Баллады о Боре-Робингуде - Кирилл Еськов

– …Раньше, Боря, я захаживал в эти места регулярно. Тут, в Казачьем, некоторое время обретался лучший в Москве книжный магазинчик «19-е октября»…

– А потом?

– А потом он прогорел. Что естественно: я ж ведь говорю – «лучший»… Ну вот, любуйся на свои Мораннонские ворота.

М-да, полюбоваться есть на что… Посольство республики Тюркестан, занимающее квадрат в две трети гектара на углу Большой Полянки и Казачьего, – это тебе не арбатский особнячок в стиле «русский модерн», удовлетворяющий скромным запросам «датчан и разных прочих шведов»: тут авторитетная держава, пальцы веером… Массивный светло-серый куб без особых примет, отделенный от декорированной милицейскими будками трехметровой решетчатой ограды обширным и как-то даже демонстративно пустым заасфальтированным пространством; очень грамотно. Окна, правда, кажутся чуток великоватыми для крепости, однако характерный зеленоватый отлив их стекла без лишних слов подскажет профессионалу, что тут ловить нечего: из винтовки не проймешь – нужен гранатомет.

– Помнится, в детстве, когда случился Даманский, – задумчиво изрекает Робингуд, меряя взглядом дистанцию от внешней ограды до самого здания, – я вместе со всякой прочей патриотической шпаной бомбардировал чернильными пузырьками китайское посольство на Мичуринском… Нам, похоже, только это и остается: ляпнуть им пару чернильных пятен на фасад… либо с плакатиками тут встать: «Свободу узникам совести!», или чего там принято писать у этих, у противозащитных…тьфу ты, вот ведь привязалось! Ладно, пошли обойдем его по периметру – для очистки совести.

По ходу прогулки Подполковник исполняет обязанности гида:

– Обратите внимание: до Кремля отсюда меньше километра по прямой, а главное – буквально в ста метрах проходит правительственная трасса, через Якиманку на Ленинский. Так что ребята из «Девятки», или как там ее нынче, держат район под колпаком на совесть, как они это умеют. Не больно-то тут забалуешь, даже если вдруг вся служба безопасности самого́ этого наркопосольства вдруг поголовно обколется собственным героином… А вот этот соседний, желтый особняк – банк «Австрия-Кредитанштальт»: их охрана ввязываться, конечно, ни во что не станет, но во все колокола брякнет немедля, да так, что в ушах зазвенит… Да, деталька на закуску: ты обратил внимание, что движение по Большой Полянке одностороннее и левого поворота тут нет? И выруливать к посольству придется кругалем, с Ордынки и по Казачьему, а он вечно забит… В общем если кто знает в Москве более неподходящее место для проведения силовой операции – пусть поделится, а я – пас…

– Слушай, – запоздало изумляется Робингуд, – а здание ведь еще при советской власти закладывали! Неужто они его уже тогда планировали под Генеральный штаб наркоторговли?.. Ну ладно, к делу. Что там за гарнизон?..

– Штатный состав – больше шестидесяти штыков… шестьдесят четыре, если быть точным. И не «штыков», а скорей уж тогда «глушителей». По большей части гэбэшники – приличного уровня профессионалы, на фу-фу не возьмешь. Есть и некоторое число чистых бандюков – отморозки для всякого рода мокрухи вне посольства, которыми, случись чего, не жалко и пожертвовать. Ну, плюс еще внешняя агентурная сеть и «крыши» во всех силовых структурах.

– Ладно… Но наружу-то этот самый посол, Ибрагим-бек, выходит?

– Нет, – отрезает начштаба.

– Так-таки совсем ни ногой? – щурится атаман. – Типа как шифровальщики посольских резидентур в советские времена?

– Ну, скажем – типа как Ниро Вульф из своего особняка на 35-й Западной… Во всяком случае куда реже, чем дон Корлеоне.

– Это… – вклинивается в разговор старших по званию Ванюша. – Крыша у здания здоровенная и плоская. А если – вертолетный десант?

Робингуд лишь безнадежно отмахивается:

– Там многоконтурные антенны, правительственная связь; ты, никак, решил освежить в памяти – как садятся прямиком в джунгли?.. И потом, сесть-то ты, может, еще и сядешь, но вот разрешения на обратный взлет тебе уже придется запрашивать у «Девятки»… Все, ребята, – отбой. Штурм отменяется, начинаем правильную осаду.

