Звезда дураков - Марек Гот

Я без возражений пересел к Виктору на задние сидения. Он уже разделся до трусов, но все равно страдал от духоты и имел несчастный вид.

- Это душегубка какая-то... Молчите, Питер, я знаю, что вы скажете...

- Да ничего я не собираюсь говорить. Недельку как-нибудь потерпим. А на Лимбе уже, небось, и снег выпал...

Виктор только застонал, а я начал стягивать свою мокрую куртку.

Ясмин колдовала над своими кнопочками и переключателями. Если наша скорость и упала, то я этого никоим образом не заметил. Однако наш пилот выключила неяркую лампочку и со скрипом приоткрыла небольшой люк вверху. Ворвавшийся ночной воздух не был прохладным, но, по крайней мере, был свежим. От него полегчало секунд на десять. Силуэт Ясмин четко вырисовывался на фоне запыленного лобового стекла сквозь которое с трудом пробивался тусклый лунный свет. Она стащила свою майку через голову и повесила ее на спинку кресла. С трудом выбралась из тесных штанов и повесила их рядом. Отстегнула ножны с ножом и снова уселась в кресло. Загорелся свет.

- Все, мальчики. Сеанс закончен. Выдохните и сглотните. Нож у меня, так что не вздумайте соваться сюда. Сидите там сзади - и сидите себе.

- Вы говорили о городах, - Виктор был невозмутим. - Где они находятся?

- Если считать отсюда, то на северо-западе. Я видела три города, но их больше, конечно. Просто мне по пути попалось только три.

- Вы сможете их найти?

Ясмин пожала плечами.

- Не знаю. Может быть. Но не уверена. Тогда у меня карты не было, а данные городов... У некоторых есть, но никто с тобой задешево не поделится А зачем тебе? Меняться хочешь - Хочу поговорить с их бургомистром

- Смеешься, что ли, - из-за спинки кресла показалась голова. - Как ты с мэром города собираешься разговаривать? Как ты вообще внутрь собираешься попасть?

- А это что, так сложно?

- Сложно? Ну, можно и так сказать, конечно. Это невозможно, приятель. Просто невозможно. Я не знаю никого, кто побывал бы в городе и вернулся. Даже баек таких не слышала, а уж баек я слышала ... - Ясмин изобразила двумя руками сколько именно она слышала баек. По всему выходило, что очень много.

- Но они же как-то торгуют с вами.

- Торгуют. Но они сами выходят. Под охраной. Правда, торговцы органами какие-то связи в городах имеют, но внутрь их все равно не пускают и никто тебе этих связей не сдаст.

Меня начало клонить в сон. В жестком кресле не то, чтобы спать - сидеть было неудобно, но мне доводилось засыпать и в худших условиях.

***

За пять дней мы вымотались до предела. Ясмин ни разу не остановила бот. Спала она урывками по два-три часа, а проснувшись, сверялась в картой Виктора и щелкала кнопками на панелях. Виктору было хуже всех. Он плохо переносил эту духоту и, по-моему, не спал вообще.

- Слушай, а нельзя люк открыть пошире? Виктору что-то совсем нехорошо.

- Можно, но надо будет еще больше скорость снизить. А так - нельзя... Мы просто в землю врежемся. Понимаешь, это старый бот, тут практически ни один прибор не работает, я его просто не удержу в таком положении. Аэродимнамика - это целая наука, а не просто взял и полетел. Места не узнаешь?

За стеклом, сколько хватало взгляда, был только песок.

- Узнаю. Вчера тут пролетали. И позавчера.

- Тоже мне шутник. Где тебя разукрасили так?

За двенадцать лет я собрал приличную коллекцию шрамов, которую постоянно носил с собой. Рассказывать об этом было бы слишком долго.

- Да так... То тут, то там...

- Хочешь, тату тебе набью?

- Чего?

- Картинку нарисую. Смотри.

Она задрала рукав своей майки и показала диковинный узор на плече.

- Красиво.

- Сама рисовала. Но набивала не я. Самой себе неудобно. Я вообще неплохо рисую. Только рисовать нечем и не на чем, - она выглянула в проход на Виктора, который сидел на задних креслах в какой-то полудреме. - Смотри еще.

Она чуть повернулась в кресле и, задрав майку продемонстрировала мне джокера на правой ягодице. Излишней стыдливостью Ясмин не страдала. После первой ночи она так и не надела свои штаны. Расхаживала по боту в мокрой майке, но в этой парилке ни у меня, ни у Виктора даже мыслей каких лишних не возникало.

- Тоже сама рисовала. У меня еще есть, потом, может, покажу... Так как? Хочешь набью? У меня есть прибор в сумке, я его еще со своего хома таскаю.

В пехоте многие делали татуировки. Но способности художников были далеки от совершенства и превосходили только способности татуировщиков. На стенах солдатских сортиров эти картинки, возможно, смотрелись бы неплохо, но иметь такую на себе, мне не хотелось. В разведке дела обстояли еще проще - такие приметы не нужны были никому. Но война закончилась и если Ясмин не врет, то рисует она хорошо...

- Я подумаю. Слушай, ты постоянно про свой хом говоришь, что там так здорово было... А чего ж ты оттуда ушла?

- Да, понимаешь, меня замуж отдали. А он из другого хома был и старый. Ну, сейчас-то я понимаю, что не такой уж и старый - ему чуть за сорок было тогда. А мне - четырнадцать. Я собрала манатки, забралась в чей-то бот - у нас там постоянно стояла куча ботов на ремонте - и сказала своему хому "прощай". Хотела море увидеть.

- Море?

- Да. Слышал про море?

- Ну-у...

- Это куча воды. Ну, просто столько воды, что даже понять такое количество невозможно. Вот сколько песка тут, столько воды там. Только ее пить нельзя - она горькая. Но можно зайти так по шею и стоять. Представляешь? Ты стоишь, а вокруг вода...

- И что, увидели вы море? - Виктор подошел и тяжело опустился в кресло за моей спиной.

- Нет. Не повезло мне. Не в тот бот забралась. Попала в хом к каким-то фанатикам религиозным и расистам к тому же.

- Кто это такие?

- Да откуда вы взялись, если и этого не знаете? Это люди, которые думают, что они как бы главные люди, потому что у них белая кожа. Или черная кожа. Или желтая кожа. Или светлые волосы, или темные волосы. Или еще какая-нибудь подобная ерунда. И вот поэтому они вроде как главные, а остальные люди - и не люди вовсе. Я у них месяц всего была, но хватило мне на всю оставшуюся жизнь. Первые две недели меня только били и насиловали. Все. Даже мальчишки двенадцатилетние. Воды почти не давали. А потом у них бот сломался, и кто-то вспомнил, что я в мастерских вертелась. Ну, починила я им этот бот. Потом еще один, потом начала приборы понемногу регулировать. Лучше ко мне относиться не стали, но хоть воды больше давали. Я подождала немного, а потом ночью охранника отверткой заколола, переломала все их боты, а на последнем улетела. Надо было им еще баки с водой пробить и насос сломать, но сразу не додумалась. Ничего, надеюсь, что они и так передохли.

Мне история понравилась, а Виктора она потрясла, однако вида он не подал.