Должница (СИ) - Асхадова Амина

Дорога была мокрой и грязной, но свежий воздух облегчил дыхание. В машине пахло смертью. Я на свободе.

Передвигаться было больно, но оставаться на дороге не хотелось. Я скрылась в проулке за толстым старым деревом, но на большее меня не хватило – дыхание перебивалось, а сердце стучало так сильно, что слабели конечности. Я решила переждать несколько минут, мне нужно собраться. В полной темноте только изредка мигающие фонари освещали мне путь, когда я услышала визг тормозов.

Вероятно, полиция или обычные люди заметили аварию. Или нет? Ведь где-то поблизости был Руднев - они должны были догадаться, что мы ехали в первой машине.

Я обернулась, притаившись за деревом. Но после так и приросла к земле.

На дороге затормозил черный джип. Из него, подобно хищникам выбирались люди во всем черном. В одном из них я узнала Руднева – по походке и широким плечам. Следом вышел Давид – пуля, предназначенная ему, изменила траекторию и вошла в грудь его охранника. Он остался жив, я вздохнула с облегчением.

Братья приблизились к перевернутому автомобилю, фонари вместе с дулом пистолетов осветили салон машины – в ней остался Игорь без сознания и двое мертвых охранников. Пройдет еще несколько секунд, и он поймет, что меня там нет.

Сердце клокотало в груди как бешеное. Дышать было трудно из-за его громких ударов. Висок горел огнем от кулака Игоря, телу тоже пришлось несладко после переворотов. Я прислушалась.

- Далеко уйти не могла. Обыскать все! – скомандовал мой палач.

- Возможно, она вооружена, - голос охраны, - привести живой?

Я приросла к дереву, парализованная страхом.

- Только живой она мне и нужна… - прямая угроза Руднева, что за мою жизнь охрана лишится своей.

Он отдает приказ перетащить Игоря в свою машину. Зная Руднева, теперь Игоря ждет медленная и жестокая расправа – за унижение, за покушение, за меня… Его участи не позавидуешь, но что будет со мной?

Шмыгаю носом, обхватывая себя за плечи. До чего же больно. Но главное, что жива. Его охрана расходится на мои поиски. Слышу визг тормозов – подъехала вторая машина Руднева. Теперь мне точно не уйти далеко.

Поднимаюсь на ноги. Как назло, фонарь надо мной перестал моргать и застыл в ярком желтом свете. Его люди зашли с другой стороны дома - скоро будут здесь.

Но я опережаю их. Покидаю пристанище у дерева и приближаюсь к жилой пятиэтажке, за ней - дорога. Голос Руднева становится все ближе.

Он холодно отдает приказы:

- Ты - в следующий квартал. Взять живой. Без нее даже не возвращаться, понял?!

Мне кажется, выбора больше нет. Бежать не имеет смысла. Мое место рядом с Богданом, но для этого придется встретиться с ним. Лицом к лицу.

Я прямо чувствую кипящую ярость в Рудневе. И будет лучше, если я сдамся сама, чем меня приволочет его охрана. А они уже близко. Спиной чувствую.

Но вместо страха я испытываю облегчение, когда на подгибающихся ногах я выхожу в свет уличных фонарей, устремляя взгляд в напряженную спину своего палача.

Глава 39.

Страшно? Страшно.

Я даже не знаю этого человека. Я никогда не была близка с ним душой.

Я вышла из тени. Сделала шаг навстречу неизвестности. Рядом с Рудневым была перевернутая всмятку машина, они обыскали ее и перетащили Игоря, а затем отъехали от груды металла на безопасное расстояние.

Я видела Давида, он был в другой машине.

Тем временем Руднев продолжает отдавать приказы, не замечая и не чувствуя меня за своей спиной.

- Артем Ильясович…

Охранник первым замечает меня, его глаза округляются.

- Далеко уйти не могла, - продолжает злиться его хозяин.

- Артем Ильясович, кажется, мы нашли ее.

В ту же секунду, проследив за взглядом охранника, Руднев оборачивается. Я стою одна. Платье грязное, кое-где блестит красным, волосы и лицо, вероятно, в крови, а висок так и долбит болью. Красавица, ничего не скажешь.

