Финики - Володя Злобин

      Мужик кивает:

      - Да, фашисты. Правильно, только так с ними и нужно.

      В эту минуту я хочу во всём согласиться с Гошей, который корчится от боли в метре от меня. Отныне для меня трусость и русский - слова синонимы. Я больше ненавижу этого обычного серого мужичка, чем то горное животное. Хач гордо ходит по кругу, не обращая внимания на застывшую Алису, и отвешивает каждому из нас сильный пинок. Это круг победителя над треугольником побеждённых. Мужик ходит вокруг и цокает языком, попивая пиво из бутылки.

      - Э, баба, иди сюда, кому говорю. Ты чё, дура чё ли? Иди сюда, когда тебе мужчина говорит.

      Кавказец, выставив вперед голову, быстро подходит к Алисе и, хватая её за плечи, начинает трясти. Как только я пытаюсь встать, кто-то напускает в голову пехоту тумана, и я снова очухиваюсь лишь распластанным на земле.

      - Эээ!

      Мужик деловито допил пиво, пожевал губами и неожиданно быстро и ровно опустил бутылку на затылок разгорячённого борцухи.

      Чаща ненависти была испита до дна. Вид плоского металлического донышка обескуражил нас. Если ты ненавидишь всех, значит, в первую очередь, ты ненавидишь себя. Сильный и самодостаточный человек просто не нуждается в таком защитном механизме. Осознание того, что что-то идёт не так, одновременно пробило нам череп и взболтало мозги. Слава пытается быть оратором:

      - Мы гибнем. Все спиваются, скалываются, а чёрных с каждым днём всё больше. Они захватывают должности, строят бизнес, плодят детей, тогда как мы страдаем хренью.

      Шут отвечает:

      - Ну, значит рузке народ богоносец снова обосрался и начал есть своё дерьмо. Неужто ты хочешь быть защитником рузких? Если народ нужно защищать, то он уже при смерти. Пока рузке сами не захотят стать воинами, им ничего не поможет. Единственной целью нашей атаки должно быть государство.

      Слава кривится:

      - И как ты хочешь его атаковать? В интернете? Картинки рисовать? А как же быть с тем мужиком, который нас спас от хача? Он тоже терпила?

      Гоша смеется:

      - А кто вообще сказал, что я хочу воевать за рузке народ? Во мне сильна германская кровь и украинская, а рузке водички почти нету. Я не считаю эту страну ни своей родиной, ни тем, за что можно отдать свою жизнь. Пожалуй, только новый крестовый поход на Восток может спасти Рашку от загнивания.

      С тех пор, как мы познакомились с Виктором Молчалиным, Гоша старается не вспоминать о нём. Ему неприятно думать, что русский человек остался ещё способен на что-то помимо пьянства. Вдвойне ему неприятно, потому что Виктор Молчалин оказался слесарем шестого разряда. Гоша ненавидел его не потому, что презирал пролетариат, а потому, что слесарь шестого разряда может зарабатывать себе жизнь не только трудом на заводе. Он переделывал газовые пистолеты в боевые. О чём, присмотревшись к нам, косвенно и сообщил Славе. Что и говорить, мы, скинувшись, сразу же приобрели один. Но Шут, когда у нас появился в руках инструмент настоящей политики, начал кривить душой ещё больше, чем дурацкой улыбочкой и карими германскими глазками.

      Алиса с ненавистью спросила:

      - И чего ты тогда здесь делаешь?

      Шут улыбнулся:

      - Троллю население быдлорашки.

      Я цежу:

      - Хохлотивленец что ли? Тогда почему бы тебе не делать это в каком-то другом месте? Например, в интернетах?

      - Могу и уйти. Я всё равно собирался уехать в Москвабад, потому что там нормальная движуха, не то, что в вашем тухлом городе, оккупированном русскими.

      Я говорю ещё громче:

      - Кавказ-центра начитался что ли? Ну и вали туда.

      Шут улыбается крысиной мордочкой:

      - Ути-пути, у Сенички Духова прорезался голосок? Это не Алиска ли случаем дунула тебе в пипиську, отчего ты и заговорил?

      Слава зарядил мощный удар по печени и Шут, не спуская с лица модную улыбочку, молча сполз на пол, а когда отдышался, никому не говоря ни слова встал и засобирался прочь из квартиры. Хлопнувшая дверь повесила на крюке молчание. Самое удивительное, я не почувствовал, будто компания лишилась чего-то важного, будто утратила какую-то реликвию. В распахнувшуюся от ветра форточку повеяло ветром близкой весны. Мы начинали новую жизнь.

      Слава тихо говорит:

      - Теперь, когда здесь остались только те, кого действительно волнует положение русских, продолжим?

