Невидимой нитью - Хельга Петерсон

– Иди в машину.

– Зачем? – сдвинул брови Хью.

Как маленький, в самом деле.

– Сядь, закрой дверь и сиди, – отчеканила Майя, прямо глядя ему глаза.

– Зачем? – брови не могли сдвинуться больше? Смогли.

– Я поймаю нам тачку.

– Что? – (а теперь они выгнулись).

Она разомкнула руки, уперла кулаки в бока.

– Уйди отсюда, Хьюго.

– Ты не будешь этого делать, – он скопировал её позу.

Упрямый осёл. Почему мужчины такие упрямые ослы?

– Хочешь со мной поспорить? – Майя вскинула одну бровь.

Больше он не ответил. Его челюсть заметно сжалась, тело напряглось, острый взгляд застыл на её лице. Застрял. Не сдвинуть. Надо же как-то с ним бороться! Майя вздохнула, сделала шаг в сторону края проезжей части и подняла руку. Не хочет уходить – чёрт с ним.

– Майя… – раздался нервный рык.

В этот же момент её руку перехватила другая, большая и татуированная до плеча. Резко, но осторожно крутанула и по-хозяйски потянула назад вглубь обочины.

Чёрт.

– Хью!

– Майя!

Она оказалась напротив широкой мужской груди в футболке. Практически ткнулась в неё носом (впрочем, как всегда). Ресницы поднялись, Майя снова заглянула в его глаза… и споткнулась о ту смесь эмоций, которая там плескалась.

Да он же волнуется! Он не осёл, он просто… просто волнуется. Осознание накрыло горячей волной. Он продолжал просто смотреть, сжимая челюсть, но этот взгляд мог сказать куда больше объяснений и нотаций. Как будет выглядеть симпатичная девушка, голосующая на обочине трассы? Прилично, конечно, но тем не менее найдутся идиоты, которые решат иначе. На самом деле их выстроится целая очередь.

Самой Майе было на это плевать. Но мужчине рядом с нею плевать не было.

Из лёгкий вырвался прерывистый выдох. Как успокоить своё вдруг бешено забившееся сердце?

– Хью…

Руки сами взметнулись вверх, ладони обхватили тёмную голову. Он этого не ожидал. Она и сама не ожидала. Щетина заколола в кожу тысячей маленьких иголочек, разряды закололи тысячей импульсов. Хью затих. Как дикий мустанг, которого удалось поймать и обездвижить.

– Послушай, – она погладила большими пальцами заросшие скулы. Мустанг напуган. Мустанга нужно успокоить. – Я могу поймать машину. Сейчас полдень, со мной ничего не случится. Ты же рядом, да? Я осознаю, что это значит, и не расплачусь от нескольких пошлых шуток. Зато мы найдём домкрат.

Он молчал. Продолжал как-то завороженно смотреть в глаза и молчал. Тепло, идущее в ладони, уже начало приятно жечь. Сутки назад Майя могла безнаказанно гладить это лицо, запускать руки в волосы, обнимать торс. Всего сутки, но, оказывается, тело начало скучать. Руки сами начали движение вниз. По разгорячённой жилистой шее, на твёрдые плечи. Майя почти бессознательно провела ладонями по выступающим через футболку ключицам… Хью не двигался. Его грудь прерывисто вздымалась, но больше ничего не выдавало его взвинченного состояния.

О чём она там говорила?

– Идёт? – Майя оторвала завороженный взгляд от ключиц и снова заглянула в небритое лицо.

Хью моргнул. Кажется, пришёл в себя.

– Я не знаю… – прозвучал охрипший бас.

Если он будет так хрипеть, поездка в Брайтон точно затянется. По всяким отвлеченным причинам. Майя едва заметно улыбнулась

– Я не хочу вернуться в Лондон, не помочив ноги.

– Хочешь, я полью на них из бутылок?

Прозвучало даже серьёзно.

– Хьюго!

Он ожил окончательно. Закатил глаза, а татуированные руки скрестились на груди. Мышцы задвигались под ладонями Майи. Ладони она так и не убрала.

– Ладно. Но если я увижу, что тебя домогаются…

– …будешь выскакивать и распугивать всех нахрен, – послушно кивнула она.

– Нет, – рыкнул он, отстранился и, больше не глядя на неё, пошагал к Форду. – Я сломаю им руки.

* * *

В дальнейшем было сделано два открытия.

Первое: Майя не так проста, как кажется.

Второе: Хью это нравится.

Он сел в машину, оставил дверь отрытой на дюйм, скрестил руки на груди и, не сводя глаз с бокового зеркала, принялся ждать.

Сначала не происходило ничего. Почти ничего. Майя беспомощно посмотрела в одни конец трассы, в другой. Не знала, что делать, очевидно. Хью не ожидал, что она так воспримет поломку. Думал, что расстроится, надует губы, ну и что там еще умеют делать женщины, когда что-то идёт не так. Её предложение абсолютно выбило его из равновесия (у него еще оставалось равновесие?). И вот стало ясно, что идея провалилась.

Однако прошло чуть меньше минуты, и девушка начала действовать.

Она рывком вытянула майку из пояса джинсов и перевязала её узлом под грудью. Взору трассы А23 открылась белая узкая полоска кожи. Хью скрипнул челюстью. Майя же подошла к краю проезжей части, одну руку забросила за голову, вторую выпростала в сторону и подняла большой палец. Ногу она отставила, отчего красивый точёный зад в джинсах призывно вильнулся вбок. Зад видел только Хью. Но и водителям, которым открывался вид спереди, несказанно повезло.

Выдержать это оказалось для Хью очень непросто.

На призыв остановилась первая же проезжающая мимо машина. С визгом тормозов замерла на самой линии разметки, стекло поехало вниз. Майя уронила руку, всунула обе в петли джинсов и, круто виляя бёдрами двинулась к окну. Эти бёдра несли в себе столько дерзких обещаний, сколько не несли ни одни другие бёдра в жизни Хью.

Девушка остановилась напротив пассажирской двери, согнулась (восхитительно!), сложила руки на открытом окне и дальше последовал какой-то диалог. Конечно же, далёкий и неразборчивый. Прошло всего секунд десять, когда Майя разогнулась, отступила вглубь обочины и прощально помахала ручкой открытому окну. Машина нехотя отъехала и медленно покатилась дальше по трассе.

Первый блин комом. Но каким комом! Глядя на то, как Майя становится на исходную позицию, Хью поймал себя на мысли, что первым остановился бы рядом с ней и нашёл бы домкрат, даже если бы для этого нужно было вернуться в соседний Кроули и купить.

Майя снова отставила ножку, снова забросила руку за голову, а вторую – в сторону. Два автомобиля проскочили мимо. Наверняка с семьями, детьми, собаками… Однако уже третий резко сдал влево и прижался к обочине. Водительская дверь распахнулась еще до того, как девушка успела подойти к пассажирской. На трассу выскочил парнишка: худой, взъерошенный, в очках. Худобу подчёркивали тонкие ручки. Ветер подхватил края его клетчатой рубашки и тут же начал трепать.

– Привет! – крикнула Майя. – Может быть, ты мне поможешь? Колёсико сдулось. У тебя есть домкрат?

– Есть, – отозвался парень с явной издёвкой. – Показать?

Ресницы девушки чуть опустились, взгляд направился примерно туда, где за корпусом автомобиля пряталась пацанская ширинка. Кретин… Хью закатил глаза. Однако, продолжил прислушиваться.

– Если ты сможешь