Каждый умирает в своем отсеке - Виктор Рябинин

— Я смотрю, вы тут даром времени не теряете. Наталья, привет, присоединяйся к нашему мужскому междусобойчику.

— Наташа торопится домой, — игнорируя удивленный взгляд девушки, ответил за нее Андрей. — Созвонимся завтра, а сегодня я занят...

Девушка недовольно встала, одернула на себе юбку и, вежливо попрощавшись, молча направилась на выход. Через несколько секунд щелкнул замок и громко захлопнулась входная дверь.

— Братан, по-моему, ты сейчас фигню сморозил, — указав в сторону прихожей, подытожил Пашка. — Наташка нам бы не помешала, а ты ее сильно обидел. Впрочем, это твое дело.

Накрыли стол и накатили по первой. Андрей в деталях поведал другу все свои злоключения последних дней, включая и странное поведение девушки.

— Да хрен этих баб поймет, — задумчиво рассуждал Пашка. — Девчонка-то она мировая, можешь не сомневаться. Наверное, решила убедиться, женат ты или нет на самом деле.

Хлопнули по второй. Пашка принялся обстоятельно разъяснять ситуацию, аккуратно обходя острые углы. Получалось, что по его рекомендации Андрею предоставят ответственную и денежную работу. Пашка за него поручился, но босс, очевидно, переусердствовал, проверяя новичка на надежность, и ему это выйдет боком, пообещал друг. Но сейчас главное в другом: нужно съездить в командировку по сопровождению груза, и за это Андрею отвалится десять кусков "зеленых".

— Чего так много? - поинтересовался Андрей. - Уж не золотые ли слитки нужно сопровождать?

— Не дрейфь, подводник, все путем — металлическую стружку. Все официально и в соответствии с законом. Документы и разрешение подлинные и подписанные высокими чинами. Но есть небольшой риск, так как в дороге может всякое случиться. Потому и гонорар соответствующий. Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Если хорошо себя зарекомендуешь, примут в нашу фирму. За месяц будешь зарабатывать столько, сколько на своей лодке за три года! Лады?

— Павел, я тебя знаю, ты аферист еще тот! Я готов на любую работу и буду ее делать честно, ты об этом знаешь. Но только если там все чисто и без криминала. Всю жизнь Родину защищал и не хочу на гражданке влипнуть в какую-нибудь историю. Ты это мне можешь гарантировать?

— О чем разговор, братан! Все будет о`кeй!

— Ну смотри, Павел, я тебе верю, и ты мне слово дал.

Пока приговаривали все спиртное, что стояло на столе, и разговаривали, в основном вспоминая училищные годы, Пашка все раздумывал: посвящать Андрея в подробности предстоящей поездки или нет. Взвесив ситуацию, решил, что не надо...

23. НА КОЛЕСАХ

Границу пересекли без особых осложнений: что-то, как водится, отстегнули таможне, часов десять помаялись в ожидании "зеленого света", — короче, ерунда. Товарняк собрался компактный, на десять вагонов, сопровождение - двенадцать человек, считая машинистов. Вагон с грузом — металлической стружкой — кроме Андрея охранял черноволосый татарин Мусса. Ушлый, пробивной мужик с ухмыляющимся азиатским лицом и недобрыми глазами, очевидно, получил какие-то инструкции, потому как относился к Андрею с подчеркнутым почтением и одновременно не спускал с него глаз. Обращался Мусса к Андрею по имени-отчеству, как-то странно подмигивал, гримасничал, намекая на какую-то общую для них тайну. Судя по всему, татарин был парнем беззлобным, хотя и потертым мордой об асфальт.

После полутора суток пути они даже подружились, если судить по тому, что, оказавшись в Польше, Мусса сразу же предложил это дело "вспрыснуть". Достав из вещмешка прозрачную бутылку с мутноватой желтой жидкостью, по цвету сильно напоминавшую мочу, он решительно посмотрел на попутчика.

— Нет, не хочу, — отказался Андрей.

Мусса ухнул чуть ли не целый стакан и закусил помидором. В вагоне у них был уютный закуток для спанья и житья, отгороженный от груза хилой деревянной перегородкой. Мусса разлегся на топчане, закурил и принялся вспоминать свои амурные похождения. Подытожил свои воспоминания Мусса вопросом:

— Знаешь, сколько девок я за свою жизнь перепортил? Может, тысячу или две. У меня квартира в 16-этажке на Чкалова, так в нашем доме нет ни одной симпатичной девки или бабы, чтобы я ее хоть раз в постель не затащил. А ты сам-то как насчет этого дела?

Андрей пожал плечами. Он не любил делиться с кем попало сокровенным и потому предпочел уйти от прямого ответа. Мусса же расценил ответ Андрея за одобрение и обрадовался.

