Метро 2033: Крым - Никита Аверин

– Где пленник-то мой?

– В доме Ступки, как и хозяин. Связали его. Поедем вместе, покажу.

Пошта в последний раз оглянулся на часовню – ее и не думали тушить, и огонь все-таки начал подниматься по стенам, карабкаясь к замолкшему колоколу.

На Зубочистку было жалко смотреть. И без того худосочный жилистый парень за время, проведенное в коше Ступки, превратился в обтянутый кожей скелет, пародию на самого себя. Под глазами залегли синяки от беспробудного пьянства, сами глаза налились кровью, а одежда – старенькая химзащита и драный противогаз – окончательно превратилась в лохмотья.

После боя Зубочистка выглядел еще более потрепанным – видимых ран и повреждений на нем Пошта не заметил, но судя по подергиванию головы и глаз, то и дело сползающихся к переносице, балаклавец заработал сотрясение мозга, а то и не одно. Казаки Тапилины, скрутившие вору руки за спиной джутовой веревкой, напоследок еще и отпинали его ногами, если не переломав ребра, то уж, как минимум, отбив нутро, и дышал Зубочистка тяжело, с хрипом.

– Ну что, копать-колотить? – спросил Пошта цинично. – Добегался, ворюга?

Зубочистка не ответил, только зыркнул недобро.

– Гаденыш ты лживый, – продолжал листоноша. – Я же тебе жизнь спас. Из Балаклавы вывел. А ты, мерзота? На Летучий Поезд твои люди напали? В Севастополе своих же опять подставил под огонь. Теперь вот со Ступкой связался, с покойничком-то.

– Пошел ты… – сплюнул сквозь зубы кровавый сгусток Зубочистка.

Пошта покивал:

– А врал-то, врал! Я-де пилотом был! Гражданской авиации! Жена и дети погибли! Сталкером хочу стать! А на деле – обычный ворюга, да еще и неудачник к тому же. Лох, по простому говоря, – продолжал глумиться Пошта.

– Сам ты лох! – взвился, насколько позволяли веревки Зубочистка.

Пошта мысленно ухмыльнулся. Первая часть допроса – выведение субъекта из равновесия, прошла успешно.

– Ты ничего не перепутал? – уточнил листоноша. – Это ты тут сидишь связанный и побитый. А я – стою над тобой, свободный. Так кто из нас лох?

– Ты! – прорычал Зубочистка. – Ты – лошара! Листоноша! Холуй сектантский! А я – вольный человек, вольный! Что хочу – то и делаю, нет надо мной никого! Вольному – воля!

– Так уж и никого? – прищурился Пошта. – А перфокарту ты, небось, для собственного удовольствия спер. Так, почитать на досуге… А ну отвечай, кто тебя нанял?! – вдруг гаркнул листоноша.

Зубочистка съежился в ожидании удара и пискнул:

– Профессор…

– Кто-кто?

Тут бандит спохватился и горделиво вскинул подбородок:

– Не твоего ума дела, листоноша!

Пошта не был большим сторонником пыток – негуманно, да и не практично, но когда допрашиваемый уже «поплыл», небольшое болевое воздействие было, увы, необходимо.

Он присел на корточки над Зубочисткой, взял его двумя пальцами за локтевой сустав и надавил на нервный узел. Зубочистка взвыл от боли.

– Слушай сюда, Зубочистка, – проникновенно начал Пошта. – Я же тебя убивать не стану. И даже пытать не стану. Я тебя просто-напросто отдам казакам. Есаулу Тапилине. И скажу, что это ты, сучонок, дочку его Олесю продал сектантам Серого Света. А казаки знаешь, что с тобой сделают?

Зубочистка завертел головой.

– Тут два варианта. Либо в Казачью Сечь отправят, к гетману Дорошенко, – продолжал Пошта, – где будет ждать тебя хороший кат… знаешь, что такое кат? Палач. Который умеет на палю натягивать… то бишь, на кол сажать, есть такой старинный обычай в Казачьей Сечи. Либо – если я попрошу – продаст тебя есаул Тапилина Бахче-Сарайскому хану Арслаю Гирею Второму, с которым я тоже лично знаком. А уж хан… у хана, знаешь ли, гарем есть. А в гарем нужны кто? Ну-ну, не бледней. Наложниц и без тебя хватает. Евнухи туда нужны, уразумел? Чикнут твои причиндалы – и будешь евнухом.

Зубочистка совсем сник и задрожал.

– Понял теперь, с кем ты связался? – уточнил Пошта. – Я всех знаю. И есаула, и гетмана, и хана, и бога, и черта. С листоношами лучше не ссориться, неужели не слыхал? Поэтому кончай строить из себя крутого бандюка и выкладывай все как на духу. Где перфокарта, кто такой профессор, и нафига ты все это замутил.

Зубочистка вздохнул и промямлил:

– Нету перфокарты. Стырили ее у меня.

– Кто?