17

Ну, как ведут подобного рода осаду, мы теперь представляем вполне – спасибо профессионалам, подавшимся в беллетристику:

«Если проникновение на заданный объект невозможно, то надо искать смежные объекты. Пробраться на Скалу нельзя – пристрелят, а труп акулам скормят. Но там, на неприступной охраняемой скале, ведутся строительные работы. Кто их выполняет? Кто архитектор? Где он живет? Кто главный инженер? Как встретить его? Кто поставляет строительную технику и кто ее обслуживает? И кормить людей надо. Кто поставляет мясо? Кто – овощи? Кто – цветы к столу хозяйки? Если требуется хирургическая операция охраннику, в какой госпиталь его повезут?»… Классика-с…

…Тут бы Подполковнику мановением руки отправить своих людей поднимать из архивов строительную документацию на бастион с угла Полянки и Казачьего (с особым упором на подземные коммуникации), разыскивать тех девок с Тверской и колл-герлз, что когда-либо обслуживали обитателей особняка, а то и (чем черт не шутит) самого́ его хозяина, etc – однако «краса и гордость ГРУ» (пусть даже и в прошлом) ничего подобного, конечно, делать не станет.

Во-первых, по изложенной выше схеме может позволить себе работать лишь спецслужба, за спиною которой – Государство с его неисчерпаемыми ресурсами; спецслужба, «над которой не каплет». А Ниро Вульф никогда в жизни не станет топтаться по тем дорожкам, где уже прогулялся инспектор Крамер.

А во-вторых, работать по такой схеме все равно не выйдет: поздно. Даже и для высокого профессионала Крамера с его тремястами сыщиками.

В любой «цивилизованной» стране ситуация вполне тупиковая; не то в России! Тут нелегальным сбором информации на вся и всех занимаются опять-таки вся и все, а спецслужб развелось столько, что если в баре на восемь столиков нет собственной службы безопасности, возглавляемой отставным полковником КГБ, то от такого заведения лучше держаться подальше: что-то тут не так…

Быть того не может, чтобы на Ибрагим-бекову контору никто не собирал материал …

18

Ряды микромагазинчиков-палаток у метро «Коньково» через улицу от знаменитой по телерекламе Ярмарки («Почувствуйте себя обутыми»). Перед бакалейной палаткой остановился в некоторой задумчивости средних лет мужик – «арийская морда» с седеющим ёжиком, вызывающая из памяти незабвенные образы прибалтийских «братьев-разбойников» Адамайтиса и Будрайтиса. Мужик ткнул уже было пальцем в тот фланг полутораметровой шеренги масляных флаконов, где застыла по стойке смирно «Петровна» (которая не то «любезна», не то «полезна»), когда сзади звучит насмешливый оклик:

– Поддерживаем отечественного товаропроизводителя, Александр Арвидович?

Седеющий мужик оборачивается – всем корпусом, с мягкой стремительностью профессионала – и окидывает улыбающегося Робингуда взором, лишенным даже следов теплоты:

– А болтали, будто тебя утопили где-то в Карибском море…

– Не дождетесь, Александр Арвидович! – улыбка Робингуда становится еще более лучезарной. – Одна моя образованная подруга нашла намедни, что я – «народный архетип», во! Ну сами посудите: возможно ли утопить архетип?

– Это точно, – непроницаемо кивает седеющий. – Народные архетипы, они как дерьмо: не тонут… Даже если им привязать к ногам собрание сочинений Проппа…

– А кто это – Пропп? – на миг теряется атаман.

– Спросишь при случае у своей подруги. Или у Подполковника – этот-то наверняка знает… Короче: есть дело – излагай.

– Ну не прямо же здесь, на ходу! Занырнем в одну из здешних забегаловок – на ваш выбор?

Чуть по диагонали от бакалейной лавочки обнаруживается крохотный застекленный закуток на пяток столиков с окошком раздачи, открывающим взору аппетитнейше подсвеченный гриль.

– Чего возьмем, Александр Арвидович? А то за пустым столиком как-то не того…

– Ты как вчера родился. Я не пью с бандитами, даже с «благородными».

– А я не пью с ментами, даже с честными и в чем-то мне симпатичными, – в тон собеседнику откликается Робингуд. – Просто я с утра не емши, извини; и что ж теперь – я стану жрать, а ты мне в тарелку глядеть? Не по-людски…

Седеющий, хмыкнув, протягивает Робингуду желтоватый, как пожухлый лист, стольник:

– Мне возьмешь того же, что и себе. На свой вкус.

– Тут вот какое дело, Александр Арвидович… – начинает по прошествии пары минут Робингуд, вернувшись к столику с двумя тарелками дымящейся шаурмы и пунктуально пересыпав в ладонь своего визави сдачу вместе с чеком. – Мне известно, что вы трижды пытались добраться до Ибрагим-бека и его героиновой сети…

– Не комментируется, – Седеющий профессионально непроницаем и разве только чуть более сосредоточено, чем следовало бы по обстановке, изучает содержимое своей тарелки.