— Доберемся до Лейпцига, свожу тебя в одно место, маму родную забудешь. По полтиннику с носа берут, а выбор баб, как на ярмарке, любых мастей и калибров.

Но до Германии было еще далеко, а неприятности стали происходить уже в Польше. Перед Гданьском состав загнали на запасную ветку для очередного перекура, который мог затянуться на час, а то и на два. Мусса собрался было узнать обстановку, раздвинул двери вагона, но спрыгнуть не успел. Снизу у вагона стояло четверо плечистых парней в одинаковых адидасовских костюмах, как в униформе, и с одинаковыми бандитскими ухватками. Двое мордоворотов запрыгнули в вагон, остальные остались стоять внизу. Как ни странно, потекла чисто русская речь с белорусским акцентом.

— Давайте быстро, мужики, без зуда, — насмешливо прогундосил один из качков. - На сколько везете товару?

Мусса сразу притих, повернулся к напарнику, как бы предоставляя ему право ответного слова. Андрей и спросил:

— Парни, в чем, собственно говоря, дело?

Мордовороты переглянулись.

— Ты что, первый раз катишь?

— Ага.

— Новички, — сообщил парень вниз товарищам, а Андрею объяснил: - Пошлина. Проездной процент.

— Не понимаю.

Парень решил, что толковать дальше не имеет смысла, по-хозяйски огляделся, что-то прикинул в уме:

— Что в ящиках?

Пришлось отвечать Муссе:

— Так, дешевка — стружка. Цинковая и алюминиевая.

Парень достал калькулятор и принялся со знанием дела, как заправский счетовод, нажимать на кнопки. Немного помедлив и почесав затылок, объявил:

— По паре штук с рыла, думаю, будет справедливо.

— Да ты что? - возмутился Мусса. - Если даже взять, к примеру, десять процентов, не больше чем по тысяче получается, и то много!

— Тысячу заплатишь в сортире, — отрезал мордоворот.

Снизу уже торопили:

— Давай быстрее, Витек, еще четыре вагона надо успеть обойти.

— Тут не все врубаются, — пояснил парень, — строят из себя целку.

— Так скинь их сюда, — посоветовали снизу, — мы их вмиг образумим.

Андрея во всей этой истории волновал чисто производственный аспект, и он, чтобы немного потянуть время, поинтересовался:

— Парни, как вы тут управляетесь? Ведь это не Беларусь и не Россия?

Добродушный Витек ответил:

— Именно так, чувак. В этом вся трудность. Тоже приходится отстегивать. Та же самая накрутка, как везде. Ну ладно, гони бабки, да разойдемся миром, некогда языком молоть.

Мусса трусливо спрятался за спину Андрея и оттуда стал причитать, что у него денег нет, все они у бригадира, а сам бригадир в головном вагоне. Гости не стали возражать, просто один из них ловко повалил Муссу на деревянный настил, прижал коленом грудь и к носу подсунул стальную пику:

— Ну, паскуда, что ты там несешь про бригадира? Будешь отстегивать или тебя просто замочить?

У Андрея не было выбора, да и позиция сложилась удачная: Витек стоял к нему боком, любуясь действиями приятеля, а тот вообще, взгромоздясь на Муссу, повернулся спиной. Андрей резким пинком ноги вначале вышиб из двери Витька, а его напарника, сидящего на Муссе, долбанул по тыкве березовым поленом, стоявшем в углу, отчего тот молча, как бы в любовном устремлении, повалился на татарина. В тот же момент Андрей резко задвинул дверь и, укрепив ее щеколдой, отсек от вагона сияющий летний полдень с ароматом полевых станционных цветов. Через несколько секунд снаружи оглушительно бабахнули несколько выстрелов, просверлив в двери круглые светлые глазки. Андрей помог Муссе выкарабкаться из-под навалившейся туши, и они вдвоем быстро связали налетчику руки и ноги проволочным шнуром. Все это время Мусса шипел по-змеиному:

— Что натворил, идиот. Они нас теперь замочат. Как пить дать, замочат!

— Так он бы тебя и так завалил.

— Дурак, мы торговались, а ты вмешался и все испортил.

Как бы в подтверждение слов трусливого Муссы еще несколько пуль прошили деревянную дверь и в нее ударили чем-то наподобие тарана. Положение складывалось угрожающее, но, на счастье, через минуту состав запыхтел, тронулся и плавно покатил в разгон. Выстрелы и грозные вопли вскоре остались позади.

— Один хрен, ничего не изменилось, — заскулил Мусса, — они нас в Лейпциге достанут. У них же цепочка до самой границы.

— Так надо порвать эту самую цепочку на фиг, — возмутился Андрей. — Тоже мне, гангстеры хреновы!