Герой по принуждению. Трилогия (СИ) - Александр Абердин

Поэтому я решил с первых же дней устроить ему несколько мелких пакостей, чтобы подстегнуть его. Зная его характер, я нисколько не сомневался в том, что он все преодолеет, ну, и в крайнем случае я всегда смогу прийти к нему на помощь. Сам же я действительно был намерен хорошенько отдохнуть, а потому остальные мои пять подруг отправились прямиком в Рио‑де‑Жанейро, куда и я намеревался прибыть уже завтра утром, как только решу все свои семейные дела.

В Зазеркалье у меня не должно остаться ни одного нерешенного вопроса и никаких личных привязанностей, чтобы не быть потом их заложником. Вся моя дальнейшая жизнь теперь была связана с Парадиз Ландом и мне следовало поскорее свыкнуться с той мыслью, что я уже не человек, а Создатель, работающий Защитником Мироздания и мои задачи были теперь уже совсем не те, что были раньше. Поэтому, закончив набивать этот текст я улыбнулся Лауре, которая сидела за рулем "Хаммера" и набрал на клавиатуре последнее слово:

Конец моего повествования.

Прочитав книгу до конца, Создатель Алекс слегка шевельнул рукой и большой, жидкокристаллический дисплей, паривший над его роскошным ложем на котором он возлегал в окружение своих подруг, растаял в воздухе голубым облачком и вернулся в его Кольцо Творения. Прекрасные сестры Маниту, прижимавшиеся к нему, невольно испустили вздох сожаления, свидетельствующий о том, что они были бы не прочь продолжить его чтение. Но, поскольку это повествование действительно было окончено, поделать с этим они уже ничего не могли и им оставалось только одно, думать о том, как им продолжить то, что начал их брат.

Айрис, полулежавшая на высоких бархатных подушках справа от Создателя Алекса, только глубоко вздохнула и положив руку к нему на грудь, поцеловала его в гладко выбритую щеку. Сидония, поцеловав его с другой стороны, спросила:

‑ Ну, и как, Алекс, тебе понравилось то, что написал о нас Создатель Ольгерд?

Тот молча кивнул головой, нежно расцеловал всех своих подруг вместо подробного ответа и поднялся с ложа. На часах было по прежнему десять часов тридцать пять минут. Щелкнув пальцами, он разрешил времени течь своим чередом и превратил свой бордовый шелковый халат в белоснежную тогу с золотой каймой. Подруги Создателя, сразу поняв, что он собирается что‑то предпринять, вскочили с ложа и также облачились в длинные пепласы светло‑кремового цвета. Весело улыбнувшись им, Алекс вышел из своей спальной комнаты в зимний сад и он моментально озарился ярким светом.

Очаровательные девушки, каждая из которых была старше любой из стран Европы, выбежали в сад вслед за своим повелителем и возлюбленным и окружили его, ожидая чего‑то необычного. Пожалуй, они не ошиблись, так как Алекс, делая руками пасы, заставил подняться из сапфирового бассейна несколько кубометров золотистой воды и повиснуть в воздухе. С этим водяным шаром, освещенным плотно‑голубым лучом, вырывающимся из его Кольца Творения, стали происходить некие метаморфозы.

Будучи первоначально почти трех метров в диаметре, он уменьшился в размерах до двух метров и перестал быть прозрачным. Вода, в результате магического воздействия, приобрела вид топленого молока с легким золотистым оттенком. По этому шару, то и дело пробегали золотые, малиновые и синие искорки. Удовлетворенно кивнув головой, Создатель громко хлопнул в ладоши и крикнул:

‑ Конрад, будь добр, явись немедленно в мой летний сад! У меня есть к тебе дело.

Ворон‑гаруда влетел в открытые двери уже через минуту, не больше. Присев на левую руку своего босса, которую он подставил ему вместо насеста, огромная черная птица покосилась своим желтым глазом на магическую купель, висевшую в воздухе на высоте метра от пола, хрипло каркнула и громким голосом поинтересовалась:

‑ Ты звал меня, мастер Алекс? Какие будут приказания?

Вместо ответа на эти вопросы, Создатель посмотрел на него с насмешливой улыбкой и принялся выговаривать ворону‑убийце, имевшему возраст этой Вселенной, словно нашкодившему школьнику:

‑ Ах ты старый плут! Мы знакомы с тобой уже Бог весть сколько времени и ты ни слова не сказал мне о том, являешься, как и все мы Создателем? Конни, ты что же, и дальше намерен изображать из себя пернатое чучело?

Ворон неуверенно переступил с лапы на лапу и низко опустил голову, рассматривая что‑то в изумрудной траве. Ему, явно, не хотелось давать ответа, но, немного подумав, он расстроено каркнул и как‑то жалобно сказал:

‑ Но, мастер, я столько лет был вороном‑гаруда, что давно уже забыл о том, что моя душа когда‑то обитала в теле человека, который был пиратом еще в те времена, когда Создатель Яхве был простым рыцарем в Саллестрианне. Да и после этого моя мятежная душа была невесть сколько времени заключена в его Кольце Творения, что я давно уже сбился со счета, сколько же мне лет на самом‑то деле. ‑ Видя, с каким укором смотрит на него молодой Создатель, ворон затараторил ‑ Ну, хорошо, мастер, я согласен с тобой, Создатель Яхве отблагодарил меня Блэкки и Фая самым достойным образом, но если я сию же минуту обернусь человеком, то ты, наверное, будешь смеяться, увидев перед собой такого жалкого, хилого и тщедушного карлика. Ведь это в теле ворона я еще хоть как‑то похож на героя.

Сестры Маниту стояли совершенно пораженные этими словами ворона‑гаруда и не знали что им и сказать Конраду, но это прекрасно знал Алекс. Указав пальцем на свою магическую купель, он веселым голосом спросил ворона:

‑ Конни, а на хрена нам тогда нужна магия? ‑ Подбросив ворона в воздух, он громко крикнул ему ‑ Немедленно влетай в этот магический шар и превратись в нем в точно такого же верзилу, как и твой старинный друган Яххи!

С каким‑то странным, не то воющим, не то поющим звуком, исторгнутым откуда‑то из зоба, ворон стремительно влетел в магическую купель и она вся вспыхнула золотым светом, зашумела и закрутилась волчком, оплетенными разноцветными молниями, словно миниатюрный дух бури, ‑ хранитель Ада. Магическая купель бесновалась минут десять, прежде чем не превратилась в мирное и тихое золотое облачко из которого вышел здоровенный, ничуть не меньше ростом, чем Создатель Яхве, смуглый парень с красивым лицом и длинными волосами цвета воронова крыла, одетый в белоснежный костюм‑тройку. Смущенно улыбаясь, Конрад спросил Алекса:

‑ Мастер, надеюсь, в таком виде я смогу когда‑нибудь отправиться в абсолютную пустоту?

Ответом ему был дружный, восторженный визг всех четырех дочерей Великого Маниту, которые бросились обнимать и целовать того, кто еще несколько минут назад был вороном‑убийцей, а в незапамятные времена свирепым, отважным и развеселым саллестрианнским пиратом, пока его страстная и мятежная душа не была заключена в Кольцо Творения Создателя Яхве. Когда их крики немного утихли, Алекс подошел к нему и, крепко пожав руку, негромко сказал: