Пли! Пушкарь из будущего - Юрий Корчевский

Подъехали к поляне, и из лесу вышли разбойники, я обернулся – трое стояли на дороге сзади, четверо спереди. Ага, дорогу перекрыли. Сбоку, от леса, не спеша, с ухмылками вышло еще человек двадцать, одетых разномастно, как в плохом театре, и столь же разномастно вооруженных. Думали, напали на легкую добычу, вышли покуражиться. Обломится вам на этот раз, господа разбойнички. Не раздумывая долго, я поджег фитили у бомбочек и одну за другой метнул за спины разбойников. Кто-то из них захохотал:

– Камнями отбиваться захотел купец.

Воины, соскочив с телег, наложили на тетиву стрелы – фьюить, – пятеро упали со стрелами в груди, и в это время одна за другой грохнули мои самоделки. Несколько человек упали замертво, некоторые, уронив оружие, пытались зажать обильно кровящие раны. Настроение у разбойников резко изменилось, закричав, они бросились на штурм. Отбросив луки, воины вытащили мечи и сабли, щитов правда, не было, и схватка началась. Первыми решительными действиями мы выбили больше десятка, тати явно не ожидали подобного начала, были в растерянности, но понукаемые здоровенным детиной с огромной дубиной на плече принялись окружать обоз. Увернувшись от набегавшего разбойника, я ударил его саблей по ногам, краем глаза успев заметить, что он упал. Я пробивался к атаману шайки, отбивая удары сабель слева и справа, все-таки уроки, взятые мною у Сидора, не пропали даром. Дико закричал атаман, ватажка расступилась, и прямо на меня с поднятой дубиной ринулась почти медвежья туша. Отбить дубину сабелькой нечего было и пытаться, я выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил ему в живот. Грохот на мгновение прервал схватку, все замерли. Детина в недоумении смотрел на живот, откуда фонтанчиком била кровь, снова взмахнул дубиной, сделал шаг ко мне навстречу и упал. Я выхватил второй пистолет и выстрелил в лицо соседнего разбойника. На таком расстоянии двадцатиграммовая свинцовая пуля просто снесла ему полбашки. Разбойники шарахнулись в стороны, но одному я успел вонзить саблю в спину, игнорируя правила поединков. Разбойник упал. Я резко обернулся – поле боя было усеяно телами разбойников, кто-то еще шевелится и стонет. Воины поработали славно, сказывался опыт и организованность. Все были целы, но у двух была кровь на рубашках. Ладно, после боя разберемся. Видя, что уже добивают еще сопротивляющихся, я закричал: «Пленных оставьте!» Шум схватки затих. Разгоряченные боем, раскрасневшиеся, ко мне подошли дружинники, толкая перед собой раненного в руку разбойника.

– Не убивай, господин! – взмолился он.

– Где ваш корабль?

Он сразу понял.

– Недалеко, там, на берегу, две ивы есть, над водой свисают, там он.

– А где пленных держали?

– Все покажу, они в лесу, в землянке. Двое наших сторожат.

Я обвел взглядом поляну, воины отошли от связанного пленника и стали добивать тяжело раненных разбойников. Я их не осуждал, если бы кто и выжил, был бы посадником коломенским посажен на кол или повешен, так зачем их беречь. Мы обошли поляну, собрали оружие, свалили на телегу. Пока я перебинтовывал легкие ранения воинов, остальные затащили в кусты тела убитых. Насчитали их двадцать семь человек, один пленный. Неплохо! С нашей стороны потерь не было. Но гнездо требовалось уничтожить, разорить дотла. Один из воинов по моему указанию распряг лошадь и поскакал в сторону нашего ушкуя. Лодку, что стояла выше по течению, я пока решил не трогать. Штурмовать корабль разбойников – глупо, неизвестно, сколько на судне разбойников. Я пнул пленного:

– Сколько человек на судне осталось?

– Вместе с хозяином двенадцать.

