Два мира. Том 3 - Василёв Виктор

На грани сознания раздался вопль ужаса Януса.

Естественно, это я помогал старшему, а не он. Фактически, он давал мне инструменты и предлагал варианты решения «задачи», я выбирал один из них.

Из личей сливают всю кровь. Удаляют большую часть внутренних органов, заменяют часть костей, проводят специальные ритуалы.

Ни крови, ни гноя, ни кишок. Только мертвая плоть и артефакты. Но к концу вскрытия я хотел грохнуться в обморок. Если бы не присутствие двух чародеев, так бы и сделал.

Судя по отсутствию комментариев, Янус так и поступил. Иначе его гробовое молчание я объяснить не мог.

Спустя три часа я отошел от тела, оперся спиной на стену и выдохнул.

«Хорошо, что не завтракал. Иначе бы уже трижды все вышло», - мелькнула глупая мысль в голове.

Глаза болели, в висках стучало, руки дрожали. Ноги подкашивались, если бы не магия, точно бы растянулся на полу лаборатории.

По белому лицу Даламара ничего понять нельзя, а вот Фердинанд выглядел жутко довольным.

– Итак, Маркус, что скажете? – наклонив голову вправо, спросил Фердинанд.

Мне очень не понравился его взгляд. Он смотрел на меня, словно оголодавший гурман, дорвавшийся до деликатеса.

– У меня мало опыта работы с такими конструктами, – когда я употребил последние слово, Фердинанд одобрительно кивнул. – Думаю, его создали недавно. И это работа очень небрежна. Кроме того, поработали с его памятью, а это нетипично для некромантов.

– Что вы хотите сказать? – потирая руки, спросил Фердинанд.

«Ты еще слюной начни капать!» – с раздражением подумал я.

– Насколько я знаю, Кадаверы не уничтожали память своих слуг. Им нужны были их навыки. Поэтому они меняли их личность, старались купировать негативные эффекты. Получалось не всегда, периодически мертвецы восставали против своих хозяев.

– Тяжело служить своим врагам, – сухо заметил Даламар. Фердинанд не стал это комментировать. Я продолжил:

– И этот лич «буйный». Управляющий контур уничтожает сам себя, артефакты не помогают, наоборот, усиливают эффекты.

– Я тоже пришел к такому выводу. Но, увы, все гораздо хуже. Я провел исследования, создал аналогичное заклинание в отрыве от тела… Выводы неутешительны – этому монстру не нужен хозяин.

Мне потребовалась минута, чтобы осознать смысл фразы.

– Если убить некроманта, это не остановит тварь. Придется уничтожать его отдельно, – хриплым голосом сказал я.

– Верно. Этот экземпляр сильно поврежден, его использовали для разведки боем. Уверен, это один из первых подопытных, Антоний утилизировал неликвид и отправил нам послание.

– Антоний? Антоний Кадавер? Тот самый? – сухо спросил Даламар.

Я напряг память. Кажется, это имя я где-то слышал. Точно! Оно значилось в рабочем журнале Кадаверов.

«А еще его советовал тебе почитать Октавий. Кажется, этот монстр нам о чем-то намекал», – очнулся ото сна Янус.

Я мысленно выругался. Точно. Намекал. Вот только почему не сказать это открытым текстом? Сумасшествие или очередной хитрый план?!

– Да-да, его ликвидировали в Катроне. И сделали это с молчаливого согласия его рода, – с сожалением сказал Фердинанд и всплеснул руками. – Знаете, я узурпировал имя великого старшего, но именно он имел на него полное право. Он был настоящим гением. Он не использовал магию. Он властвовал над ней. А его исследования, которые известны общественности, опережают нас на десятилетия.

– Поэтому его устранили. Герцогиня Кадавер не хотела, чтобы у ее сына был конкурент? – предположил я.

– Вы видите суть. Порок нашего строя. Знания дают силу, поэтому слишком умных убивают, – с неуместной гордостью сказал Фердинанд. – Конечно, это только мои теории, но смерь Антония стала сигналом для остальных. Все поняли, что Кадаверы уже не те.

– Думаете, он стоял за истреблением своего же рода?

– Допускаю такую вероятность. В любом случае, над этим экземпляром работал настоящий гений. Даже Адриан не смог бы создать что-то подобное. У него был другой почерк и стиль. Здесь все слишком… изящно.

Я кивнул. Действительно, магия дяди была простой и эффективной, как удар в челюсть. Здесь были более сложнее и эффектные приемы, это видно даже на опытном образце, который был сильно поврежден при захвате.

– Итак, Антоний Кадавер выжил и помог истребить собственную семью. Потом неожиданно вылез Адриан и прибрал к рукам наследство. Тогда он затаился и помог его убийцам, – подвел итоги выводы Даламар.

– Судя по это телу, – Фердинанд указал на лича. – Он точно там был. Не думаю, что он стоит за организацией и исполнением… Он просто собрал объедки роскошного пиршества, возможно, добил часть выживших.

– Если это так, зачем он объявил войну всему королевству? – спросил я. – Если он хотел вернуть себе земли и титул, мог просто потребовать их. У него были и право, и сила для этого. Время подходящее, принцы пошли бы на уступки.

– Верно, но вместо этого будет страшная и кровавая война. И придется годами очищать Иллирию от безумной нежити, – медленно сказал Фердинанд. – Возможно, это его цель. Разрушение ради разрушения.

– Смерть во имя смерти? – не скрывая скепсиса, спросил Даламар. – Если он в своем уме, то это очень странный план.

– Разрушение старого мира. Вы оба знаете, что корабль королевства идет ко дну, – отложив в сторону инструменты сказал Фердинанд, его голос и взгляд изменились. Сейчас он выглядел почти нормальным. – Антоний поджёг фитиль, ведущий в пороховой погреб. Даже если не получиться, это заставит взбунтовавшийся экипаж вспомнить о реальной ситуации.

– Вы хорошо его знаете? – осторожно спросил я.

– О, мы были лучшими друзьями! Он помог мне выйти из рода, я помогал ему в исследованиях. Мы часто… – Фердинанд осекся и сухо сказал: – Моя верность принадлежит королю Карлу. Это не обсуждается.

– Никто в этом не сомневается. Но если Антоний хочет уничтожить сложившийся миропорядок… Думаю, у него много сторонников и сочувствующих, – осторожно заметил я.

– Мы определенно к ним не относимся, Маркус, – холодно сказал Даламар.

Фердинанд рассмеялся, от чего мне стало не по себе.

– Я тоже. В отличие от наивных идеалистов я не думаю, что подрыв крюйт-камеры спасет нас от затопления. Как раз наоборот.

– Он объявил войну всему королевству ради «лучшего мира»? – судя по голосу, Даламар знал ответ на этот вопрос, но хотел услышать его от Фердинанда.

Старший развел руками.

– Я не политик. Антоний тоже. Рубить ковер можно только до определенного момента, если вы понимаете, о чем