятий подруги, и ребята увидели… кровь. Аслан вскочил со своего места. Одна рука Миры была окровавлена, и она с оцепенением смотрела то на неё, то на Милу. — Что ты сделала? — спросила она у подруги. Мира уже ничего не понимала. Она больше не чувствовала себя плохо.