Я сдалась. Руднев понимает это, но не верит до конца, поэтому его люди по щелчку его сильных пальцев хватают меня сзади, словно я вот-вот могла исчезнуть. Я действительно могла сбежать – недалеко, но могла, ведь пока они обчистят этот двор, пройдет немало времени. Но я не сбежала. Мое место рядом с сыном, даже если это место – адское пристанище Руднева.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Меня несут к машине. Я стараюсь не смотреть в его глаза, думая о своем. Например, о том, каким чудом мне удалось выжить в машине, погубившей водителя и охранника Игоря.

- В машину ее… - его голос охрип, и Руднев качнул головой в сторону своего внедорожника.

Меня затащили в салон, подобно преступнице. Двери заблокировались сразу, едва Руднев сел рядом, а в следующую секунду на моей руке защелкнулся наручник.

Поднимаю безмолвный взгляд, облизывая пересохшие соленые губы. Что он сделал?

- Лучше молчи, - хрипит он, велев мне закрыть рот.

И следом точно также он сцепил свою руку, фактически привязав меня к себе, а ключ от наручников положил в карман брюк.

Вот и все. Добегалась.

Он велел молчать, и я молчу, сцепив руки в замок. На правой ощущается жжение холодного металла. Руднев сидит у окна, а мне приходится двигаться по сантиметрам каждый раз, когда он тянет руку сильнее. Я остановилась почти рядом с ним и сжала челюсти.

Я снова дернулась вместе с тем, как Руднев поднял левую руку. Наручники неприятно звякнули, а запястье заныло от безысходности. Он кому-то звонил.

- Подготовь документы прямо сейчас, - он кому-то скомандовал.

Все тело болит, ну и пусть. Зато скоро я увижу сына. Сердце в груди затрепыхалось сильнее от этой мысли. Неужели увижу? Неужели все закончилось? Могу я надеяться на хорошее, если теперь я знаю правду? Руднев не пытался отправить меня в больницу, и не я, а Вика была разменной монетой. Сердце грелось от мысли, что скоро я буду рядом с Богданом.

Только одного я не понимаю: как быть с Рудневым? Что он хочет от меня? Почему уже несколько человек, один из которых – враг Руднева, назвали меня его слабостью?

Я думала, что мои мучения закончились, но сердце тревожно забилось при виде заброшенных зданий. Мы въехали в какой-то промышленный район. Я чуть пошевелила рукой, прилипая к окну, а мою шею тут же обвила сильная рука, прислоняя к кожаному сидению. Руднев был зол, и хватка его была больная. Наверняка останутся следы на шее.

- Ни одного движения ты не делаешь без моего ведома, поняла?

Яркие глаза Руднева впились в мои, а я вцепилась в его руку, пытаясь ослабить хватку. Он перекрыл кислород.

- Я задал вопрос. И лучше бы тебе подчиняться мне, Аля.

Не зря сердце билось тревожно. Глотая воздух, я едва киваю ему, но Рудневу этого недостаточно.

- Отвечай!

- Поняла, - прохрипела я.

- Артем Ильясович, мы приехали, - в зеркале я встретила сочувствующий взгляд водителя.

Едва я почувствовала свободу, как тут же закашлялась, но времени отдышаться мне не дали – Руднев потянулся на улицу, а ключ от наручников он оставил в машине. Значит, отстегивать меня не собирается. Жить буду.

Весна стояла прохладная, а верхняя одежда осталась в клубе. Я едва поспевала на каблуках, не успевая думать о том, что меня ждет на этом заброшенном заводе.

Здесь не было Богдана – это совершенно точно. И я не знала, что Руднев хочет взамен на мое желание увидеть сына. А он явно что-то задумал.

Первый фонарь встретился у скрипучей двери. Руднев распахнул ее передо мной, взглядом веля входить. Выбора не было. Внутри я поежилась, а в глаза впился до невозможности яркий свет.

Мы вошли в подвал, освещаемый одной грязной лампочкой. Она свисала с потолка к столу, к которому Руднев меня подвел. Надавив на плечи, он усадил меня на стул и тогда на противоположном конце стола я увидела третьего человека. Его привезли сюда заранее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мужчина лет пятидесяти молча протянул Артему документы. Я взволнованно облизала губы, внутри все пересохло от жажды и страха. Если меня он привез сюда, то куда дел Игоря? Что сделает с ним? Хотя это волновало меня в последнюю очередь, но все же судьба его предателей была мне интересна, ведь, по сути, я тоже являлась предательницей. Я связалась с его врагом.