– Кто-кто… Подельнички мои, сучьи потроха. Опоили меня, как маленького, в Симферополе. Есть там такой кабак, «Мрiя» называется. Там и опоили. Клофелином что-ли. Как очухался – ни подельников, ни перфокарты, ни оружия, ни патронов. Как лоха, – чуть не всхлипнул Зубочистка.

Пошта скривился. Погоня за перфокартой начинала ему надоедать. Что ж за кусок картона такой заколдованный?

– Так, давай по порядку. На хрена тебе вообще эта перфокарта?

– Для Профессора, – вздохнул Зубочистка. – Он меня нанял.

– Какого еще Профессора? – уточнил Пошта.

– Года два назад в Симферополе познакомились. Мы – я и моя банда – как раз с мыса Айя вернулись. С хабаром, как полагается. Ну, загнали хабар, пошли отмечать. И тут он нарисовывается. Очкарик. Щуплый, лысинка, глаза умные, но дикие какие-то. И респиратор у него – фирма, швейцарский, со сменными фильтрами. В общем, подходит такой весь из себя, говорит: есть у меня работа для такого талантливого молодого человека. Давно, говорит, слежу за вашими карьерными успехами и хочу предложить вам новый путь реализации своих уникальных способностей.

– Ну а ты чего? – спросил Пошта.

– А я чего? Я губу раскатал, уши развесил, слушаю – только успеваю лапшу с ушей снимать. А Профессор этот и так говорит, и эдак, и хвалит меня, и нахваливает, а потом как бы невзначай – бывали ли вы в Балаклаве, молодой человек? Я говорю: нет, не бывал. А он: хотелось бы побывать? А за каким хреном, неделикатно отвечаю я, нутром чуя подвох. Тут он напрягся, по сторонам огляделся, ко мне нагнулся и шепчет: есть у меня денежное поручение для отважного сталкера, готового проникнуть на балаклавский подземный завод по ремонту подводных лодок. Я аж прифигел от такого поручения. Ну, думаю, сбрендил старикашка. А он все плетет: мол, стало мне – то бишь ему – известно, что сохранилось на этом подземном заводе довоенное оборудование, в частности – некий узел связи. Не могли бы вы – то есть я – проникнуть внутрь и слить всю информацию на портативный носитель – на дискету или перфокарту. Ну, тут я ему чуть в лицо не рассмеялся. Говорю: сбрендил, дядя? Какое, к чертям, оборудование? Какой завод? Да там одни мутанты, даже выживших нет.

Пошта покивал. Про балаклавскую общину он сам узнал совсем недавно.

– А он, такой, обиделся весь, – продолжал колоться Зубочистка. – Надулся, как индюк, и вещает: мол, я – Профессор из Тортуги, меня тут все знают, я порожняк не гоню и пургу не несу. А любому, кто проникнет в Балаклаву, заплачу миллион купонов золотом за информацию с узла связи. А я про Тортугу слышал уже тогда – там народ серьезный, словами бросаться не будут. Лям купонов – это ж можно домик у моря, и никогда больше не работать, – взгляд у Зубочистки сделался мечтательный. – Ну, повелся я, в общем… Жадность фраера сгубила.

– Что дальше было? – поторопил Зубочистку Пошта.

– Ну что-что… Собрал бригаду. Слишком опытных брать было опасно – еще кинут меня, нож в спину воткнут, а совсем лошков – стремно, разбегутся при первом шухере. Поэтому набирал долго, чтобы и преданные, и смелые, и не слишком умные. Рассказал им, что в Балаклавской штольне хабара столько, что хоть жопой ешь. Они поверили. Внедрился в штольню, сказочку придумал про пилота гражданской авиации, который несколько лет по пещерам мыкался, пока не решил попытать счастья и найти постоянное убежище в известной на весь Крым ремонтной базе для подводных лодок. Я же натурально, до Катаклизма, пилотом был. Вроде поверили. Выяснил, где пункт связи – обломался, этот уровень штольни контролировался морлоками. Выждал удачного момента, во время рейда решил проникнуть в святая святых – и выкусил по полной, – скривился Зубочистка. – Что называется, вот те нате, хрен в томате. Какой-то борзый листоноша пролез впереди меня, слил информацию на перфокарту и свалил из штольни. Пришлось падать ему на хвост, строить из себя лошка педального, и ловить момент, чтобы стырить перфокарту.

Пошта вздохнул. Вот так вот веришь человеку, помогаешь ему, тащишь за собой – а он ждет момента, чтобы ударить в спину. Верь после этого людям…

– Ну, про поезд ты знаешь… Если бы не козел Буйен… Но – все равно я карту добыл, в Севаст добрался, с пацанами встретился. Пацаны, правда, бухтеть начали – много, мол, наших полегло у поезда, да и хабара не достали из штольни, и вообще – когда бабло делить будем? Короче, начался разброд и брожение умов. И тогда я решил провести чистку рядов. Взял с собой самых преданных – таких нашлось всего с десяток, и выехал в Симферополь, а остальных натравил на крейсер «Адмирал Лазарев» – знал, что их в капусту пошинкуют…

– Дальше что было? – спросил Пошта, преодолевая брезгливость. «Гнида, а не человек», – решил он про Зубочистку.