ЖИЗНЕОПИСАНИЯ НАИБОЛЕЕ ЗНАМЕНИТЫХ ЖИВОПИСЦЕВ, ВАЯТЕЛЕЙ И ЗОДЧИХ - ДЖОРДЖО ВАЗАРИ

Зятем Алессандро был Латтанцио Гамбаро, живописец из Бреши, обучавшийся искусству, как упоминалось, у кремонца Джулио Кампо и ставший ныне лучшим живописцем Бреши. Для церкви черных монахов Сан Фаустино им написан на дереве образ главного алтаря и расписаны фреской свод и стены названной церкви, где есть и другие его работы. А в церкви Сан Лоренцо его работы образ главного алтаря, две истории на стенах и свод, расписанный также фреской, и почти что все эти вещи написаны в хорошей манере. Он расписывал также фасады разных домов, и в том числе своего собственного, который он расписал красивейшими композициями и снаружи и внутри; в его доме, что у Сан Бенедетто аль Весковадо, я видел, когда в последний раз был в Бреше, два великолепнейших портрета его работы: на одном изображен его тесть Алессандро Моретто с прекраснейшей головой старца, на другом его жена, дочь названного Алессандро. И если бы и другие работы Латтанцио были подобны этим портретам, он мог бы сравниться с лучшими живописцами. Но так как работ у него очень много, а сам он еще жив, пока достаточно и упомянутых.

В Венеции и в Милане много работ Джанджироламо из Бреши. В упоминавшихся помещениях Монетного двора есть четыре очень красивые картины с ночью и огнями, а в доме Томазо из Эмполи в Венеции также ночное Рождество Христово, очень красивое; есть и другие тому подобные фантазии, на которые он был мастер. Но так как он только подобными вещами и занимался и ничего крупного не создал, о нем можно лишь сказать, что он был изобретательным и хитроумным и что все сделанное им весьма похвально.

Джироламо Муциано из Бреши, проведя свою юность в Риме, написал много картин с фигурами и пейзажами, а в Орвието, в главной городской церкви Санта Мариа, написал две доски маслом и несколько пророков фреской, работы это хорошие; а гравюры, им напечатанные, отличаются хорошим рисунком. Но так как он еще жив и состоит на службе у кардинала Ипполито д'Эсте в его постройках и сооружениях в Риме, Тиволи и других местах, ничего другого здесь о нем не скажу.

Недавно из Германии возвратился Франческо Рикино, также живописец из Бреши, который помимо многих других живописных работ, выполненных в разных местах, написал в упоминавшейся церкви Сан Пьеро Оливето в Бреше несколько вещей маслом, исполненных со знанием дела и весьма старательно.

Братья Кристофано и Стефано, живописцы из Бреши, приобрели у художников большую известность за удачные перспективные построения. Между прочим, в Венеции на гладком потолке церкви Санта Мариа дель Орто они изобразили, обманывая живописью, коридор с двойными витыми колоннами, подобными тем, что в священной Сени в римском Сан Пьетро; они их поставили на выступающие пьедесталы, создав в церкви великолепный коридор с крестовыми сводами, обходящий ее кругом; работу эту с ее прекраснейшими перспективными сокращениями, поражающими всякого, кто ее видит, следует смотреть с середины церкви, и тогда плоский потолок кажется углубленным; но, главное, в нее внесено красивейшее разнообразие при помощи карнизов, масок, гирлянд и всякими фигурами, которые образуют богатейшие украшения всей работы в целом, заслуживающие всяческих одобрений за свою новизну и ту большую старательность, с какой она была великолепнейшим образом завершена. А так как прием этот весьма понравился светлейшему сенату, им же обоим был заказан другой потолок, сходный с первым, но меньших размеров, в библиотеке св. Марка, где работа, выполненная подобным же образом, заслужила похвал величайших. И, наконец, оба были вызваны на родину свою в Брешу, где им был поручен такой же потолок в великолепной зале, которую начали строить на площади много лет тому назад, потратив на нее очень много денег, и которая была задумана на большой колоннаде, так что под ней можно было прогуливаться. Длину имела эта зала шестьдесят два больших шага, ширину тридцать пять шагов и столько же в вышину, наибольшая же высота насчитывала тридцать пять локтей, но она казалась гораздо большей, так как стояла со всех сторон открыто и никаких помещений и построек кругом не было. Над потолком же этой великолепной и величественной залы оба упомянутые брата поработали немало, заслужив величайших похвал: на огромнейших и прочно укрепленных стропилах, состоявших из деревянных кусков, схваченных железными скрепами, они устроили крышу, крытую свинцом, и искусно вывели потолок в виде сомкнутого свода – все это было большой работой. Правда, такая огромная поверхность вмещала только три картины маслом в десять локтей каждая, написанные престарелым Тицианом, а могло бы войти гораздо больше при лучшей, более пропорциональной и богатой разбивке, и названная зала стала бы красивее, богаче и веселее; впрочем, во всех других отношениях она расчленена очень толково.