      Продолжить можно, но есть ли смысл? Все герои, которые нас вдохновляли, сидят по тюрьмам или убиты. Но беда не в этом. В нас нет того внутреннего стержня, который был в них. Поэтому мы слабее. Поэтому нас большинство среди людей. Мы слишком ценим свою жизнь и у нас слишком развито чувство справедливости, отчего мы решаемся на поступки и жаждем революции, но отчего, всегда ид1м на половинчатые, дающие шанс на отступление вещи. В конце концов, это слишком сильно напоминает мужской инстинкт доминировать. Поэтому Шут всегда стоял за то, чтобы снимать избиения на камеру, ему была нужна слава, известность, страх, обсуждение. Именно поэтому Шприц всегда ратовал за взрывы, ему казалось, что чем громче они прозвучат, тем сильнее вскричит никому не известное имя Валентина Колышкина. Коля Добров строил из себя экстравагантную личность, пытаясь эпатажем оплатить голые прилавки чувств внутри себя. Это извращённая форма самоутверждения.

      Я хотел быть идеалистом до последней капли крови, а на деле выходил дерьмом до последней клетки кала. Я боялся до дрожи в коленях, а в желудке плавала никогда нетающая ледышка. Но, всё же, заперев страх на ключ, мы решились на дело. В такие минуты всю тяжесть решения должен взять на себя лидер.

      Слава по праву являлся таким человеком.

      - Ясно одно, работали профессионалы.

      Такой вердикт вынесли следователи над местом преступления.

      - Скорее всего, убийца поджидал жертву, спрятавшись за машиной. Обнаружить следы обуви будет практически невозможно, в момент убийства шел обильный снегопад. Правда, остаётся непонятным, зачем преступник стрелял снизу, из неудобной позиции. Даже без заключения баллистики ясно, что траектория пули была именно таковой. Точный выстрел в затылок, если бы не шапка убитого, то ходили бы мы сейчас по его мозгам. Никакой гильзы на месте преступления не обнаружено. Видимо, убийца унес её с собой, что указывает на его хладнокровность и профессионализм.

      - А как быть с сигналкой?

      - Да, хороший вопрос. Видимо, кто-то из них ударился о машину, от чего сработала сигнализация.

      - А если они боролись и во время борьбы ударились о машину?

      - Владелец сказал, что когда он выглянул на улицу, то увидел только лежащее тело, а рядом выла машина. Никакого убийцы. Хотя мог испугаться, соврать. Кому сейчас нужны лишние проблемы? Надо будет с ним поплотнее поработать. Смотри, как далеко машина, а где тело. К тому же сумка потерпевшего не выпущена из рук, что говорит о том, что убийца напал со спины и сразу выстрелил, никакой борьбы между ними не было.

      К оперативникам поднесли божий одуванчик, и следователь незамедлительно стал сдувать вопросы старенькой бабушке, замотанной, как мумия, в платок.

      - Опишите ещё раз, как он выглядел.

      - Да я же уже говорила! Ну, значит, чюрка это! Как выскачет на меня, как забормочет на своем чертовом наречье, я там чуть и не померла.

      - То есть кавказец? Почему вы так решили?

      - Так как почему! Бородища такая, ну вы знаете, как по телевизору показывают. Как у террористов - короткая и по всему лицу. Во вторых он бормотал на басурманском языке. Глазища сверкают!

      - А что именно он бормотал, можете вспомнить? Может на русском всё-таки? Воспроизвести сможете?

      - Да говорю вам, как чурка на рынке он рычал, а что именно говорил, убей Бог, не знаю.

      - Ладно, - махнул рукой опер, - везите её на портрет.

      - Думаете, чехи?

      Оперативник пожал плечами:

      - Может быть. Он как раз работал с кем-то из этих. Пробивал их интересы в городской думе. Может, не отработал своё бабло, вот его и пришили. Тем более по описанию подходит. Надо глядеть какую диаспору он обслуживал. Ну, удружил нам убивец, что сказать. Удружил.

      - А нам разрешат по диаспорам то работать?

      Серый оперативник закурил:

      - Лучше бы не разрешили, тогда бы и не отрабатывали. С хачами себе дороже работать. Хотя убитый крупная шишка, на него может целое законодательное собрание возбудиться, и тогда придётся всем отделом наседать на айзерботов или чехов.

      Второй серый оперативник со страхом вздохнул.

      Слава изображал спринтера, схоронившись в стартовой позиции за кормой автомобиля. В небесах опростался жирный снеговик, и пушистый снег валил на город. От дерзости задуманного стыл мочевой пузырь, и Ник несколько раз уже чувствовал вкус собственного сердца на зубах.