Да, нужна подмога. Пока суд да дело, решили взглянуть на разбойничью тюрьму. Пустили пленного вперед, привязав его длинной веревкой, чтобы не убежал. Один из воинов, что был легко ранен, остался сторожить лошадей, телеги и разбойничий трофейный арсенал, а мы двинулись в путь. Через двадцать минут быстрого хода пленный остановился.

– Вот под теми деревьями. Двое сторожат, луков нет, только мечи и ножи.

Двое воинов разошлись в стороны, мы решили напасть внезапно с разных сторон, чтобы душегубы не поубивали пленных. Медленно подобрались поближе, заткнули разбойнику рот кляпом и привязали к дереву. Я и Игорь поползли к землянке, замерли метрах в пятнадцати. Наконец закуковала кукушка.

– Сигнал! – шепнул Игорь, и мы бросились вперед.

Я держал в правой руке саблю, в левой заряженный пистолет. Нашего вмешательства не потребовалось: оба разбойника с перерезанными глотками лежали у костерка. Мы сбили хилый замок, из распахнувшейся двери пахнуло затхлым воздухом и нечистотами.

– Выходи, честной народ, кто живой!

Из землянки, щурясь от яркого солнечного света, начали выходить пленники – всего шесть мужчин и две женщины. Все в изодранных одеждах, побитые. Думаю, досталось беднягам. Они, увидев вооруженных людей, испуганно сбились в кучку. Как мог я их успокоил, показал на убитых разбойников:

– Все, кончились ваши мучения, вы свободны.

Слезы радости текли по их грязным лицам. Все они оказались из самой Коломны, ехали из Москвы, мужчины – купцы, женщины их родственницы. Узнав, что они коломенские, решил их пока не отпускать, пусть будут свидетелями. Мы довели их до наших лошадей, усадили на телеги. Дружинник остался с ними для охраны. Мы старались двигаться скрытно, направились к берегу Оки. Идти было недалеко, около трех километров. Еще не дойдя до берега, встретили моего гонца на лошади.

– Ушкуй уже на подходе, ветра нет, идут под веслами. Пока никого подозрительного не встречали, – доложил дружинник.

Мы расположились на берегу, за кустами, откуда прекрасно проглядывалась река, и стали ждать. Приблизительно через полчаса показался наш ушкуй. Вся команда сидела на веслах, голые и мокрые от пота спины гребцов размеренно, по команде кормчего, сгибались и разгибались. Я выскочил из-за куста и замахал руками. Меня заметили, и судно изменило курс, ткнувшись носом в берег. Гребцы дружно переводили дыхание, на нос вышел кормчий и Сидор.

– Разбойники спрятали судно чуть выше по течению, на правом берегу, со слов пленного, там стоят две ивы

Кормчий кивнул:

– Знаю это место.

– Так вот посудина ихняя там. Подойдите и встаньте так, чтобы было видно разбойников; как только мы завяжем бой, немедля идите на помощь, иначе удерут.

Сидор не удержался:

– А как прошел бой в лесу? Что-то я не всех наших вижу.

– Отлично прошел, взяли одного пленного, через него узнали про разбойничью ладью и место стоянки, остальных разбойников порешили, наши целы все, двое ранены легко.

Сидор удовлетворенно кивнул. Судно отчалило и уже медленно, давая нам время, пошло вверх. Я не стал тратить время, возвращаться к лошадям. В схватке они не помогут, но демаскировать нас – запросто. Мы выстроились цепочкой, головным встал Игорь, и, отойдя от берега метров пятьдесят, пошли вверх по течению, соблюдая тишину и осторожность. Через полчаса осторожного хода Игорь присел и махнул рукой, все легли, а я подполз к нему.

– Вон они!

Схоронясь под развесистыми ветками ивы, уткнувшись носом в берег, стоял разбойничий корабль. Это был он, я узнал его, ошибки быть не могло. Мы отползли назад и стали шепотом совещаться, как сподручнее напасть. В это время со стороны корабля послышались голоса, и на берег сошли два человека. Одним был толстый хозяин, его я бы узнал по голосу и красной роже даже ночью, второй был незнаком. Они отошли в нашу сторону, мы напряглись, боясь, что нас заметят. Хозяин недовольно выговаривал разбойнику:

– Иди, поторопи этих оболтусов, опять на радостях вино хлещут да деньги делят, дармоеды. Пусть пленных гонят сюда быстрей – и из землянки, и из сегодняшнего обоза.