Поговорив, таким образом, о художниках ломбардских городов, было бы неплохо, хотя об этом говорилось во многих других местах нашего труда, сказать кое-что и о тех художниках города Милана, столицы этой провинции, о которых еще не упоминалось. Начнем же с Брамантино, о котором шла речь в жизнеописании Пьеро делла Франческа из Борго, поскольку я обнаружил, что у него много работ и кроме тех, о которых я рассказывал раньше. И, действительно, мне казалось невозможным, чтобы столь известному художнику, введшему в Милан хороший рисунок, принадлежали только те немногие работы, которые мне тогда стали известны. И в самом деле, после того как он расписал в Риме, о чем уже говорилось, несколько помещений для папы Николая V и закончил в Милане над Порта ди Сан Сеполькро Христа в перспективном сокращении на коленях у Богоматери с Магдалиной и св. Иоанном, работу весьма редкостную, он написал фреской во дворе миланского Монетного двора на стене Рождество Христа, Спасителя нашего, а в трансепте церкви Санта Мариа ди Брера на дверцах органа Рождество Богоматери и нескольких пророков в отличном сокращении снизу вверх, а также перспективу, превосходно по всем правилам сходящуюся; да это и не удивительно, так как он всегда занимался архитектурой и усвоил ее отлично. Теперь я вспоминаю, что у Валерио Вичентино я видел прекраснейшую книгу древностей с рисунками и обмерами Брамантино; в ней были постройки, находящиеся в Ломбардии, с планами многих выдающихся зданий, которые я в юности с этой книги срисовывал. Был там храм Сант Амброджо в Милане, выстроенный лангобардами, с многочисленными скульптурными и живописными работами в греческой манере, с очень большой круглой абсидой, не вполне, впрочем, удачной в отношении архитектуры; потом храм этот во времена Брамантино был перестроен по его проекту, и с одной стороны был пристроен каменный двор со стволами колонн в виде деревьев с обрубленными сучьями, внесших нечто и новое и разнообразное. Там был равным образом зарисован древний портик церкви Сан Лоренцо в том же городе, выстроенный еще римлянами, сооружение большое, красивое и весьма примечательное, а само святилище, сохранившееся в названной церкви, – в готической манере. В той же книге нарисован был древнейший храм Сант'Эрколино с многочисленными инкрустациями из мрамора и с лепниной, очень хорошо сохранившимися, и с несколькими большими гранитными гробницами, а также храм Сан Пьеро ин Чель д'Оро в Павии, где мощи св. Августина находятся в гробнице, стоящей в ризнице, украшенной многочисленными мелкими фигурами, работы, как мне кажется, сиенских скульпторов Аньоло и Агостино. Там же была нарисована выстроенная готами башня из обожженной глины, сооружение прекрасное, в котором помимо других вещей можно видеть несколько фигур из обожженной глины, отлитых в античных формах, высотой в шесть локтей каждая и довольно хорошо сохранившихся до наших дней. В этой башне, как говорят, умер Боэций, погребенный в упомянутой церкви Сан Пьеро ин Чель д'Оро, именуемой ныне Сант Агостино, где и ныне можно видеть гробницу святого сего человека с надписью, которую на ней высек Алипранд, перестроивший и восстановивший церковь в 1222 году. А сверх того в названной книге был зарисован рукой того же Брамантино древнейший храм Санта Мариа ин Пертика, круглой формы, сооруженный лангобардами из обломков памятников древности; там ныне находятся бренные останки французов и других разбитых и убитых под Павией, когда там был взят в плен войсками императора Карла V король Франции Франциск I.

Помимо рисунков, которые мы отложим теперь в сторону, Брамантино написал в Милане на фасаде дома синьора Джовамбаттисты Латуате прекраснейшую Мадонну между двумя пророками, а на доме синьора Бернардо Скалароццо четырех гигантов, толково написанных под бронзу; эти работы с другими, находящимися в Милане, принесли ему славу, ибо он был первым светочем живописи доброй манеры в Милане и благодаря доброй манере, проявленной им в его постройках и перспективных работах, приобрел и Браманте после него превосходство в области архитектуры, ибо первые вещи, которые начал изучать Браманте, были работы Брамантино. По указаниям же Браманте был выстроен храм Сан Сатиро, который мне очень нравится как сооружение богатейшее, украшенное внутри и снаружи колоннами, с двухъярусными галереями и другими украшениями, при котором находится прекраснейшая ризница с многочисленными статуями. Однако наибольших похвал заслуживает там средняя абсида, красота которой, как уже говорилось в жизнеописании Браманте, стала причиной того, что Бернардино из Тревио применил тот же прием в Миланском соборе и начал заниматься архитектурой, тогда как первым и главным его искусством была живопись, ибо, как говорилось, в одном из дворов монастыря делле Грацие он написал фреской четыре истории со Страстями Господними и выполнил несколько других работ светотенью.