Первый любовник Англии - Кристина Додд

— Не понимаю.

Роузи действительно не понимала. Увидев ее смущение, Тони постарался как можно хладнокровнее объяснить:

— Поползут слухи, что это поместье принадлежит не мне, а моей жене, а я живу за ее счет.

Роузи отодвинулась подальше, словно он угрожал ей.

— Вы заслужили это поместье собственными трудами, это чистая правда.

— К сожалению, правда не всегда имеет значение. — Подобная несправедливость всегда приводила Тони в ярость. — Так, впрочем, было испокон веков: почему-то правда торжествует значительно реже, чем ложь.

— Другими словами, вы отказываете мне в законном наследстве? — выдохнула Роузи.

— Это твое наследство. Ты наследница Сэдле-ра. Я знаю это, а я всегда жил по правде. — Тони придвинулся совсем близко и улыбнулся, увидев злость на лице Роузи. — Итак, если я должен тебе право на это поместье, то ты должна мне то, чего я так жажду.

— Я ничего вам не должна!

— Ты должна мне себя!

Подобрав свои юбки, Роузи бросилась наутек, но не успела сделать и шагу, как Тони поймал ее за талию и поднял высоко в воздух.

Она кричала и отчаянно пинала Тони ногами — Тони смеялся и нес ее к дверям. К черту самоконтроль, к черту романтику! Провались все пропадом, все, кроме Тони и Роузи, лежащих обнаженными на его постели, освещенной лунным светом.

Его спас рефлекс, выработанный годами: услышав тонкий поющий звук спущенной тетивы, Тони бросился на пол.

12.

Это была очень незатейливая стрела — ясеневое древко, заточенное с одной стороны, и гусиное перо с другой. Подобную штуку мог бы изготовить в Англии любой мальчишка, но кто сделал именно эту?

Тони стоял у освещенного утренним солнцем окна своего кабинета и задумчиво вертел в руках стрелу. Этой стрелой и убить-то никого нельзя. Нет, скорее всего нельзя, поправил себя Тони. В подавляющем большинстве случаев стреле все-таки требуется стальной наконечник, глубоко вонзающийся в жертву. Так зачем же тогда стреляли этой деревяшкой?

Прошлой ночью он чуть с ума не сошел от страха, что стрела поразила Роузи, однако она заверила, что с ней все в порядке. Все равно Тони не мог успокоиться — ему хотелось раздеть девушку и, внимательно изучив каждый дюйм ее тела, удостовериться собственными глазами в том, что она в добром здравии.

Тони отвернулся от окна и взглянул на Роузи, сидящую за его столом, одетую с утра в весьма скромное платье. Она позволила своим трем наставницам привести в порядок ее волосы и покорно явилась к Тони по его зову. Покладистость Роузи, Тони был в этом уверен, объяснялась только ее желанием выяснить что-нибудь про эту стрелу. Но он не мог ничего сказать ей.

Подойдя к двери, Тони внимательно проверил запор и успокоился, только убедившись в его надежности. Меньше всего ему хотелось бы повторения вчерашнего «случайного» подслушивания Хэла.

— Надеюсь, ты поняла, почему я попросил тебя никому не рассказывать про вечернее происшествие? Уверен, что лучше всего будет, если это останется между нами: мы же не хотим паники в этом доме.

— Хотите сказать, большей паники, чем моя собственная?

Да, Роузи действительно охвачена паникой. Но это чувство пришло к ней позже — сначала, обнаружив себя лежащей на земле в обнимку с Тони, на Роузи накатила безумная ярость. Однако, когда он Показал ей стрелу, девушка похолодела и потащила его в дом с такой силой, что Тони отбросил всякую Мысль обыскать кусты, чтобы схватить стрелявшего человека. Однако мысль о том, что Роузи угрожала опасность, привела Тони в бешенство, хотя в то же время он был восхищен ее самообладанием.

— Кто научил тебя драться?

— Что? — Вопрос Тони застал ее врасплох.

— Работать кулаками и коленками. Кто научил тебя этому?

— По большей части сэр Дэнни. Он боялся, что мне будет доставаться в драках с другими… мальчишками, и считал, что надо уметь давать им сдачи. — Роузи вздернула подбородок, и ее голос зазвучал жестче. — Иногда честные горожане не только отказывались заплатить нам за выступление, но и пытались избить, порой и убить, а заодно и забрать наших лошадей. Если бы я выпустила такую стрелу, вы были бы мертвы.

Прислонившись к двери, Тони взъерошил перо на стреле.

— По крайней мере ты единственная, кто точно не делал этого.

— Что вы имеете в виду?

Роузи очень хотела придать своему лицу бесстрастное выражение, но Тони догадывался, что ей совсем не нравится ход его мыслей. Тони он тоже не нравился, но только вместе они могли вычислить источник этой угрозы. Только вместе. Тем более, что не было лучшего способа заставить Роузи остаться с ним наедине.

— Итак, мы вышли на террасу, разговаривая в свое удовольствие. Сколько это продолжалось? Час? Потом, после того, как это случилось, мы осторожно поползли в дом, пытаясь остаться в живых хотя бы еще несколько минут. — Тони улыбнулся своему товарищу по несчастью. — А казалось, что прошел целый час. Но это не могло продолжаться больше пяти минут.

Роузи ответила Тони такой же улыбкой, словно забавляясь его тревогой:

— Пять минут…

— Мы вошли в дом, старательно избегая встречи со слугами и стараясь не приближаться к дверям столовой. В моей передней еще раз убедились, что никто из нас не ранен, и после этого ты отправилась в свою спальню, которую заперла на ключ, а я отправился в столовую принести твои извинения нашим гостям.

Роузи подалась вперед.

— И?..

— Любой из них под каким-нибудь предлогом мог выйти из столовой и вернуться обратно.

Тони посмотрел на Роузи, стараясь, чтобы она следила за ходом его мыслей! Все-таки нравилось ей это или нет, Роузи была и оставалась женщиной, только совсем не такой, с какими Тони был знаком раньше. В подобных обстоятельствах многочисленные претендентки на его руку и сердце вряд ли были бы способны на что-нибудь, кроме обморока. Роузи же смело глядела в лицо фактам, стараясь понять логику его рассуждений; ей очень хотелось помочь Тони изобличить неизвестного злодея. И она не оставит Тони с ним один на один.

— Надеюсь, вы не подозреваете всерьез сэра Дэнни? — спросила Роузи.

— Надеюсь, ты не подозреваешь всерьез моих сестер и леди Хонору? — передразнил ее Тони.

Их взгляды встретились, и неожиданно оба от души рассмеялись.

— Я… Ой, не могу… Я представила себе леди Хонору, прячущуюся в кустах… — Роузи изобразила несгибаемую фигуру Хоноры, пытающуюся поднять лук, и Тони мгновенно посерьезнел.

— Я не раз видел леди Хонору на охоте. Многие мужчины могли бы позавидовать ее искусству стрельбы из лука… — Роузи тоже перестала смеяться. — Неужели ты не понимаешь? У каждого из них есть свои причины.

— Но кто же тогда в опасности? Вы или я? Именно в этом и заключался весь вопрос, и оба они знали это. Стрела летела прямо в то место, где стоял Тони, однако, не зная мастерства неизвестного лучника, нельзя было точно утверждать, в кого он целился. Мучаясь этим вопросом, Тони ворочался всю ночь, но так и не смог заснуть: так или иначе, но мысль о том, что стрела предназначалась Роузи, беспокоила его несравненно больше, нежели собственная безопасность. Когда девушка сломала руку, Тони насмотрелся на ее страдания и не желал видеть это еще раз.