Электрик - Иннокентий Белов

привлекать внимание своей внешностью и фигурами молодыми, как будто старые бабки на телегах сидят, — озвучиваю я свое предложение.

И получаю решительный отказ от всех четверых воинов:

— У нас тут не принято скрывать свой статус. Воин никогда не прикинется простым мужиком, а если такое случится — над ним все смеяться будут, а он авторитет потеряет навсегда, — бубнит Вертун и остальные его дружно поддерживают.

— Так вы сами отсюда уезжаете навсегда! Какое вам дело до репутации в глазах оставшихся за вашими плечами знакомых? Это же обычная военная хитрость, чтобы выжить и убраться подальше отсюда, именно из этих мест! — горячусь я.

Мужики угрюмо молчат, видно, что не согласные со мной, а вот на лице Кситы я вижу одобрение моим словам.

— Кстати, а лучниц тоже ищут? Как вас? — появляется у меня такой вопрос.

На это мне все пожимают неопределенно плечами.

— Ну, все окрестные дворяне знают, что мы с ними, — внезапно нежным голосом отвечает Фиала, по-моему, первый раз за все время, — Однако, согласно легенде монастыря, которую мы слышали, весь наш отряд погиб при захвате цитадели, значит, и нас не должно быть в живых. Поэтому мы с сестрой согласны сменить платье, прикинуться простыми бабами и гнать телеги куда подальше отсюда.

Голос у нее как раз, как у молодой девушки, на ней зимовка в лесу так не сказалась, как на сестре.

Видно, что тупое сидение здесь, в полной лесной глуши, да еще с конченными уродами из бандитов под боком, молодым женщинам давно надоело. Они готовы рискнуть, чтобы вернуться к нормальной жизни.

Ну, две союзницы у меня есть, начало положено.

Видя, что остальные наемники не так настроены на отъезд и маскировку под крестьян, я даю время им всем подумать до моего возвращения завтра из города.

— Решайте и думайте. Там уже времени мало окажется, придется очень быстро собираться, — говорю я им.

— Почему ты так думаешь? — спрашивает Шнолль.

— Почему? Да все просто. Я же не буду утверждать, что я сам всех бандитов Хоба лично перебил, скажу, что нашел их уже мертвыми. Меня спросят, где я нашел дохлых бандитов и кто их убил. Все же знают, что вы с ними тут вместе караваны щипали. Ну, я все так расскажу, что приеду сюда не один, — и я рассказываю наемникам примерный план мероприятия.

— Нам же нужна нормальная еда и хорошее пиво в дорогу, не пшенную же кашу жрать все время. И побольше всякого добра, типа доспехов и оружия, на продажу, — я уже нащупал у мужиков слабое место в их жизненных интересах.

Потому что, основной запрос у них — это любовь к выпивке, такая стандартная средневековая радость. И еще пожрать как следует, что энергия в теле бурлила и на баб залезать хотелось как можно чаще.

Простые времена — простые нравы! И жизнь — коротка!

Вскоре крестьяне пригоняют всех имеющихся у разбойников коней и начинают перевозить тела дохлых бандитов туда, где спрятаны в лесу подводы. Сегодня вечером перевезут половину и завтра утром еще раз отвезут, тогда я отправлюсь с ними с ближайший город.

Пора проявить себя еще раз, как умелый переговорщик, который может добиваться лучших условий в любых делах.

Раз уж наемники, кроме соображающих немного девок, сами не мычат и не телятся. И вообще инициативы не проявляют, хорошо, что хоть сами люди не совсем плохие. Поэтому стоит за них упираться, иначе бы сам один уехал.

К вечеру просохли постиранные вещи, я с удовольствием оделся во все чистое, сам еще успев помыться голышом около ручья. Что-то наподобие мыла тут имеется, а мочалки из молодой коры не хуже наших, синтетических грязь снимают с кожи.

Отсыпал серебро старательной крестьянке, особенно хорошо она почистила сапоги одного из бандитов и завалился спать с наступлением темноты. Теперь у меня есть одежда местная и обувь приличная, даже монеты золотой хватает, этот день мне много дал для будущей жизни.

Больше никаких разговоров я ни с кем не вел, демонстрирую свою уверенность во всех начинаниях.

Девки у меня здесь пока нет, понятно, что лучницам приходится отдуваться за двоих каждой. Ну, это их дела, меня пока не касающиеся, хотя, высокую грудь Кситы я долго вспоминал, пока не уснул.

Утром опять жареное мясо, какой-то местный травяной чай, потом я ухожу с крестьянами, еще с лошадьми со скорбным грузом и меня провожает Терек.

С ним мы предварительно договариваемся, выглядывая по пути лучшее место для засады и где они будут ждать меня с сопровождающими. Наверно, обязательно сопровождающими воинами.

Через пару часом мы доходим по лесу до опушки, где нас ждет телега, на которой я вспоминаю уроки езды у бабули в деревне, как я учился управлять таким транспортом.

Полуголые тела бандитов раскладываем в один ряд, прикрываем их несколькими мешками из-под зерна и овощей от яркого светила. Ну, и от посторонних взглядов, чтобы любопытных не привлекали.

Теперь у меня долгий путь в одиночестве по едва заметной дороге вдоль леса, потом, через три часа езды, когда светило окажется у меня за правым плечом, я должен повернуть на соседнюю дорогу. И еще через столько же, уже после обеда окажусь в пределах видимости стен и башен графского города Жофера.

А там уже как нелегкая вынесет, как меня встретит стража города, еще как произойдет опознание и передача тел.

И не окажусь ли я в чем-то немедленно виноватым? Чтобы деньги простому мужику не выдавать?

Дорога тянется медленно, лошадь местная, один в один как на Земле, плетется по почти невидимой дороге. В нужном месте я сворачиваю от опушки, теперь разные встречи ждут меня по пути.

Однако, никто мной так и не заинтересовался. Пролетела дворянская кавалькада мимо, так я сразу телегу с дороги убрал и замер, ломая спину в поклоне и подметая землю шапкой, как тут принято среди простого народа перед благородными господами.

Встречные крестьяне особо не любопытствуют насчет моего груза, только на незнакомое лицо с интересом поглядывают, а после полудня я заметил вдалеке стены города.

Еще через пол часа подкатил к воротам за каменным мостом, где толпится стража и досматривает проезжающих.

Подкатил и съехал в сторону, ожидая, когда стражники обратят на меня внимание.

Лезть с моим грузом в город совсем ни к чему без команды уполномоченных на то лиц.

Глава 14

Пока смотрю на стражников, делая вид, что побаиваюсь к ним подходить первым, как робкий простой мужик.

Одет я полностью как крестьянин,