Решив, что такого удобного случая не подвернется, я встал и выстрелил из пистолетов сначала в хозяина, затем в разбойника.

Оба упали. Хотя все это произошло внезапно и без предварительного разговора, воины не стали мешкать и рванули на судно. Я подбежал к лежащим. Разбойник был убит, пуля попала прямо в сердце, а вот хозяин оказался хитрей, под рубашкой у него была кольчуга хорошего плетения. По всей видимости, тяжелый удар пулей свалил его, сломав несколько ребер, и оглушил. Крови на теле не было, разбойник шумно дышал. Я перевернул его на спину, разрезал ремень на его портках, им же стянул сзади его руки. На корабле тем временем стоял шум драки, слышались вопли и шум ударов, звон сабель. Как мог быстрее, я перезарядил пистолеты и взбежал по трапу на палубу. Разбойников было больше, растерявшись вначале от неожиданного нападения, теперь они почти стройной шеренгой стояли поперек палубы и теснили к носу воинов. На палубе валялись два трупа разбойников. Я с ходу выстрелил с обоих пистолетов. Одно попадание было удачным – в голову, второму в плечо. Однако замешательство среди разбойников мое появление вызвало. Сунув пистолеты за пояс, я выхватил саблю и кинулся на подмогу. Мельком бросил взгляд на гладь реки. Наш ушкуй был уже недалеко, быстро приближаясь под частыми гребками весел. Разбойники на судне, видя, что нас немного, яростно атаковали, пытаясь обойти с двух сторон. Пока им это не удавалось. Мы отбивались как могли, сабли крутились, как диски, не давая подойти, плохо было, что не было щитов. Наконец на перила фальшборта упали веревки с кошками, и на корму в тыл пиратам посыпалась наша подмога. Размахивая саблями и топорами, орава нанятых мной людей с ходу врубилась в плотный строй разбойников, рубя их в спины. Не ожидавшие такого разбойники дрогнули и стали быстро нести потери. Кто-то, не выдержав рубки, бросал оружие и прыгал в воду, пытаясь вплавь достичь спасительного берега. Но я не знал кормчего с нашего ушкуя. Тот немного отошел от пиратского судна, и теперь двое лучников, стоя на носу, отстреливали пытающихся спастись татей. Через несколько минут сражение было закончено. Палуба была залита кровью, там и здесь валялись убитые, стонали раненые. Без сожаления раненые разбойники были добиты и выброшены за борт. К моему огорчению, были потери и у нас. Один дружинник был убит, один тяжело ранен, из команды рыбацкого ушкуя убиты двое, трое ранено. Я оказывал помощь раненым. Один из воинов, осматривавших судно в поисках спрятавшихся разбойников, открыл трюм и на свет божий вывел четырех русских девушек, подготовленных разбойниками к продаже. Все они были пленены в окрестностях Коломны. На судно приволокли главаря шайки – толстяка в красной рубашке. Он уже отошел от шока, злобно сверкал глазами и матерился. Причем так, что позавидовал бы любой боцман. Мы собрались на маленький совет, решено было давить разбойничью гадину до конца. Ратники пригнали телеги с лошадьми, бывших пленных мы пересадили на разбойничье судно и, оставив охрану и раненых, направились на постоялый двор. Теперь мы не маскировались, оружие лежало в телегах, и, едва въехав в ворота постоялого двора, мои люди рассыпались по двору, блокируя все входы и лазейки, вместе с пятью воинами я вошел в трактир. Хозяин постоялого двора, почуяв неладное, попытался юркнуть в заднюю дверь, но через мгновение влетел назад, держась за окровавленный рот. Из двери, потирая кулак, вышел Игорь.