Большой шухер - Леонид Влодавец

Рая часто задышала, потому что получала всего полмиллиона, и перспектива заполучить десяток сверхплановых бутылок водки ее очень возбудила. Но поскольку она всегда считала, что наглость — второе счастье, у нее хватило совести поднять цену:

— Двести!

— Нет проблем, — Агафон жестом фокусника выдернул из внутреннего кармана две желтые бумажки.

— Ну, идемте, провожу… — сказала Рая, влезая в телогрейку. — Холодно там, попачкаться можно. И темно, раньше электричество было, но где горит, а где нет.

— Ничего, — успокоил Агафон, — у нас фонарь есть. Налим сбегал за аккумуляторным фонарем, лежавшим в машине, после чего «экскурсия» направилась к бомбоубежищу, вход в которое действительно находился под ржавым жестяным навесом, приваренным к каркасу из тонких водопроводных труб, тоже донельзя ржавых.

Щербатые цементные ступеньки, по которым Рая и ее «экскурсанты» спустились в двухметровую бетонированную щель у торца здания, закончились у порога двери, окованной давно не крашенной ржавой жестью. Раиса выдернула связку ключей, нашла едва ли не самый большой и ржавый, вставила в замочную скважину.

— Откроется или нет, не знаю, — проворчала она, — года два сюда никто не заглядывал.

Однако вопреки ее утверждению замок открылся без особых усилий. Зоркий взгляд Агафона почти сразу засек слабый маслянистый блеск на бородке ключа. «Замок-то смазан, — отметил Агафон, — либо эта Райка врет, либо еще у кого-то есть ключ».

— Смотри-ка, не проржавел еще, — вслух пробормотала дворничиха, и по ее явно не наигранному удивлению Агафон определил, что вторая версия ближе к истине.

— Свет тут раньше был, — отворяя дверь, из которой повеяло знакомым по прошлой ночи затхлым подземным духом, пояснила Рая.

Она вошла на небольшую площадку, пошарила по стене и, повернув выключатель, зажгла тусклую лампочку. Два лестничных марша, точно таких же, как были в жилом подъезде, уводили вниз, метров на пять ниже уровня земли.

— Отопления тут не было, конечно? — спросил Агафон, когда все четверо уже спускались по лестнице.

— На фига? — отозвался Гриша. — Небось считали, что атомная бомба всех согреет…

— Особенно во время «ядерной зимы», — хмыкнул Налим.

— А между прочим, — почти вжившись в роль бизнесмена, произнес Агафон, — неплохой погребок мог бы получиться. В стиле средневековых подземелий. Вместо этой лампочки повесить люстру на цепях с электрическими свечками, по стенам — бра в виде факелов, стены и ступеньки отделать плиткой под тесаный камень.

— Мечтать не вредно, — проворчала Рая, когда «экскурсия» оказалась перед бронированной дверью. — Хотите дальше пройти — рычаг поверните. Небось приржавел. Да и петли тоже.

Однако, чтобы повернуть рычаг, больших усилий не потребовалось. Вполне могла бы и сама Раиса привести рычаг в нужное положение. И петли, на которых держалась эта толстенная железная плита, не издали ржавого скрежета. «И здесь смазка!» — констатировал Агафон.

— Тут тоже электричество было проведено. — Рая нашла выключатель и озарила светом то, что Гриша назвал «предбанником»: пространство между двумя стальными дверями. Вторая дверь открылась тоже легко.

— Тут был класс, — растолковала Рая, безуспешно поворачивая выключатель по ту сторону второй двери. — Не горит ни фига. А две лампочки, помню, было.

Агафон включил фонарь и осветил помещение. В сноп света, излучаемого фонарем, попали покоробившиеся от сырости столы, стулья, обрывки плакатов, рваные противогазы с ремешками, обломки какого-то прибора, несколько никелированных дозиметров-карандашей, оранжевая пластмассовая аптечка, все содержимое которой не то уперли (если там имелся, допустим, промедол), не то просто выкинули и растоптали.

— Вообще-то тут довольно сухо, — оценил Агафон, по-прежнему кося под коммерсанта, — на полу воды нет, прохладно. Если стеллажи поднять на полметра от пола, вполне нормально будет.

— Вентиляцию надо включить, — посоветовал Гриша, который подобно Рае все эти сентенции принимал за чистую монету. — Тут же в убежище ФВУ есть — фильтро-вентиляционная установка. Фильтры выкинуть на хрен, а вытяжку и приток оставить. Нормально будет. Даже сахарный песок и табак не отсыреют.

— Во, — поощрительно произнес Агафон, — сразу видно — профессионал в вопросах хранения. Учись, Налим, а то не быть тебе старшим черпачом!

— Не понял… — насторожился Гриша, уловив саркастические нотки в голосе нового знакомого.

— Шутка. Анекдот, если точнее, и очень старый. Не знаешь?

— Может, и знаю, напомни.

— Пошли как-то раз два золотаря, новичок и ветеран, жижу из канализационного люка откачивать. Старый внизу зачерпывает ведром дерьмо, а молодой ведро на веревке вверх вытягивает и выливает в бочку. Мимо шла красивая девушка, молодой загляделся, зазевался… и опрокинул ведро прямо на голову старику. Тот на него матом: «Ах, мать твою растуды! Не быть тебе старшим черпачом! Так всю жизнь и будешь наверху стоять!»

Рая громко захохотала, Налим хмыкнул из вежливости, потому что уже в двадцатый раз это слышал. А Гриша надолго задумался, пытаясь выяснить, какой скрытый смысл вложил Агафон в этот анекдот.

— А там чего? — сказал Агафон, высветив дверной проем между двумя залами убежища.

— Там нары, — пояснила Рая, — на верхних надо было спать посменно, а на нижних — сидеть. Так объясняли, когда учение было.

— Это когда же?

— Да тогда, когда Гришки и в проекте не было. Лет двадцать назад.

— Понятно, — присвистнул Агафон, проходя к неровным рядам нар.

— Вон там дверь, — сказал Гриша, — там ФВУ стояла.

— Зайдем, оценим… — направляя свет на дверцу, сказал Агафон. Эта дверь была не заперта.

Внутри небольшой комнаты стояло какое-то запыленное металлическое сооружение, покрашенное темно-зеленой краской. От него вели коленчатые трубы, уходившие в стену. Под потолком просматривались ржавые короба из оцинкованной жести. А справа, подальше от похожей на печку-«буржуйку» ФВУ, в углу, виднелась еще одна металлическая дверь.

— А это куда ход? — поинтересовался Агафон.

— Не знаю, — честно ответила Рая. — Сколько помню, она завсегда была

заперта. Даже когда полковник тут учения проводил, не открывали.

— Попробуем? — спросил Агафон скорее всего сам у себя. — Может, не заминировано?

Он взялся за холодную, намертво приклепанную к двери стальную ручку, потянул на себя… Дверь легко и без проблем открылась.

— Придется здесь замок поменять… — глубокомысленно пробормотал Агафон, но все его существо было занято совсем другими думами.

За дверью оказался длинный, уходящий куда-то в темень железобетонный туннель прямоугольного сечения, которому конца-краю не было видно, хотя луч мощного фонаря бил метров на сто.

— Выходит, не врал Сивый, — с легким восхищением пробормотал Гриша. — Точно, куда-то под парк уходит.

Если бы на месте Агафона был Гребешок, он наверняка помчался бы вперед по туннелю. Потому что у него, побывавшего вчера ночью в этом сооружении, не было бы никаких сомнений, что это тот самый, в котором жуткой смертью казнили Ростика.

Агафон тоже не особо сомневался, что это тот туннель, про который рассказывали Гребешок и Луза. Однако мчаться туда, во тьму египетскую, ему представлялось небезопасным. Он вспомнил, что двери, через которые они прошли, были смазаны — значит, здесь ходили гораздо позже, чем думает Рая. Вполне возможно, что эти граждане сейчас где-нибудь поблизости. И в их «радушном» приеме можно не сомневаться. К тому же у Раи могут возникнуть сомнения в искренности «коммерсантов». Милиции Агафон особо не боялся, но даже на час-другой угодить в лапы бывших коллег не рвался.

Поэтому он ограничился тем, что посветил на пол рядом с порогом двери и чуть подальше. В принципе без особой надежды найти что-нибудь стоящее, просто из любопытства.

Но любопытство это было вознаграждено. Метрах в пятнадцати от двери фонарь высветил на полу буро-бордовый потек. Небольшой, размером с блюдце для варенья. Приглядевшись Агафон рассмотрел еще несколько подобных потеков подальше Они были покрупнее, и непохоже, чтоб их оставила ржавая вода Агафону ли ошибиться, столько раз видевшему, какие пятна на асфальте или бетоне оставляет человеческая кровь?!

Капельки крови у самых ног Агафона оставили следы на бетоне, намного меньшие, чем те, что он заметил издали, — размером от юбилейного рубля до копейки. Он отошел в комнат ФВУ, вновь посветил на пол — и здесь отметились капельки еще меньшего размера и числом пореже.

— Мусору тут до фига, — сказал он для того, чтобы объяснить свой интерес к тому, что творилось на полу. — Подмести, так тонну макулатуры выгрести можно. А вообще, Раечка, кто тут хозяином числится?

— А кто его знает! — пожала плечами дворничиха. — Ключ у меня, а кто хозяин, я и не знаю. В РЭПе надо спрашивать.